– Тепло… – прошептала она, протягивая к свече тонкие дрожащие пальцы. Бернард осторожно взял ее за руку.
– Я с тобой. Все будет хорошо.
После ванны Лейдесс выглядела, как измученная, похудевшая, но определенно живая девочка. По крайней мере, Бернард никогда не видел, чтобы мертвые с таким аппетитом уминали еду.
– Нар. Я умерла, да? – неожиданно тихо спросила Лей, обратив к брату непривычно серьезный и грустный взгляд. Бернард обнял сестренку за плечи, сглотнул, прогоняя сухой ком в горле, и ответил с трудом:
– Да. Прости. Лей… что ты помнишь?
Лейдесс пожала плечами.
– Я хорошо помню всю нашу жизнь. Смерть родителей… как ты окончил университет… помню, как я простыла и лежала в больнице, как ты приходил ко мне каждый день. Помню, как ты держал меня за руку, я уснула. А потом было холодно. Невозможно холодно. Знаешь, мне кажется, даже если зимой лечь на снег, если нырнуть в прорубь, наевшись льда, будет теплее – везде. Изнутри. Снаружи. Так было до тех пор, пока я не услышал твой голос. Я не помню, что ты говорил, но ты отвлекал меня, помог сосредоточиться на чем-то другом… а еще ты плакал. Я открыла глаза на улице, не очень далеко от дома, но как там оказалась – не знаю. Входная дверь была не заперта. Я думала, что все это просто страшный сон, пока не увидела твое лицо. Когда ты открыл дверь, – Лейдесс вздрогнула и уткнулась в плечо Бернарда.
– Напугал тебя?
Она покачала головой, пригладила его черные волосы и вздохнула.
– Что мы будем делать дальше?
– Я подумаю, Лей. В любом случае, я тебя никому не отдам. Отдохни… если хочешь, поспи со мной рядом.
– Спасибо…
***
Днем Лейдесс спала, просыпаясь лишь к первым сумеркам, ночью была совершенно нормальной, разве что больше не ела, только пила чистую воду, но с каждым вечером выглядела все более здоровой. Бернард нашел пульс у нее на шее, сердце тоже билось, правда, очень медленно. Он прочитал о воскрешении все, что смог найти, но так ничего и не понял. Все сходились в одном: мертвецы зверски убивали людей, если их впускали в дом (без приглашения они могли проникнуть лишь в собственное жилище, и то не всегда), или люди сами неосмотрительно выходили на улицу по темноте в первые сорок ночей после печальной даты.
– Ты сегодня невозможно грустный, – заметила Лейдесс, закрывая альбом с рисунками. – Почему?
– Сегодня сороковая ночь, – пояснил Бернард. Девочка подошла к брату, села на подлокотник его кресла, обняла и пообещала:
–Я никуда не денусь.
В дверь постучали. Бернард недоверчиво посмотрел на часы: два ночи.
– Лей. Спрячься в шкаф, пожалуйста. Я открою.
После того, как девочка исполнила его просьбу, Бернард открыл дверь, увидев на пороге странную троицу. Впереди стоял худой брюнет лет двадцати пяти в аккуратном костюме и вычищенных до блеска ботинках, из-за его спины выглядывала хрупкая светловолосая девушка лет семнадцати, с удивительно бледной кожей, державшая за руку маленького мальчика с золотисто-рыжими волосами.
– Доброй ночи, – произнес мужчина приятным бархатным голосом. – Меня зовут Виктор. Бернард, мы хотим с Вами поговорить. Вы позволите нам войти?
– Проходите, – Бернард отступил в сторону, пропуская гостей.
– Благодарю, – Виктор опустился в одно из кресел, девушка присела на пол рядом и взяла на колени ребенка. – Простите за столь поздний визит, полагаю, Вы согласитесь выслушать нашу историю?
Бернард согласился. Виктор тоже прошел через смерть любимого человека: его невесту убили за несколько дней до свадьбы. В тот самый вечер, когда они должны были обвенчаться, невеста вернулась – замерзшая, запуганная, заплаканная. Он впустил ее, не раздумывая – если мертвец пришел за его сердцем, Виктор был готов лично принести ему нож и поспособствовать в своем убийстве, но этого не потребовалось. Его возлюбленная осталась той же, какой и была до гибели. Правда, она стала спать днем и отказалась от пищи, но все эти мелочи незначительны для того, кто вновь обрел смысл жизни. Он переехал в город, где никто никогда не слышал о нем, и вечерами мог прогуливаться со своей очаровательной спутницей, не опасаясь знакомых и пересудов. Пару лет назад они подобрали на улице замерзшего насмерть мальчика.
– Так и живем, – с улыбкой закончил рассказ Виктор, – Моя жена видела девочку, пробравшуюся в этот дом сорок ночей назад, и я позволил себе навести справки и узнать о вашей ситуации поподробнее. Понимаете, Бернард, мы стараемся опекать малышей, попавших в такую переделку, хотели убедиться, что у вас все в порядке. – Мужчина внезапно посерьезнел. – У меня для Вас есть еще одна новость. Воскресшим все-таки нужно кое-что для поддержания своего существования. Они часто жалуются на холод, и согреть их может горячая кровь живых. Если Вы не готовы жертвовать для Лейдесс несколько глотков крови в месяц, мы заберем ее в свой дом, с Вашего позволения.
– Я готов, – не раздумывая ответил Бернард. – И забрать ее не позволю.
Виктор облегченно вздохнул.
– Вы уж простите мое недоверие. Многие отказываются…
Бернард удивленно взглянул на собеседника.
– Да-да. Я сам не верил, пока не узнал о том, как одного юношу убила второй раз собственная мать. Дескать, кровопийца, исчадие ада…
– Я тоже исчадие ада? – шепотом спросил мальчик.
– Нет, ты у нас солнышко, – с улыбкой ответила женщина, ласково обнимая ребенка. – История Анастаса на самом деле, удивительная. Обычно вернувшиеся действительно исчезают через сорок дней, если не были приняты своими семьями, а мы с Виктором стараемся скрасить этот месяц для детей, попавших в такую сложную ситуацию. Анастаса тоже не приняла его мать, а вот его старшая сестра тайком от родителей, навещает нас, но забрать его домой не может – девочке всего пятнадцать. Поэтому, я думаю, что Анастас останется с нами навсегда. Останешься? – спросила она, легонько щелкнув мальчика по носу.
– Останусь, – довольно ответил он.
– Извините, если мой вопрос немного бестактный, – замялся Бернард, – Анастас и все те дети, кого приняли семьи, так навсегда и останутся детьми?
– Нет, что Вы, – ответил Виктор, – они растут, но не так, как другие дети – каждое новолуние в момент глотка крови они становятся немного старше, я так думаю, что примерно на один месяц, – Виктор улыбнулся, – а вот моя жена так и останется юной. Все они вырастают, но потом навсегда остаются молодыми.
Они разговаривали почти до рассвета. Виктор и его прекрасная невеста рассказали многое о своей жизни и других воскресших, Лейдесс весело играла с Анастасом, Бернард обдумывал все услышанное.
– Можно задать Вам несколько вопросов наедине? – осторожно спросил Бернард перед уходом гостей, развеявших большую часть его опасений. Теперь только две мысли не давали ему покоя. Виктор согласился, и мужчины вышли на улицу – только входная дверь защищала от чуткого слуха воскресших.
– Виктор, если я правильно понял, вернувшиеся неуязвимы для болезней и ран. Это хорошо, но все равно тревожусь, не может ли кто-нибудь убить Лейдесс или чем-то ей навредить. Это реально?
– Бернард, в целом, Вы уловили все верно. Убить Лейдесс или нанести ей рану можете только Вы сами – для Вас она почти обычный ребенок, разве что гриппом не заразится. А в остальном – она будет жить долго и счастливо, пока будете живы Вы, а однажды уйдет вместе с Вами, – рассказал Виктор, бросая нежный взгляд в сторону двери.
