Успокоенная и слегка смущенная, Сайла начала одеваться. Машинально пробормотав молитву, она совершила утреннее омовение с почти греховной торопливостью. Нила достала две раскрашенные глиняные чашки из шкафа, сплетенного из ивовых прутьев. Повернув деревянный кран грубого глиняного кувшина, она наполнила их темным чаем, настоянным на травах. Нила сказала, что в нем лепестки розы для крепости, успокаивающая ромашка и немного мяты для аромата. Первый глоток казался вяжущим, с горьковатым привкусом, но замечательно освежал.
— Не припомню, когда в последний раз так долго спала, — сказала Сайла. — Такой длинный день: вопросы Коули, долгая беседа с твоим отцом и Колом прошлой ночью, когда мы обсуждали сообщения от Людей Гор. И моя миссия, конечно. И эта жуткая схватка — Гэн и бедная Скарр. — Она покачала головой. — Расскажи, что мне еще нужно знать о ваших барабанах.
Нила посерьезнела.
— Барабаны пала — просто музыкальные. А барабанщики возумов и барабана Войны вкладывают в игру всю свою душу. Это очень опасно. Когда они играют, их душа находится между этим миром и следующим. Они взывают к вниманию и помощи Вездесущего. Если служитель барабана Войны погибает в сражении, то старейшины должны молиться о его душе, чтобы барабанщик смог безопасно попасть в следующий мир. Барабанщик возумов должен посвятить себя только своему барабану. Сегодня они созывают людей — Вождя Войны, старейшин, вождей семейных кланов, Вождя Собак и Вождя Лошадей.
Сайла предпочла не вдаваться в обсуждение религиозной стороны дела. Она расходилась с доктриной Церкви, а Жрица не хотела лишних конфликтов. Она спросила:
— У каждой семьи есть свой вождь?
Нила кивнула головой, и ее волосы блеснули золотым огнем. Сайла поняла, что не разглядела всей прелести девушки и того, какой красавицей она станет через несколько лет, когда ее женственность полностью расцветет. Не обратить на это внимание было бы непростительно.
— Роды объединяются в кланы, каждый клан имеет вождя и избирает трех старейшин. Они управляют племенем, вместе с Вождем Войны, Вождем Собак и Вождем Лошадей. Кланы называются по их месту в обороне. — Нила взяла уголек из очага и нарисовала круг, а потом разделила его на четыре части. — Круг — совершенная форма. Солнце и луна круглые, сезоны идут нескончаемым кругом. Племя защищает круг, а кланы — направления. Каждый клан выделяет своих молодых людей в ночные дозорные.
— А каково здесь место мужчины по имени Клас?
— Клас следит за обучением молодых воинов. Он командует ночными дозорными. Они — наши лучшие бойцы. А он — самый лучший из них. Он родился в Южном клане.
Сайла спрятала снисходительную усмешку над ее наивной гордостью и с некоторым удивлением слушала дальше.
— Северные воины — самые смелые. Кроме Класа, конечно. Большинство Вождей Войны вышли из этого клана. Мужчины из Южного клана — обычно организаторы и мыслители.
— Ты ничего не сказала о женщинах.
Нила рассмеялась ясным, заразительным смехом.
— Каждая женщина считает, что ее клан — самый лучший. Говорят, что женщины из Восточного клана, как рассвет — свежи, ярки и веселы. Женщины из Западного клана похожи на закат — загадочные, иногда опасные. Северные женщины грубоватые и сильные. Южные — проницательные и требовательные. Быть может, немного хитроватые. — Она озорно улыбнулась.
— Ага. Ну, я сразу поняла, откуда ты? А откуда Коули?
Девочка поняла вопрос на лету.
— Она тоже с юга. — Нила импульсивно протянула руку и положила ее на руку Сайлы. — Не сердись на нее. Она лишь хочет защитить нас.
— Я хочу того же. — Она быстро поднялась. — Уже светло. Может, пройдемся?
— У меня есть предложение получше, — задорно и таинственно улыбнувшись, девушка не стала пояснять, какое именно.
Внезапно горячая вспышка гнева охватила Сайлу. Она чуть не крикнула Ниле слова предупреждения: пойми — люди, умеющие вести приятные разговоры, могут оказаться гораздо опаснее, чем враги в боевой раскраске.
На ум пришло воспоминание, со времен ее пребывания у Людей Гор. Старый воин, хромой и весь в рубцах, насмехался над Людьми Собаки.
— Мы сметем их, рано или поздно. Они хорошо дерутся, но у них мягкие мозги. — Он засмеялся, показав последний сломанный зуб. — Воины не должны давать имена своим лошадям — мы считаем, что это приносит несчастье. Нам наплевать на лошадей. Когда они слабеют, мы убиваем их и съедаем.
Сначала Сайлу оттолкнуло такое бессердечие, но потом мысленно она снова и снова спрашивала себя — неужели ты думаешь, что сможешь достичь своих целей, если будешь поступать иначе? Пока что, отчитываясь перед Алтанаром, она была непозволительно правдива. Но дальше это будет невозможно.
Они вышли из шатра и оказались прямо на одной из главных улиц, разделяющих лагерь. Лошадь Нилы была привязана к флажку семьи. Там была и вторая лошадь, гораздо лучше той, на которой Сайла прибыла в лагерь. Девочка представила ее как подарок отца, радостно улыбаясь удивлению целительницы.
