Раздаются аплодисменты, а Квентин даже свистит, за что получает строгий взгляд от Дэниела.
Я знаю, что это только капля из того, чему я должна буду научиться, но в эту минуту я испытываю настоящий триумф.
- Здорово, правда?
Мои глаза встречаются с глазами Дэниела, и я вижу в них такое понимание и тепло. Он знает, что я испытываю сейчас. Удивительно, но вдруг, совершенно неожиданно я чувствую единение между нами.
- Здорово, не то слово, - кивая, соглашаюсь я. Мой голос наполнен искренней, чистой радостью и энергией, текущей во мне.
Руки Дэниела покидают мое тело. Я и не заметила, что он задержал их дольше, чем необходимо.
И прежде чем отойти, он говорит так тихо, чтобы слышала только я:
- Останься в классе после занятия.
И я возвращаюсь с небес на землю.
Когда урок подходит к концу, я специально медлю, и когда в классе больше никого не остается, разворачиваюсь к Дэниелу. Он стоит возле одного из витражных окон: руки в карманах тренировочных брюк, взгляд прикован ко мне. Не хочу, но замечаю, что он действительно хорош собой. Серая майка, что сейчас на нем, только подчеркивает натренированное тело. Кажется, что в нем ни грамма жира, сплошные сухожилия и мускулы. Светлые волосы растрепались после занятия.
Немного поздно отдергиваю себя. Не следует пялиться на него.
- Так о чем Вы хотели поговорить? – неуверенно спрашиваю я, когда молчание более чем затягивается.
И эта тишина, повисшее в воздухе напряжение бьет по нервам, которые и без того шалят.
Он делает несколько шагов в мою сторону и подходит ближе, чем мне хотелось бы. Я оглядываюсь, не отступить ли назад. Но это будет слишком смехотворно.
- Лекси, я не кусаюсь, - очевидно, разгадав мои мысли, улыбается он. Он даже вынимает руки из карманов, и поднимает их раскрытыми ладонями вверх, как бы показывая чистоту своих намерений.
- Я только хотел сказать, что мне жаль за то, как я повел себя в субботу вечером. – Его голос слегка приглушен, и звучит так спокойно, размеренно, что против воли хочется верить. Но мои сомнения не желают уходить.
- Я не должен был ставить тебя в неудобное положение. Это было недопустимо и непрофессионально. – Он чуть склоняет голову, и ненадолго замолкает. – Я переступил дозволенные границы. Ты моя студентка, а я твой преподаватель, и не имею права выходить за четко установленные рамки.
- Все нормально. – Я принужденно улыбаюсь. – Я понимаю. Иногда алкоголя бывает слишком много.
Дэниел хмыкает с кивком.
- Точно. Ну, я рад, что мы друг друга поняли.
- Да, конечно. – Я быстро киваю, желая поскорей отсюда убраться. Не знаю, почему, но его слова не убедили меня полностью; не успокоили.
- Тогда до следующего занятия. – Дэниел улыбается, давая понять, что я могу быть свободна.
Прощаясь, я едва не несусь к выходу, но он окликает меня, когда я уже стою в дверях.
- Лекси.
Я быстро оборачиваюсь с настороженностью на лице.
- Хорошо сегодня поработала.
От его похвалы губы трогает легкая улыбка. Бормочу слова благодарности и выхожу. Тороплюсь на историю классического танца, понимая, что беспокойство мое все еще со мной, и крепко меня держит.
Слова Дэниела звучали искренне, а объяснения обоснованно, но я все равно чувствую, что что-то не так. Что-то, чего он не договорил, или предпочел умолчать.
ГЛАВА 8
Лекси
- Матиас! – тарабаня в дверь студии, зову я.
Я торчу под этой чертовой квартирой в Вест-Сайде уже минут пять, но этот долбаный гений так и не соизволил открыть.
Проходит еще минуты две, и я начинаю паниковать. А что, если что-то случилось? Что, если этот кретин, которого природа наградила огромнейшим талантом и мизерным мозгом, так обдолбался, что отдал Богу душу?
Сколько у него уже было передозов? Не меньше трех точно.
- Матиас! – вновь пытаюсь дозваться я, и на этот раз мой голос дрожит от страха. Липкое, холодящее душу предчувствие ползет по позвоночнику.
Надо вызвать полицию, чтобы они выбили дверь. Возможно, он просто в отключке и ему еще можно помочь.
Тут до моего слуха доносится шарканье ног в квартире и скрип отодвигаемого засова.
- Алекс, какого тебя принесло в такую рань? – Растрепанный, помятый и сонный, но живой Матиас с недовольством смотрит на меня.
- Уже полдень, обдолбанный ты придурок.
Я отталкиваю парня, вхожу в квартиру и оцениваю следы ночной пирушки.
- Господи, у тебя здесь настоящий свинарник! – с отвращением морщусь я, отводя взгляд от темного пятна на диване. Везде валяются пивные банки и бутылки из-под алкоголя, пустые пакеты от закусок и прочая дрянь.
- Я тебя не приглашал, - без тени смущения напоминает парень. Все еще шатаясь, он подходит к дивану и тяжело падает на него. На стеклянном столике, заваленном разным хламом, виднеются остатки кокаина. Нагибаясь, он берет тут же лежащую трубочку и втягивает в себя порошок.
- Идиот, - сквозь зубы цежу я, но знаю, что как бы не злилась, и чтобы не сказала, все будет впустую. Я столько раз пыталась ему помочь, но каждый раз Мати срывался и возвращался к наркотикам.
С Матиасом мы познакомились в клинике, когда я проходила курс реабилитации. Мы сразу нашли общий язык, и все этапы проходили вместе. Сначала через ломку, агрессию, а потом и улучшение. Мы не перестали общаться даже после выписки. Оказалось, что Мати пишет удивительные картины, и когда я открыла галерею, мы стали сотрудничать.
К сожалению, он так и не смог простится с наркотиками навсегда. И я боялась, что однажды все же потеряю его.
Пока Матиас ловит приход, я направляюсь в его спальню, почти не сомневаясь, что там увижу.
Ну, конечно же, очередная полуголая девица дрыхнет на его кровати.
Я оглядываюсь в поисках ее одежды, и нахожу красную тряпку, мало напоминающую платье. Чувствуя брезгливость, поднимаю одежду, предварительно надев на руку найденный одноразовый пакет. Потом шлепаю им по костлявому бедру спящей красавицы.
- Эй, ты, давай просыпайся! – громко и резко приказываю я.
Девица приоткрывает глаза и что-то недовольно ворча, отворачивается от меня.
Я наклоняюсь чуть ниже, чтобы она хорошо разобрала мои слова:
- Случай сюда, сучка. Сейчас ты быстро надеваешь свою тряпку и валишь отсюда. Иначе считаю до трех и выкидываю тебя, как есть на улицу.
Повторять дважды не приходится. В считанные мгновенья ночная гостья Мати облачается в платье и на заплетающихся ногах покидает квартиру.
Я же возвращаюсь в основное помещение (гостинной это язык не повернется назвать) и звоню в клининговую фирму.
- Уборщики будут тут через час, так что советую тебе убрать всю дурь, какую они могут найти, - вешая трубку, сообщаю я.
- Бля, Алекс, тебе всегда больше всех надо, - раздражается парень. – И какого хрена ты выгнала Леону? Если не забыла, я хозяин квартиры.
- Только потому, что я какого-то черта вожусь с твоей задницей и продаю твои картины, - парирую я, задетая словами друга. Я говорю себе, что все дело в наркотиках, и не будь он под кайфом, то не стал бы себя так вести.
Я еще помню, как наркотики влияют на личность человека. Даже самые милые из нас становятся агрессивными под воздействием наркотических препаратов.
- Я, собственно, потому и пришла. Хотела убедиться, что ты работаешь, а вижу это. – Я развожу руками. – Ты еще помнишь о выставке?
- Алекс, расслабься. – Матиас нетвердо поднимается и, беря пачку из-под чипсов, сгребает туда следы от кокаина. – У меня все под контролем.
Я упираю руки в бедра, с огромным недоверием вскинув брови.
- Чего у тебя точно нет, так это контроля. Ладно, иди, прими душ и приведи себя в божеский вид. Я угощу тебя ланчем.
Мое предложение не вызывает восторга у парня, но он делает так, как я говорю.
После того, как прибывает группа уборщиков, а Мати выглядит более-менее сносно, мы выходим на улицу.
Я усмехаюсь и только качаю головой, замечая, с каким интересом, а иногда и откровенной похотью женщины посматривают на моего друга. Даже под кайфом и не совсем здоровым видом, Мати привлекает противоположный пол. Он худощавый, высокий, с буйной шевелюрой, сейчас собранной в короткий хвост. Красивое, скульптурное лицо с прямым носом и полными губами. Но глаза Мати просто вне конкуренции – миндалевидные, цвета темного шоколада, опушенные длинными ресницами. И кожа кофейного оттенка, которую смело можно назвать идеальной.
В общем, если бы не наркотики – цены б ему не было.
- Паскудный день, - ругается парень, затягиваясь сигаретой.
Он жалуется с того самого момента, как мы вышли из дома.
- День отличный, это ты себя паскудно ведешь, - закатываю глаза я.
Он скашивает на меня глаза и внезапно усмехается.
- Я тебя люблю, Рендол. – Он вешает свою руку на мое плечо и добавляет: - Хоть ты часто бываешь занозой в заднице.
Я пихаю локтем в его бок, но при этом улыбаюсь.
- Я тоже тебя люблю, Мати. Хоть ты и долбанный нарик.
Мы приходим в «Бистро Ля Жорж», и хоть столик у нас не заказан, нам выделяют один из лучших у французского окна. Мы с Джаредом тут частые гости, и персонал знает меня по имени.
- Черт, детка, ты высоко поднялась, - присвистывает Мати, когда вышколенный метрдотель проводит нас к столику, дает меню и, раскланявшись, удаляется.
- Фригидная Стерва Трикси позеленела бы от зависти, узнай, что ты трахаешься с сенатором.
Я укоризненно смотрю на Матиаса, но не выдерживаю и усмехаюсь.
- Это точно.
Фригидной Стервой Трикси мы прозвали одну из медсестер в реабилитационной клинике. Она была еще довольно молодой, но все время носила на голове старушечью гульку и ходила в раздражающих белых тапочках. Вечно недовольная, каждую минуту орущая на пациентов. Мы, которые мучились ломкой, что порой хотелось сдохнуть, возненавидели ее с первого дня знакомства.
- Мати, зачем ты делаешь это с собой? – обеспокоенно спрашиваю я, накрыв своей ладонью его руку. Мы уже сделали заказ, и теперь я хотела попробовать убедить его на повторное лечение. Хотя и не рассчитывала на особый успех.
- Ох, детка, ты должна понимать меня как никто другой, - безрадостно усмехается парень, отпивая свою воду с лимоном.
Я помню, почему это делала я. Хотела унять боль, которая никак не утихала. Хотела забыться и ни о чем не думать. Хотела наказать себя и человека, которого любила. И мне это в полной мере удалось.
- Но, Мати, я смогла взять себя в руки, и ты сможешь, если захочешь. Я знаю.
- Ничего не выйдет, куколка. Никогда не выходило. – Он откидывается на спинку стула и откусывает хлебную палочку. – Я уже смирился, что умру молодым, на пике славы.
- Ты еще не скоро достигнешь своего пика, - усмехаюсь я, но внутри у меня все сжимается от его слов. Боюсь, что однажды так и случится.
Меня волновало и коробило, как спокойно, даже весело он говорит о своей смерти.
- Я человек искусства, детка. У нас у всех не все дома.
Я вздыхаю и с отчаяньем качаю головой.
- Меня убивает, что ты не позволяешь мне помочь тебе.
Теперь, когда сама оказалась в такой ситуации, я поняла Тайлера. Как же ему пришлось тяжело, когда он видел, как я разрушаю себя и не мог ничего сделать, потому что я всячески противилась.
Это чистое отчаянье, чувство полной беспомощности, когда ты не можешь ничего сделать.
- Алекс?
Я слишком погрузилась в свои мысли, а потому Меган заметила, только когда она подошла к нашему столику.
- Привет.
- Эмм… Да, то есть, привет, - бормочу я, чувствуя себя полной идиоткой. Но я настолько не ожидала встретить подружку Тайлера, что не знаю, как и реагировать.
Мое лицо застывает в гримасе, которая должна изображать улыбку.
Серьезно, кто там наверху ненавидит меня настолько, что постоянных болезненных встреч с Тайлером ему показалось мало? Какого черта я должна лицезреть его раздражающе милую, красивую и сексуальную пассию?
- А я заскочила за своим заказом. – Мег приподнимает фирменный пакет ресторана. – Смотрю, ты. Дай, думаю, поздороваюсь.
- Ну и молодец, что подошла. – Я едва не давлюсь словами, выталкивая их из себя. – Ох, где же мои манеры. Мег, это мой друг Матиас. Мати, это Мег, старая подруга Джареда.
«А еще она спит с моим бывшим, и это меня чертовски сильно напрягает», - думаю я, но вслух, конечно же, этого не произношу.
- Очень приятно, Матиас.
Мег так улыбается моему другу, словно знакомство с ним сделало ее день. Я едва удерживаюсь , чтобы не изобразить рвотный позыв.
- Салют. – Мати кивает, с очевидным интересом таращась на Мег.
Предатель!
- Ну ладно, не буду вам мешать, - торопится девушка, а я про себя кричу «ура!» - Тогда до среды, Алекс. До свиданья, Матиас.
Мег уходит, а я растерянно хмурюсь.
Что она, черт возьми, имела в виду?
- Ну и кто эта штучка? – Мати вскидывает брови на меня. – Горячая.
- Забудь, - кисло советую я. – Она занята. К тому же, ее парень настолько охренителен, что у тебя нет ни шанса.
Я прячу лицо за бокалом, не желая показывать съедающую меня боль и ревность.
- Тебя аж перекосило, как ты ее увидела, - невинно заявляет парень.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не застонать. Неужели все так заметно?
- Ну, я ее вроде как ненавижу.
- Почему? – удивляется Мати.
Я дергаю плечами.
- Да просто, бесит меня и все.
Он не кажется убежденным.
- Детка, на тебя это не похоже. Но если так, то я тоже ее ненавижу. В поддержку.
Тут я широко и искренне улыбаюсь.
- Спасибо. Знала, что ты не безнадежен.
После своего возвращения в офис я решаю позвонить Норе, надеясь, что она сможет мне кое-что объяснить.
- Привет, Лекс! – приветствует меня в трубку подруга, и по голосу я слышу, что она в хорошем настроении.
- Привет. – Я улыбаюсь, хотя она и не может меня видеть. – Вижу, на работе полный порядок?
- Лучше просто не может быть, - смеется она. Но потом серьезно спрашивает: - Ты как, нормально? Ведь завтра…
- Да нет, все нормально, правда, - быстро обрываю Нору я, пока она не бросилась себя укорять. Совсем не хочу портить ей настроение.
- Слушай, я тут сегодня за ланчем Мег встретила. – Я непроизвольно морщусь, упоминая это имя.
- О. Мег Тайлера? – уточняет Нора, хотя в этом и нет необходимости.
- Да, ее самую, – сухо подтверждаю я.
- Прости.
- Нора, прекрати извиняться. В общем, она сказала интересную вещь. Что-то вроде того, что мы с ней в среду встретимся. Не знаешь, что она имела в виду?
На самом деле, у меня было одно предположение, но я не хотела верить, что оно верно.
На том конце провода повисает тяжелое молчание, и я про себя чертыхаюсь, потому что оказываюсь права.
- Нора, она идет с нами на примерку платьев для подружек невесты? – все еще надеясь, что это ошибка, вздыхаю я.
- Лекс, все произошло неожиданно, - наконец подает голос подруга. – Моя кузина Кейди сломала ногу и не сможет быть подружкой невесты. Тайлер был рядом, когда она позвонила, и он предложил взять вместо нее Мег. Ну что мне оставалось делать?
Моя грудь болезненно сжимается, когда я слышу слова Норы.
- Так это была идея Тайлера? – едва слышно переспрашиваю я.
На том конце слышится сочувствующий вздох.
- Да. Но если с этим будут проблемы, я…
- Нет! Нет, нет, все нормально, - торопливо заверяю я, чувствуя себя дерьмовой подругой. Только еще моих капризов не хватает Норе перед свадьбой.
- Правда, я справлюсь. – Я принуждаю свой голос звучать бодро, хоть и чувствую себя при этом больной.
- Точно?
- Точно, не волнуйся из-за этого. Думай только о том, что важно. Ладно, целуй от меня Кайлу и передавай привет Рею. Увидимся в среду.
Вешая трубку, я рассеянно смотрю в окно, задаваясь вопросом, что же из всего этого выйдет и куда это нас в итоге приведет?
Когда тем вечером я возвращаюсь домой, то застаю Джареда не в самом удачном расположении духа.
Он уже успел переодеться в домашнюю одежду и устроиться перед телевизором. Обычно в это время он еще работает, или занимается делами из дома, а не хандрит на диване.
Я только надеюсь, что его настроение не связанно со мной.
- Привет. – Я сажусь рядом с ним и, наклонившись, целую. Он же удостаивает меня скупым приветствием и не реагирует на поцелуй.
Ясно, мои надежды не оправдались.
- Джей, что случилось? – внутренне приготовившись к худшему, осторожно спрашиваю я.
Он отрывает взгляд от экрана, где показывают старый эпизод «Декстера» и пустым взглядом смотрит на меня.
- Это ты мне скажи. – Он берет со столика газету и передает мне.
Это вечерний выпуск одной малотиражной газеты. На развороте красуется надпись: «Не пора ли сенатору Блейку готовить брачный договор?» и под ней моя фотография с рукой Мати на моем плече.
Сегодня днем меня снимали, а я и не заметила!
- Ну и что? – Я в растерянности смотрю на него. – Джей, это же Матиас. Помнишь, художник? Я вас знакомила.
Джареду не вполне известна степень моих отношений с Мати. Я не рассказывала ему о нашей близкой дружбе из-за того, что до недавнего времени скрывала правду о моих проблемах с наркотиками.
- Согласись, этот снимок смотрится странно, - внезапно оживляется Джаред, поднимаясь. – Его можно расценить двояко.
- Но ты знаешь, что это ничего не значит, - примирительно улыбаюсь я. – Мати только мой друг и клиент, это все. Не понимаю, в чем проблема?
- Серьезно не понимаешь? – Он встает с дивана и кладет руки на пояс.
Я киваю.
- Да. Объясни, что здесь такого страшного?
- Алекс, мы собираемся пожениться. Подобные фото в газетах унижают меня. Я знаю, что тут ничего нет, но люди-то нет. – Он разводит руками. – Читатели, они же избиратели, посчитают меня рогоносцем. Много ли доверия такому человеку? Прости, но ты должна быть более осмотрительной. Нельзя допускать подобное.