— Ты действительно видела, как она взяла ту соломинку?
— Да. И я считаю, что такое поведение нельзя назвать нормальным. Ее отличия глубже, чем наши, более тревожны. Что ты об этом думаешь?
— Что я думаю? – Кара замедлила шаг и стала говорить тише, потому что они шли между улитками. – Думаю, ты хочешь, чтобы я признала отличия Эпсилон врожденными. То есть не могло ли что-то пройти не так, когда ее передавали из файлов орбитальной базы.
— Ладно, – согласилась Дельта. – А такое возможно? Кара пожала плечами:
— Вероятность есть, но она мала.
— Забудь о вероятностях, – предложила Дельта. – Взгляни на факты. Ты это видишь, я это вижу, – она обогнала Кару, уходя подальше от разворачивающейся улитки.
— Поговори об этом с Альфой.
— Я так и поступлю, – ответила Дельта. – Но не сейчас. Сейчас у нас есть работа. Я поговорю с Альфой после того, как мц установим маркеры. А потом, когда гнезда будут уничтожены, я направлюсь обратно в деревню. – Выражение се липа казалось безжалостным в холодном свете луны. – Я не собираюсь умирать, сестра. Я оставлю тебя, а затем скажу Альфе, что у меня к ней есть личный разговор.
— Эпсилон тебя заподозрит.
— Но не сможет ничего с этим поделать. Главное, что Альфа узнает о наших сомнениях.
— О твоих сомнениях, сестра.
— И твоих! И Большеглазого: ты ведь говорила… Эпсилон не подходит на роль командира. И я думаю, что Альфа об этом подозревает. Когда я все ей объясню, она поймет.
— И что потом? Вернешься в деревню? Пойдешь на конфликт с Эпсилон?
— Именно. Встречусь с ней и буду надеяться на то, что она выслушает меня. В лучшем случае – она самостоятельно покинет свой пост, и я займу ее место.
— А в худшем?
— В худшем… – Дельта вздрогнула и отвела глаза, посмотрев влево. – Да-да, Альфа, я здесь. – Дельта остановилась. – Повтори. Ты уверена?
Кара подняла голову и посмотрела на клочок чистого неба. Орбитальная станция висела в зените, выделяясь ярким пятном среди предрассветных звезд.
— Покажи мне, Альфа, – Дельта смотрела внутрь себя. – Покажи, что ты видишь.
Кара услышала движение за спиной – шум веток, тяжелую поступь.
— Дельта, – сказала она. – Нам лучше…
Дельта подняла руку, показывая Каре, чтобы та подождала.
— Покажи в инфракрасном спектре. Альфа. Увеличь. Шаги приближались, пугая улиток.
Кара развернулась, опираясь на здоровую ногу, и посмотрела на лес за их спиной.
— Хорошо, – сказала Дельта, глядя себе под ноги, все еще изучая картину, переданную с орбиты. – Вижу! Я скажу Гамме. – Она повернулась и моргнула, чтобы избавиться от переданного изображения.
Каре уже не нужно было ничего говорить. Она видела. Позади в пятидесяти метрах от них над зазубренными раковинами улиток с ветвей сорвались летающие кальмары, а мгновением позже из-за деревьев возникла голова, посмотревшая на Кару холодными, мутными глазами. Голова возвышалась над землей метра на три – это был один из отставших острозубое, возвращающийся из леса.
— И что теперь делать? – спросила Дельта.
Острозуб отклонился, голова задела деревья. В отличие от обычных рептилий, у острозубое не было нижней челюсти. Вместо этого из основания черепа у них росла пара конечностей, тянувшихся вперед ко рту. Эти конечности изгибались и заострялись у носа, словно клыки, отсюда и возникло название.
— Что теперь? – повторила Дельта, доставая свой ровер. – Помчимся?
Улитки приближались.
— Нет, – ответила Кара. – Оставайся на месте. – Она согнула колени, надеясь, что раненая нога не подведет. – Придется карабкаться.
— Карабкаться? На раковины?
— Залезай наверх, но берегись зазубрин.
Острия, блестевшие в лунном свете, словно стекло, выступали из-под пучков травы и мха.
— Забирайся, – скомандовала Кара. – Вот на эту! Вперед! Дельта взбежала по раковине, а Кара обернулась и увидела прямо перед собой пару пульсирующих глаз на тонких стебельках. Она оперлась на больную ногу и уклонилась от взмаха изогнутого языка улитки, острого, словно бритва. Улитки все еще ели, обдирая все, до чего дотягивались. Плоть, трава – их одинаково устраивало и то, и другое.
Кара отступила от головы улитки, подбираясь к покрытой травой спиральной стороне раковины. А затем вскарабкалась вверх как раз в тот момент, когда улитки сомкнули свои ряды. Раковины столкнулись. Кара почувствовала удар руками и коленями. Над полем прокатился сухой треск ломающихся зубцов.
Дельта находилась в нескольких метрах от нее, ее руки кровоточили, а глаза раскрывались все шире, наблюдая за тем, как из леса выбираются еше два острозуба. Они поравнялись с первым, затем все трое рванулись вперед, словно бескрылые птицы – тела, свисающие между мелькающими бедрами, головы, уравновешенные хвостами.
— Найди центр, – приказала Кара, осматривая раковины. – Туда! Беги туда!
Дельта выпрямилась и побежала по раковинам. Ближайший острозуб заметил ее и повернул голову, словно подъемный кран, широко расставив свои заменявшие челюсть конечности и обнажив беззубый рот и глотку.
— Замри, – крикнула Кара. – Они тебя не достанут, просто… Второй острозуб кинулся к Каре, расставив когти. Она отпрыгнула, перекатилась и упала в провал между движущимися раковинами. Когти щелкнули прямо над ней, ухватив только воздух. Дельта позвала ее, пронзительно крикнув.
Кара не ответила. Она карабкалась, цепляясь за зубцы, пальцы скользили из-за крови, пузырившейся на ладонях. Она подтянулась, заглядывая за раковины и углубляя порезы.
Острозубы крутились возле раковин, сфокусировавшись на Дельте.
— Держись! – Кара сняла свой ровер. – Ты привела меня пасти этих животных. – Она пригнулась к земле, собираясь бежать вдоль раковин. – Смотри, как это делается. – Она сорвалась с места, ускоренная паникой и адреналином.
Острозубы повернулись, наблюдая за ней. Кара спрыгнула на землю, приземлившись на здоровую ногу, встала на педали ровера, щелкнула фонарем и рванулась настолько быстро, что стабилизаторы чуть не отказали. Гироскопы взвыли, выравнивая положение.
