СПАСИБО ВАМ БОЛЬШОЕ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ!
– Если вы лучшие, то где, черт возьми, вы были последние три часа?
– Ну, Джеральд, я специализируюсь на сложных ситуациях, и когда я в семь вчера уходил, эта сделка не была таковой. Вот я и пытаюсь выяснить, что же произошло за это время.
Я бы сказал, карты вам в руки, только ваши яйца в моем кулаке. Извиняюсь, если мое образное выражение слишком гомосексуально для вас, но меня вполне устраивает мое мужское достоинство, чтобы выставлять его здесь.
Тревор, у человека больше шансов погибнуть во время распространения наркотиков, нежели в камере смертников в Техасе.
– Откуда ты знал, что Джеральд не будет рассматривать твою памятку?
– Потому что разъяренный бык всегда смотрит на красную тряпку, а не на человека с мечом.
– Лиза, обычно я этого не делаю, но так как мы отмечаем заключение сделки, когда заканчивается твоя смена?
– Я рада, что ты спросил. Я заканчиваю через десять минут после «я никогда не уйду с тобой».
– Я слышал, что кто-то не принимает свои лекарства.
– Потому что они пытаются отравить меня.
– Бабушка, это глупо. Доктор Шрегер дала мне слово, что не будет травить тебя до января. Если она сделает это раньше, то лишится квоты на следующий год.
– Смотрю, ты все больше и больше стараешься походить на сутенера.
– Моя вина, Луис. Я немного загулял прошлой ночью, а когда проснулся, то этот костюм мне выбрала твоя жена.
– Это было бы смешно, если бы я был женат.
Луис, я извиняюсь, я перешел черту. Если ты мне позволишь, я пошлю СМС твоей воображаемой жене, что я только что стал старшим партнером.
– Итак, Чип, почему ты думаешь, что я пропущу самого белого из виденных мной людей на собеседование в нашу фирму?
– Потому что мне назначено.
Знаете, я тоже иногда люблю тусоваться с людьми, которые глупее меня, чтобы увидеть жизнь с другой стороны.
Стив, выглядишь как мужчина, который пришел на работу.
Вы ставите свои интересы выше моих, а я ставлю свои рядом с вашими.
– Ты должен будешь кое-что сделать для меня.
– Что угодно!
– Защита дела на общественных началах.
– Что угодно, но только не это.
Я не говорю, что нам не следует этим заниматься, я говорю, что мне не следует этим заниматься.
– Эй, разве я не говорил тебе купить более приличные костюмы?
– Я потратил пятьсот баксов!
– На сколько костюмов?
– На пять.
– Слушай, быть адвокатом это как быть доктором.
– Вы имеете в виду прием и эмоциональное отдаление от клиентов?
– Нет, я имею в виду: дави, пока не станет больно. Тогда ты узнаешь, куда смотреть.
– Это как если бы ваш судебный пристав обвинил вас в сексуальных домогательствах, и вы назначили бы свою стенографистку провести расследование. И какова была бы вероятность того, что это расследование дало бы какие-то результаты?
– Вы серьезно думаете, что я могу домогаться Германа?
– Я не знаю, ваша честь, но у некоторых людей есть пунктик по поводу формы.
Я знаю, что ты знал, что я знал.
Угрожать санкциями лучше, чем подавать их.
Мне не удалось… не быть клевым!
– Ты же позволил ему выиграть?
– Это было не просто, у этого парня координация двухлетнего ребенка.
– Знаю, в последний раз после прихода инвесторов мне пришлось выйти с ним на ринг, чтобы успокоить его. Мне пришлось бить самого себя, чтобы позволить ему выиграть.
– Они похожи на штурмовиков.
– Штурмовики не подписывают чеки.
– Я был здесь всю ночь и с трудом проверил только половину.
– А я висел на телефоне целых одиннадцать минут, пока не сдался оформить заявку.
– Скажешь ему, что я положил это туда несколько часов назад?
– Какое время ты хочешь, чтобы я ему сказала?
– Одиннадцать ноль-ноль.
– Конечно! А потом я, наверное, воспользуюсь доступом к его банковским счетам и куплю себе дом в Хэмптоне.
– Может, мы встретимся за обедом завтра в клубе, скажем, в тринадцать ноль-ноль?
– Я завтра…
– Это только выглядит как вопрос, но на самом деле это не так.
– Ты сказал ему, что это из-за меня?
– Почему я должен это делать? Я в ответе за тебя, это был я.
С этого момента я хочу, чтобы только он судил нас, когда я снова пойду против тебя.
Извините, мне нужно знать, получу ли я скидку как человек, с которым вы изменили своему мужу.
Меня тошнит от тех, у кого много активов.
– Знаешь, десять лет назад, когда еще не было тех, кто заработал миллионы на «доткомах», в этом клубе были мужчины, знающие суть. Те, которые знали, как делается бизнес.
– Может, его не интересуют разговоры про бизнес, пока он в полотенце.
– Ты предлагаешь, чтобы я с ним накурился?
– Я предлагаю помочь привлечь его как клиента.
Свои беды превращай в победы.
Боже, спасибо! От тебя пахнет бумагой.
– И о каком выборе может идти речь с приставленным к виску пистолетом?
– О чем ты говоришь? Делай то, что они велят, или они пристрелят тебя.
– Неверно! Забери у него пистолет или достань другой, побольше, или скажи, что он блефует. Или сделай любой из ста сорока шести других вариантов.
Ты никогда не отключаешь эту связь?
Может, он не очень хороший человек, но небольшая изворотливость это как раз то, что ты ищешь в хорошем юристе.
– Справедливо это или нет, но это их последнее предложение.
– Думаешь, я должен его принять?
– Думаю, ты должен сказать, чтобы они засунули его туда, откуда вытащили.
Не уверен, но Ковчег Завета по коридору дальше и налево.
– Они согласились?
– Благодаря твоей идее.
– Ну, я хочу сказать, что это была не моя идея…
– Они договорились на четыреста миллионов.
– Хорошо, тогда это была моя идея!
– Будь с ним полегче.
– Нет.
– Хороший мальчик.
– Как ты отнесешься к тому, чтобы взять сегодня что-нибудь другое, нежели Теслу.
– Это противоречит моей политике.
– Какой политике?
– Моей политике «хочу Теслу».
– Это мой новый помощник Майк Росс.
– Он же ребенок! Вы пытаетесь украсть его душу до его совершеннолетия?
Настоящий актив – это не имя, а качество. Если он перенесет производства за границу, это убьет курицу, несущую золотые двигатели.
– Мне нужно навестить бабушку.
– Она, что, при смерти?
– Нет.
– Значит, не нужно.
Я намерен вас заставить гордиться мной. Кроме тебя, Фред. Я оставил попытки заставить тебя гордиться еще в девяносто девятом.
Не будь таким подавленным, это ведь очень просто: тебе надо всего лишь найти необычное место и скоординировать это с пятьюдесятью коллегами. Это просто и никакого давления.
– Прошу прощения, мистер Спектр, я подумал, может быть, вам иногда понадобится сподручный для каких-нибудь ваших дел? Любых!
– Ну, Ален…
– Аарон!
– Думаю, это и было ответом.
– Он не подходит.
– Боишься, что не сможешь убедить его, потому что он тебя ненавидит, я понял.
Хорошо делать свою работу это еще не все. Понимание включает в себя и то, что вещи вроде ужина действительно имеют значение, даже если ты думаешь, что это не так.
Ты сегодня утром пытался уколоть меня тем, что я ухожу и прихожу на работу когда захочу. Знаешь, почему я могу так делать? Потому что когда я пришел сюда, я доминировал.
Они думают, что я работаю по сто часов в сутки. Теперь вне зависимости от того, когда я прихожу, никто не сомневается в моей способности делать свою работу.
Первое впечатление остается надолго, и если ты начинаешь позади пелетона, ты никогда не вырвешься вперед.
Сейчас семь часов и я тут не потому, что мне нравится вид отсюда. И не пойми меня неправильно, когда я говорю «вид», я имею в виду твое лицо.
– Что, я даже не могу позлорадствовать?
– Злорадствовать можно, нужно делать это правильно.
– Заглянув в мой компьютер, ты нарушил ровно семь неприятных пунктов устава рабочей среды.
– И что ты сделаешь? Предъявишь иск?
– Нет-нет, я просто использую это как легальное прикрытие, если решу надрать тебе задницу.
