Шок?.. Да, она не в себе, дрожит от его прикосновений, а он только что сжимал ладонями ее лицо, нежно отирал лоб, потом ощупывал ногу. Но это не шок, а нечто совсем другое. Она ощущала себя на другой планете, где совсем нет воздуха. Кэтрин никак не могла унять смех, потом – слезы.

Зейд притянул се к себе, крепко прижал к груди.

– Перестаньте, Кэт! Попытайтесь взять себя в руки. Я все понимаю. – Его завораживающий низкий голос подействовал на нее успокаивающе, и она уже только слабо всхлипывала от жалости к себе.

Зейд вынул белый носовой платок, которым она вытерла лицо, затем невнятно пробормотала:

– Извините меня, пожалуйста.

– Забудем. Я сам виноват. Мне действительно надо было уйти или вызвать Гарри.

– Так почему же вы не ушли? – Она подняла на него огромные темные глаза.

Его лицо стало суровым.

– Что за ерунда? Не начинайте все сначала. Я и без ваших чарующих взглядов чувствую себя не в своей тарелке.

Возмездие было слишком скорым. И слишком жестоким. Она всхлипнула и отвернулась. Зейд тихо выругался и снова повернул к себе ее лицо, посмотрел в глаза.

– Хорошо, Кэт, – сказал он, едва не касаясь ее губ. – Давай-ка разберемся! И ты мне скажешь, этого ли ты хотела в конце концов.

То, что Зейд имел в виду, оказалось глубоким жадным поцелуем-наказанием. Он вдруг крепко прижал ее к груди, заставил раскрыть губы; его язык грубо искал ее язык и ласкал его почти насильно.

Страстный поцелуй потряс девушку. Рука, держащая ее за затылок, казалась стальной, и Кэтрин не могла увернуться от горячих властных губ Зейда. Быстрый умелый язык делал свое дело, мысли улетучились, и она просто подчинилась ему, как рабыня.

Наконец Зейд отпустил ее. Кэтрин била дрожь. А он отвернулся от нее и уставился на пламя, разгоревшееся в камине.

– Оставайся с Гарри! – прорычал Зейд. – Он знает, что с тобой делать, а взрослых не интересуют эти робкие поцелуйчики.

Кэтрин заставила себя встать, с трудом подошла к двери гостиной. Он заметил, что ее губы посинели от неистового поцелуя, которым он наказал ее за безрассудную смелость. Стараясь унять дрожь, она с достоинством произнесла:

– Уйдите, пожалуйста, и проследите, чтобы дверь за вами хорошо закрылась.

Она распахнула дверь гостиной, но Зейд быстрым движением захлопнул ее снова. Кэтрин подняла на него испуганные глаза.

Несмотря на загар, лицо Зейда было бледным от огорчения.

– Кэт, извини. Это я виноват. Не ты. Ты действительно пыталась меня выгнать. Мне надо было позвонить Гарри. Пожалуйста, не спрашивай, почему я не сделал этого.

4

Кэтрин молчала, но ответа требовали ее глаза и дрожащие губы.

– Хорошо, тихо сказал Зейд. – Я сам хотел прийти сюда. Хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Мне надо было это знать! – Он пристально всматривался в ее лицо. – Я хотел увидеть твой взгляд, вот этот, – добавил Зейд нежно.

Кэтрин смущенно потупилась, лицо горело от нервного возбуждения. А Зейд застонал, прижал ее к двери, рукой приподнял ее подбородок.

– Думаешь, я не испытываю того же, что и ты? Я должен был бежать из города в ту самую секунду, как впервые увидел тебя. А вместо этого, как последний негодяй, все время маячу у тебя перед глазами, изнывая от желания прикоснуться к тебе.

– Ты… ты должен уехать? – недоуменно прошептала она. И искорки, вспыхнувшие в глубине его глаз, разгорались, пока от них не занялось пламенем все ее существо. – Но если бы даже ты…

– Но если бы даже я… Ты все равно собираешься стать женой моего двоюродного брата, – хрипло произнес Зейд и, не в силах справиться с собственным желанием, снова притянул ее к себе. Его губы на сей раз были такими нежными, что сердце Кэтрин готово было выпрыгнуть из груди.

Наконец и к ней это пришло: волнение в крови, жар тела, которые были ей доселе неведомы. Она непроизвольно прильнула к нему, не в силах противиться чувствам, которые разбудили в ней его сладкие поцелуи.

– Кэтрин, еще? – спросил Зейд срывающимся голосом, прижимая ее к двери. Она слегка застонала под тяжестью его тела, навалившегося на нее. – Наконец-то ты ожила, – прошептал он. – Я жаждал этого момента с первой секунды, как увидел тебя.

Он все теснее прижимался к ней разгоряченным желанием телом. Его рука нырнула под ее тонкий свитер и, лаская бархатистую кожу, уже подбиралась к груди.

С Кэтрин такое было впервые. Никогда прежде она так не пылала, никогда не была так близка к восторженному обмороку. Никогда мужские руки не гладили ее, и Зейд это понял и слегка отстранился.

Его горящие голубые глаза были прикованы к ее глазам, его руки продолжали гладить ее грудь, отчего все тело словно купалось в волнах наслаждения.

– Тебе это нравится, Кэт? – хрипло спросил он.

– О, Зейд, еще, – страстно попросила она. И он снова приник к ее губам жарким поцелуем. Его пальцы играли ее сосками, и она не только не сопротивлялась, а напротив, вся подалась ему навстречу, не в состоянии ни о чем думать. Ее тело тянулось к нему каждой своей клеточкой…

Но Зейд вдруг отодвинулся и поглядел на нее с тоской.

– Мой Бог! Я схожу с ума, – пробормотал он и выскочил в прихожую.

Она только услышала, как хлопнула входная дверь. Кэтрин медленно опустилась на пол и закрыла глаза. Сердце ее колотилось, тело, которое ей больше не принадлежало, сотрясала дрожь.

Когда наваждение прошло, Кэтрин поднялась, неровной походкой прошла в спальню. Она совсем не понимала Зейда, но, что с ней произошло, поняла прекрасно. Если Зейд поманит ее пальцем, она пойдет за ним хоть на край земли. Прежний мир рухнул: она теперь никогда не сможет стать женой Гарри. Она не имеет права обманывать ни его, ни себя. Ей нужен только Зейд.