Из-за своего местоположения эти города (так и происходило в советский период) в значительной степени зависят от субсидий центрального правительства на топливо и питание. Зависят они и от льготных транспортных тарифов. Стоимость жизни там в четыре раза выше, чем в европейской части России, а издержки промышленного производства еще выше. Города и их жители отрезаны от отечественного и мирового рынков. Прежняя система централизованного планирования привела к тому, что Россия в большей степени обременена проблемами и расходами, связанными с размером ее территории и холодом, чем любые другие крупные государства, и в том числе расположенные в северных широтах — Канада, США или скандинавские страны.

С точки зрения современных приоритетов рыночной экономики, ретроспектива российской истории показывает, что превалирующей характерной чертой советского периода было нерациональное распределение ресурсов. Ресурсы (в том числе и ресурсы рабочей силы) с точки зрения экономической эффективности использовались неправильно. Система выдавала не те изделия. Ее предприятия изготовляли их не так, как это следовало бы делать. Она обучала людей не тем навыкам. Хуже всего было то, что Госплан размещал предприятия и людей не в тех местах. Для страны с такой обширной территорией, особенно в отдаленных и холодных местах, размещение имеет огромное значение. Россия более семидесяти лет страдала не только из-за централизованного планирования, но еще и из-за того, что большие размеры ее земель при системе нерационального размещения ресурсов открывали простор для совершения беспрецедентных по своим масштабам, поистине великих ошибок. Совершись Октябрьская революция вместо России в стране небольшой и компактной — такой как, скажем, Япония — ущерб не был бы столь значительным. Хотя централизованное планирование и деформировало бы экономику, но не настолько сильно в отношении размещения. В России Сибирь предоставила большой простор для ошибок. Административные центры и города разрастались до огромных размеров там, где этого никогда бы не произошло, действуй там законы свободного рынка.

Большевики унаследовали Сибирь и остальные бескрайние российские земли от монархии. Именно цари превратили Россию в крупнейшую страну мира — статус, определяемый ее физической географией, — с национальным самосознанием, уходящим корнями в идею территориальной экспансии и размера («собирание земель Русских»). И именно цари первыми стали ссылать людей в Сибирь и способствовать зарождению городов на дальних рубежах государства для установления и укрепления суверенитета России. Однако именно большевики, а не цари, сформировали современную российскую экономическую географию. Там, в Сибири, где при монархии строились крепости, селения и небольшие города, советская власть стала создавать города-гиганты с численностью жителей свыше миллиона человек. В то время как монархия ссылала в Сибирь тысячами, большевики использовали уже миллионы заключенных исправительно-трудовых лагерей для строительства заводов, шахт, железных дорог и городов. Царизм оставил в наследство огромный пласт самой холодной в мире территории. Большевики при его освоении предпочли проигнорировать как законы природы, так и рыночные законы. Советское планирование оставило в наследство современной России сильно деформированную экономическую географию. Огромная доля этого наследства (города, предприятия и люди) затеряна на просторах холодной Сибири. Это слишком «дорогой» подарок, которым непросто как распорядиться, так и адаптировать его к рынку.

В этой книге экономическая статистика, экономическая география и история используются для отображения того, в каких условиях живут и работают россияне — в неподходящих для жизни и работы отдаленных и холодных регионах, а также для того, чтобы рассмотреть последствия этого феномена для современной российской экономики. Критически анализируя историю территориального расширения России, покорения и освоения Сибири, книга в сжатой форме рассказывает, когда и каким образом произошло это неэффективное размещение ресурсов. Она поясняет, почему с помощью одних только рыночных механизмов оказалось невозможно исправить экономические диспропорции в 1990-х годах. Говорится также и о том, почему эти диспропорции, судя по всему, сохранятся и в ближайшем будущем — имея в виду наличие во всех эшелонах российского правительства желания вновь осваивать и заселять Сибирь и тот факт, что размеры России и идеи покорения суровой природы продолжают оставаться решающим фактором в современном государстве. Наконец, книга рассматривает способы, которые российское правительство могло бы взять на вооружение в своей деятельности по устранению некоторых диспропорций, проведя при этом переоценку взаимосвязей экономики России с ее территорией и, в частности, с Сибирью.

Последний момент особенно важен. Масштаб неэффективного размещения предприятий и использования территориальных ресурсов был настолько велик и практика такого размещения продолжалась столь долго, что оно стало, по сути, частью российского облика. Основной характеристикой России продолжает оставаться размер ее территории. Несмотря на все пертурбации, включая и потерю территорий, входивших в Советский Союз и Российскую империю, Россия продолжает оставаться самой большой страной в мире. Несоответствие между размером и экономическим потенциалом продолжает привлекать к себе внимание как крупнейших российских экономистов, так и зарубежных исследователей. Возьмем, к примеру, заявление Андрея Илларионова, бывшего советника президента Путина по экономике, во время рассмотрения в декабре 2002 года вопросов, связанных с текущими экономическими трудностями и перспективами роста:

«Сегодня Россия выглядит на карте мира следующим образом: она занимает 11,5 процента территории суши, на ее долю приходится 2,32 процента населения земли, и ее доля во всемирном ВВП составляет 1,79 процента по паритету покупательной способности и 1,1 процента по рыночным валютным курсам. Из этого следует неизбежный вывод: история человечества не знает прецедентов такого большого расхождения между «территориальной мощью» и экономической «незначительностью», которая сохранялась бы на протяжении такого значительного промежутка времени»1.

В данной книге мы доказываем, что попытка увязки ВВП с территорией — это совершенно неправильный взгляд на Россию и ее экономическое развитие. Наоборот, в первую очередь следует вспомнить о том, что масштабность экономики определяется не территориальным размером или запасами сырьевых ресурсов, и даже не объемами производства. Масштабность экономики определяется качеством продукции, мерилом которого является добавочная стоимость. Сегодня масштабные экономики являются таковыми по числу совершенных сделок. Со времен Адама Смита известно, что темп создания стоимости зависит от степени специализации экономики и интенсивности и диверсификации обмена в ней. В этом контексте экономика России является крупной, но только если измерять ее величину количеством заводов, машин и физическим объемом других исходных элементов производства. Поэтому главной проблемой российской экономики является максимально эффективное использование этих элементов с целью максимизации стоимости конечного продукта. Для достижения этой цели России не стоит увязывать свои людские ресурсы, покупательную способность, ВВП или иные экономические показатели со всей занимаемой ею территорией, а следует рационально сконцентрировать людей и ресурсы в пределах этой территории.

Для того чтобы стать конкурентоспособной и добиться устойчивого роста экономики, России необходимо «сжаться» — не в смысле уменьшения территориальных параметров (физико-географические пределы), а в смысле рационального уменьшения экономико-географических пределов. Большой размер территории — серьезная помеха для развития, если не будут сокращены расстояния и расширены связи между населенными центрами и рынками. Устойчивой тенденцией в других крупных странах на протяжении всей их истории являлось сокращение расстояний и расширение связей. Под воздействием рыночных сил США, Австралия и Канада, например, сконцентрировали свое население в пределах собственных обширных территорий и наладили связи между их частями в значительно большей степени, чем Россия. Это дало им явные преимущества в плане экономической эффективности и управляемости.

Одной из самых трудновыполнимых задач сегодняшней России является усиление связанности экономики, которая велика по объему и крайне неэффективно развита. Это дорогостоящая задача, и ее, вероятно, не решить, если усиление связанности будет происходить без изменения современных экономико-географических параметров. Реорганизация взаимосвязей в российской экономике — вопрос не только восстановления и модернизации существующих систем автодорог, воздушного транспорта и железных дорог или создания новой инфраструктуры и новых средств коммуникации. Такой подход лишь улучшил бы связи между существующими административными центрами, городами и предприятиями, особенно в Сибири, то есть между теми образованиями, которых там, где их ранее разместили, вообще не должно было быть. Новая инфраструктура ценой огромных затрат сделала бы эти места более пригодными для жизни там, где с точки зрения экономической целесообразности жителей должно быть меньше. Поэтому российскому руководству и населению следовало бы, не упустив возможность, взвесить и учесть эту оптимальную альтернативу.