— Ты не понимаешь, отец, — говорил Марк вымученным голосом. — Ты провел всю свою жизнь в офисе и думаешь, что это единственный способ быть полезным обществу.
— Ты говоришь абсолютную чепуху, — ответил Энтони слегка раздраженно. — Впрочем, как всегда.
— Все, с чем ты не согласен, ты считаешь абсолютной чепухой.
О Боже, подумала Джессика, интересно, нельзя ли извиниться и провести следующий час в дамском туалете. Еще минута, и они подерутся.
— Мы здесь не для того, чтобы спорить. — Энтони откинулся в кресле, сделал глоток вина и сердечно улыбнулся Джессике, которая в ответ удивленно подняла брови, озадаченная этой внезапной переменой. — Скажите мне, чем вы занимаетесь, Джессика. — Он смотрел на нее с вежливым интересом, ожидая ответа.
— Мама работает на группу адвокатов.
— Уверен, что твоя мама сама сможет ответить, — осадил девушку Энтони.
Марк посмотрел на Люси с сочувствием.
— Он всегда такой. Начальник.
Они стали вполголоса обсуждать что-то, пока официант убирал остатки первого блюда со стола, и Джессика нервно улыбнулась Энтони. Она пустилась в подробное описание своей работы, чувствуя себя вдвойне глупо, так как он уже знал, чем она зарабатывает на жизнь.
— Она всегда хотела быть адвокатом, — перебила ее Люси. — Ты знаешь столько же, сколько молодой адвокат. Ты мне всегда это говоришь.
— Почему же вы не пойдете в университет и не получите образование? — с интересом спросил Марк. — Учиться никогда не поздно.
Вопрос был настолько непосредственным, что Джессика улыбнулась. Ее дочь могла бы задать такой же вопрос.
— Не думаю, что меня, такую старуху, на порог пустят, — отшутилась Джессика.
— Ну а все-таки, вы ведь могли бы? — спросил Энтони серьезно, глядя на нее с любопытством. — Моя компания отправляет на специальные курсы всех, кто хотел бы получить профессиональное бухгалтерское образование. Я уверен, что что-то подобное должна делать и ваша фирма.
— Вряд ли у нас такие вещи практикуются, — ответила Джессика, смущенная тем, что внезапно оказалась в центре внимания. — И, конечно же, я не могу взять два года за свой счет, чтобы пойти в университет. Я просто не могу себе этого позволить.
— В любом случае мама не может взять кучу работы на дом. Она и так сбивается с ног, меня воспитывая.
Беседа завертелась вокруг менее щекотливых тем. Театр, кино, рестораны, путешествия. Люси и Марк ели с аппетитом, в относительном молчании, слишком занятые поглощением пищи, а Энтони говорил исключительно с Джессикой, что той казалось не совсем правильным, так как собрались они здесь совсем для других целей. Он старался казаться вежливым? Ей было унизительно думать, что, будь его воля, он, возможно, провел бы вечер в совсем другой компании.
Только когда они приступили к кофе, Джессика почувствовала, что обязана вернуться к вопросу, ради которого, собственно, и была организована эта встреча.
— А ты, — спросила она Марка как бы между прочим, — собираешься поступать в университет?
Если Люси поймет, что он собирается в университет, то, возможно, возьмется за ум. Влияние ровесников — большая вещь, это Джессика знала. Марк смог бы убедить Люси продолжать учебу с гораздо большей легкостью, чем она, ее собственная мать.
Марк кивнул и бросил взгляд на отца, который отставил свою чашку и невозмутимо наблюдал за происходящим, откинувшись в кресле.
— Это очень хорошо! — тепло сказала Джессика, глядя на Люси и пытаясь понять, произвел ли на нее нужный эффект ответ Марка. — Вот смотри, Марк собирается в университет, — сказала она, развивая эту тему.
— Я знаю, мам. Я слышала. У меня есть уши.
— А почему вы не спросите его, что он собрался изучать? — вкрадчиво предложил Энтони, и Джессика почувствовала, что обстановка снова начала накаляться.
— Искусство.
— Это великолепно.
— И чем же это так великолепно? — Энтони повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Сколько профессий, связанных с искусством, вы мне сможете сейчас назвать?
Похоже, это был давний повод для разногласий между ними. У каждой семьи свой, и сейчас Джессика не собиралась вмешиваться; правда, она не совсем понимала, как этого можно избежать.
— Какой вид искусства ты собрался изучать? — спросила она, и Марк посмотрел на нее с благодарностью.
— В конечном счете я хотел бы специализироваться в коммерческом искусстве. Что-нибудь связанное с компьютерами.
— Да, сейчас этим все увлекаются, — кивнула Джессика.
— Ты совсем не то мне говорила, когда я рассказала тебе о том, что Кэт после экзаменов идет на компьютерные курсы, — заметила Люси с проницательностью адвоката в расцвете карьеры.
— Я не имею ничего против компьютерных курсов, Люси. Просто я считаю, что университетское образование тебе больше пригодится в будущем.
— Кого волнует это будущее? — пробурчала Люси.
— Наиболее перспективных нанимателей, — заметил Энтони. — Университетский диплом — это ощутимое преимущество. Особенно, — добавил он холодно, бросив взгляд на сына, — когда это диплом по какому-нибудь дельному предмету. Что ты будешь изучать, если решишь продолжать учебу?
— Экономику.
— Великолепный выбор. — И Энтони посмотрел на сына так, будто хотел сказать: «Ты слышал это?»
— Для меня нет ничего проще. У меня способности к естественным наукам, но я ничего не смыслю в искусстве и во всем таком.
Джессика начала понимать, почему Марк нравился Люси. Он творческий человек, артистичный — хорошо разбирается в той области, в которой она сама всегда будет только зрителем. И к тому же, подумала Джессика с облегчением, он вовсе не сумасброд, как она поначалу воображала.
С этой точки зрения, если не принимать в расчет всего остального, вечер удался, потому что она по крайней мере успокоилась. Поведение Люси, может, и изменилось в худшую сторону за последнее время, но не было нужды обвинять в этом кого-то кроме нее самой. Дети растут и, само собой, меняются, с этим ничего нельзя поделать. Она задумалась и не следила за ходом беседы, но услышала краем уха, как Люси спросила Марка, не хочет ли он пойти на вечеринку. Вскинув голову, Джессика немедленно выпалила:
