Разбирался с ними офицер, представившийся капитаном Масловым.
— Разберись, Коля! — сказала ему пышущая злобой Тарасова. — Это тренер в их бандитской шайке, а этот избил Виталика.
— Разберемся, Вероника Петровна, — успокоил ее капитан. — Мало им не будет.
— Друг семьи? — нахально спросила Ольга. — Вы бы хоть скрывали, что действуете в интересах своей знакомой. Так ведь можно лишиться погон.
— Не ты ли их меня лишишь? — недобро спросил он.
— А если я? — засмеялась Ольга. — Хотите?
— Попробуй, — сказал он. — Интересно, как это у тебя получится.
Их разделял только стол. Максимально ускорившись, Ольга перегнулась через него, вцепилась руками в погоны и, выдрав их, вернулась на свой стул.
— Не фиг делать, — сообщила она онемевшему от такой наглости Маслову. — Чем вы недовольны? Сами же хотели посмотреть.
— Ты видел, Коля? — закричала Тарасова. — Это бандитизм!
Ольга решила, что пора заканчивать. Начавший вставать со своего стула разжалованный ею капитан, тычущая в Ольгу рукой Тарасова, ее пострадавший сын и изумленно наблюдавший за девушкой Панов — все застыли. Она достала из‑под телефонного аппарата небольшую книжку справочника и набрала номер Головина.
— Виктор Аркадьевич? — это вас беспокоят из пятнадцатого кабинета. Да, Маслова, но он уже не капитан. Разжалован по собственной просьбе. Вы можете к нему подойти?
Она положила трубку на рычаг, прошлась по памяти каждого из присутствующих в кабинете и вернула им возможность двигаться. Все было проделано так, что паузы никто не заметил. Капитан выскочил из‑за стола и больно схватил ее за руку. Скорее всего, он бы этим и ограничился, но Ольгу это не устраивало. Трудно навязать человеку то, что он не хочет делать, а помочь сделать то, что хочешь всеми фибрами души, но по какой‑то причине сдерживаешься, можно не напрягаясь. Всеми фибрами души Маслов хотел ее убить, причем здесь и сейчас. Услышав приближающиеся шаги, она ослабила его контроль и подтолкнула под руку. Дверь кабинета распахнулась, и в этот же момент Ольга полетела на пол от сильной затрещины.
— Что здесь происходит? — раздался громкий голос. — Маслов, объяснитесь!
Ольга поднялась на ноги и отряхнула платье. Все‑таки она перестаралась, и рассвирепевший капитан ей хорошо врезал. В ушах до сих пор звенело.
— А вы сами не видите, товарищ полковник? — спросила она, повернувшись к вошедшему. — Это чмо, которое по недоразумению носило офицерские погоны, действовало не по законам, а в интересах своей хорошей знакомой гражданки Тарасовой. Ее сынок устроил драку во Дворце спорта, но обвинили почему‑то не его, а тех, кто его успокоил. Причем забравшие нас сотрудники полиции никакого опроса на месте не проводили, действуя по указке гражданки Тарасовой, хотя свидетелем конфликта был уважаемый в городе тренер и мастер спорта Федор Владимирович Туров.
О том, что она придержала Турова, не дав ему вмешаться, Ольга умолчала.
— Она сорвала с меня погоны! — сорвался в крик Маслов.
— Если правда все, что сказала эта девушка, она только сделала мою работу, — сказал Головин. — Кто зачинщик драки?
— Вот этот! — указала Ольга на Виталия. — А это мой ученик Борис Панов. Он сын управляющего Алейским отделением Сбербанка. Он вступился за одну из наших девушек, которую хотел ударить этот жлоб!
— Вы двое идете со мной, остальные ждут здесь! — сказал Головин. — Пойдемте, ребята.
— И зачем был нужен этот цирк? — мысленно спросил Нор полчаса спустя, когда всех четверых везли домой на полицейской машине. — Тебе двинули в ухо, а в моем, между прочим, до сих пор еще звенит. Развлекалась?
— Совсем чуть–чуть, — призналась Ольга. — Во–первых, я разозлилась. Тарасовой наколдовала цирроз. Лет двадцать еще поживет на лекарствах. Не женщина, а дерьмо. Муж ее, кстати, недавно бросил. А, кроме злости, было еще желание провести тренировку. Вот я ее и провела, причем в приличном темпе. Ну и еще познакомилась с высоким полицейским начальством и заслужила благодарность Борькиных родителей. Татьяна позвонила отцу, но, слава богу, Стародубцев не успел вмешаться.
— Садитесь, — предложил Фролов Бортникову. — Почитайте результаты экспертизы ваших образцов.
— Все, как я и предполагал, — сказал дор, пробежав глазами несколько листов текста. — Не тот у вас уровень науки, чтобы в них разобраться. Но, если это не патентовать, мы не обязаны объяснять, как получаем свою продукцию. Ваше решение?
— Я убедился в достоверности ваших слов, поэтому готов подкрепить наши планы деньгами. Для производства выбран Ржевский кабельный завод.
— Они нас не удавят? — спросил дор. — Мы же со временем похороним их собственное производство.
— С большим временем, и не все производство, а только его часть. В основном это силовые бронированные кабели. Контрольные и сигнальные кабели еще очень долго будут делаться из традиционных материалов. Перевод их производства на ваш пластик довольно трудоемок и дает малую экономию металла. Да и от ЛЭП сразу не избавятся, а значит и для них будут нужны провода. А пластик не повесишь: будет вытягиваться.
— ЛЭП быстро отомрут, — заметил дор. — Лет десять–двадцать, и все перейдут на подземные кабели.
— К этому времени мы выкупим контрольный пакет акций этого завода и перестроим большую часть производства на нашу продукцию. Пока же мы там арендуем площади и используем часть рабочей силы. Ну и оплатой аренды начнем хорошо подпитывать, что для завода будет совсем не лишним.
— ЗАО? — спросил дор. — Кто‑нибудь еще в доле?
— Только мы с вами. У меня достаточно своих средств, поэтому не будем никого привлекать. Сам я этим сейчас заниматься не буду, так как есть неотложные дела в столице. Через два дня сюда приедет мой доверенный человек, с которым вы будете иметь дело. Пока вам выделяется триста миллионов. Если не уложитесь в эту сумму, добавлю, но немного. Главное — это получить продукцию и выйти на зарубежных потребителей, а расширять производство будем уже за счет прибыли. Что будем продавать? Только кабели или что‑то еще?
— Еще концевые контакты к ним и электроинструмент для их установки, — сказал дор. — Там будет еще одно ноу–хау. Меня не устраивают ваши аккумуляторы. Слишком они недолговечны, да и емкость невелика. Поставим химические источники тока, в четыре раза более емкие, чем современные топливные элементы. Ничего сложного или дорогого в них нет, поэтому обязательно нужно взять патент.
