Прочелъ и написалъ письма. Ничего больше не могъ дѣлать. Слабость. Не могъ ничего дѣлать, но на душѣ оч[ень] хорошо. Спалъ. Теперь пять часовъ. Хочу записать не записанное въ дневникъ. Записаны двѣ мыс[ли] въ записной книжкѣ, и я помню, что обѣ онѣ мнѣ казались важными; и я кратко записалъ ихъ, увѣренный, ч[то] вспомню. Записано такъ: 1) Что такое:[78] міръ[?] 2) Сознаніе соединяетъ отдѣльные организмы. Вторую помню, а 1-ую не могу прочесть и вспомнить.

1) Отчего мой языкъ, моя пятка, мои легкія связаны въ одно мое тѣло?

Не близостью: мои экскременты ближе, чѣмъ моя кожа, а они не мои, а кожа, ухо, пятка, клѣтка моего тѣла — мои.[79] Все это связано въ одно моимъ сознаніемъ. Такъ не могутъ быть связаны сознаніемъ міры, можетъ быть сознаніе земли, Марса, солнца и даже многаго такого, чтò мнѣ съ моимъ временнымъ, пространственнымъ пониманіемъ, мнѣ не представляется соединеннымъ во едино.

Было еще что то объ этомъ, но забылъ.

2) Чтò такое[80]......? — Забылъ.

3) Я все пустое забылъ. Какъ же это могло не быть, когда во мнѣ, не переставая идетъ[81] внутренняя работа самоосужденія — усилія, к[отор]ая занимаетъ всѣ мои духовныя силы.

4) Вѣра? Чтò такое вѣра? Вѣра, это — то[82] духовное зданіе, на кот[оромъ] стоитъ вся жизнь человѣка, это то, что даетъ ему точку опоры[83] и потому возможность двигаться. Это то, что для тѣлеснаго существа то, на чемъ оно стоитъ. Для одного, для насѣкомаго достаточенъ волосокъ, для пчелы цвѣтокъ, листокъ, для птицы вѣтка, для бѣлки сучекъ, для медвѣдя дерево. Тоже и для вѣры человѣка. Для одного икона, для другого таинства, для третьяго пророкъ, для четвертаго — Богъ личный, для пятаго...... Все зависитъ отъ вѣса его требован[iй] сердца и разума.

5) Въ духовномъ мірѣ еще больше сложности, чѣмъ въ вещественномъ.

6) Значеніе жизни измѣряется не временемъ, а глубиною.

7) Ты о людяхъ, а Б[огъ] о тебѣ.

8) Удоволъствіе для тѣла, для души — благо. Удовольствіе и благо рѣдко сходятся.

28 Мар. Вчера вечеромъ читалъ. Ничего не ѣлъ. Сегодня всталъ въ 8, походилъ и вернувшись, почувствовалъ большую слабость. Отвѣтилъ лѣниво кое какія письма и опять маралъ предисловіе. О самоубійствѣ тоже началъ. Представляется важнымъ. Ѣздилъ верхомъ, сейчасъ вернул[ся], ложусь спать. Слабъ, но меньше. Неужели то, что зрѣетъ во мнѣ и даже просится, останется не высказаннымъ. Вѣроятно и навѣрно — хорошо.

[30 Марта.] Пропустилъ два дня. Вчера 29. Утромъ[84] на гуляньи встрѣтилъ Страхова и потомъ Масарика. Оба мнѣ пріятны, особенно Масарикъ.[85] 28-го пріѣхали Стаховичи. Довольно скучно. Оч[ень] ужъ чуждъ онъ. Вчера хорошо два раза говорилъ съ Масарикомъ. Ѣздилъ въ Овсянниково. Набросалъ комедію: можетъ вытти. Масарикъ все таки професоръ и вѣритъ въ личнаго Бога и безсмерт[іе] личности.

Нынче 30 Март[а]. Еще болѣе слабъ. Ходилъ гулять. Встрѣтилъ милаго Пошу. Ничего не могъ дѣлать, кромѣ писемъ и тѣ мало. Ѣздилъ верхомъ въ Телятинки. Вечеромъ ничего не дѣлалъ. Ложусь спать. 12 час[овъ].

31 Марта. Все такъ же тѣлесно слабъ и не скучно, не дурно, а грустно и хорошо. На опытѣ вижу, какъ велика радость — не радость, а благо внутренней работы. Нынче почувствовалъ въ первый разъ и съ полной ясностью мой успѣхъ въ освобожденіи отъ славы людской. Все были маленькія дѣлишки: не смущаться о томъ, что осудятъ, что пью вино, играю въ карты, что живу въ роскоши, а смотришь — чувству[ешь] свободу неожиданную. Думаю, что не ошибаюсь.

[86]Нынче спалъ порядочно. Разлилъ и разбилъ горшокъ и оч[ень] усталъ, убирая, вытирая, задохнулся. Близко, и хорошо, что близко. Ч[ертковъ] не осудилъ бы. Какъ разъ на точкѣ равнодушія: не желаю и не боюсь ни жизни, ни смерти. Служить — хорошо. Хорошо особенно тѣмъ, что ясно чувствую, ч[то] послѣдствія своего служенія внѣ себя не увижу, но знаю, что они будутъ, если сознаю ихъ въ себѣ.

[87]Ходилъ утромъ. Ко мнѣ обратился изъ Панина крестьянинъ революціонеръ, и отецъ его такой же. Оба сидѣли, оба знаютъ меня. Но нуженъ я имъ только въ той мѣрѣ, въ к[оторой] они видятъ во мнѣ революціонн[ое]. Далъ ему книги. Дурно велъ себя, объяснивъ ему свое положеніе. Всетаки, кажется, не для сл[авы] люд[ской]. Онъ попросилъ денегъ. Это было тяжело. Потомъ началъ писать[88] пьесу. Не пошло. Пріѣхалъ журналистъ изъ Финляндіи. Я принялъ его и много, горячо говорилъ, и хорошо. Потомъ Бѣленьк[ій] привезъ письмо отъ Молочникова. Я распустилъ слюни, прося уѣзжавшую Рыдзевскую. Потомъ кое что читалъ, спалъ. Соня уѣхала въ Москву. С[аша] уѣхала въ Тулу на концертъ. Иду обѣдать.

[89]Помоги мнѣ повернуться такъ, чтобы меня не б[ыло], а только Б[огъ] шелъ бы черезъ меня.

Записать надо двѣ, да теперь некогда.