Чудеса какие-то… Не так много в начале века было периодических изданий, посвященных исключительно фантастике — собственно, тремя вышеназванными можно и ограничить список. И так случилось, что их создатели в одно и то же время учились в каком-то «техникуме» в Богом забытом немецком городке. И до сих пор не обнаружено никаких свидетельств того, что все трое — Гернсбек, Витт и Штробль — были знакомы, встречались, вообще знали друг о друге!
Из всех троих самая любопытная судьба постигла австрийца Штробля. Начав с фантастики мистической, нордической, то есть с «почвы и крови» (что означает это взрывоопасное соединение, хорошо знакомо всем, сведущим в истории), он создал журнал, который — это известно доподлинно — почитывал и другой венский «интеллектуал», художник-неудачник, сначала носивший фамилию Шикльгрубер, а затем сменивший ее на иную, напоминать которую нет желания. Да и сам австрийский фантаст и редактор со временем стал убежденным нацистом, работал в системе «патриотической пропаганды» рейха и умер в 1946 году, тем самым избежав скамьи подсудимых на одном из «малых» нюрнбергских трибуналов.
Такая вот фантастика.
И на английском языке до Гернсбека случались прецеденты того, что можно было бы с некоторой натяжкой назвать журналом научной фантастики. Взять хотя бы спецномер «XX век» (июнь 1890 г.) общелитературного американского журнала «Overland Magazine», который издавал любимый всеми нами в молодости Брет Гарт. Номер целиком был посвящен будущему веку, и сюжеты всех включенных в него статей и прозаических произведений (в частности, первой публикации на английском языке одного из фантастических рассказов немецкого пионера НФ Курда Лассвица), так или иначе, крутились вокруг нашумевшего утопического романа Эдварда Беллами «Взгляд назад, 2000–1897», вышедшего двумя годами раньше.
В конце XIX — начале XX веков фантастику время от времени печатали популярные английские журналы «The Argosy» и «The All-Story». Тогда, впрочем, никакого выделения жанра не требовалось — фантастика мирно уживалась рядом с приключенческой прозой, а также детективной, спортивной и любовной. Например, в «The All-Story» дебютировал и успешно печатался «отец» Тарзана и Джона Картера Марсианского Э. Р. Берроуз, а когда оба издания объединились в еженедельник «Argosy All-Story Weekly», то среди авторов журнала появились и другие имена, знакомые нынешним любителям фантастики: Мюррей Лейнстер, Рэй Каммингс, Абрахам Мерритт и создатель Конана Роберт Говард.
Первыми же периодическими изданиями на английском языке, ориентированными на фантастическую литературу, стали журналы «Thrill Book» (начал выходить в 1919 году) и «Weird Tales» (в 1923-м). Правда, оба печатали фантастику никак не «научную» — достаточно перечислить некоторых из постоянных авторов «Weird Tales», нашедших там приемлемую для себя среду обитания чуть позже: тот же Говард, а также Лавкрафт, Роберт Блох, Рэй Брэдбери, Кэтрин Мур (еще до союза с Генри Каттнером)…
Сам Гернсбек тоже не сразу пришел к идее своего «Amazing»; как всякий уважающий себя инженер он предварил успешный старт множеством «ходовых испытаний» промежуточных моделей.
В начале 20-х годов Гернсбек выпускал журнал более привычный — научно-популярный, «Science and Invention». Непривычным для читателей стал августовский спецномер 1923 года, посвященный фантастике, и год спустя Гернсбек объявил своим подписчикам о выходе нового журнала — «Scientifiction». Этот проект так и не реализовался, зато в апреле 1926 года вышел первый номер «Amazing Stories», где в редакционной статье основатель и редактор журнала объяснил читателям смысл термина: «Под scientifiction я понимаю произведения, подобные тем, что писали Жюль Верн, Герберт Уэллс и Эдгар Аллан По, то есть приятные для чтения романы, содержащие научное или пророческое видение… На обложке первого номера, вышедшего в типичном тогда формате pulp edition, красовалась ракета, нарисованная художником Фрэнком Полом. Месяцем раньше, кстати, первая в мире ракета на жидком топливе стартовала и в реальности, но сообщению о начале Космической эры никто не поверил — ни газетчики, ни ученые.
Не просто поверили, а были изначально уверены в «ракетном» будущем человечества только читатели нового издания Гернсбека.
Еще одно совпадение: старт с интервалом в месяц первой ракеты и первого журнала научной фантастики…
С тех пор значение совершенного Гернсбеком в Америке было раздуто до неприличия, а в Европе, наоборот, оценено весьма скептически. Но даже не склонный к типично американскому неофитству или «фэновской» экзальтации английский критик Джон Клют и тот не удержался, резюмировав: «С выходом журнала «Amazing» родилась та литература, которую мы воспринимаем по сей день как научную фантастику!» Точнее было бы сказать: как жанр science fiction — со всеми его плюсами и минусами. С точки зрения культурологической, Хьюго Гернсбек точно угадал время, место, среду (по-английски — media) и культурное окружение: «Amazing Stories» появился там и тогда, где и когда требовался.
В первых номерах шли, в основном, перепечатки классиков, включая Уэллса и Верна, но затем начали мелькать новые фамилии: Лейнстера, Уильямсона, «Дока» Смита… В одном из номеров 1928 года редактор с гордостью сообщил читателям, что тираж журнала достиг 150 тысяч экземпляров (реально продавались три четверти этого количества). Тогда же примерно определилась и читательская аудитория нового издания: из 22 напечатанных в том же номере писем половина принадлежала ученикам старших классов.
Между прочим, с читательской колонки — Forum’a — и пошел нынешний фэндом. Скорее всего, именно этЪ стало главной находкой Гернсбека (которую многие считают его главной ошибкой): не столько создание жанра, сколько создание удачной среды для его успешного развития. Читательская колонка «Amazing», которая затем была повторена во многих журналах научной фантастики, стала тем питательным бульоном, на котором произросла американская science fiction с ее неразрывной и взаимопроникающей связью «писатель-читатель». Тогдашние писатели вырастали из читателей, а оставшиеся читателями во многом направляли тех, кто стал писателем.
