Мы разошлись не по углам, а по разным сторонам комнаты и продолжили обыск. Я осмотрел все, что висело в рамках на стене: диплом Энн Кэмпбелл об окончании академии в Уэст-Пойнте, ее патент на офицерский чин, различные свидетельства, грамоты и сертификаты, включая благодарность командования за участие в боевой операции в Персидском заливе «Буря в пустыне», хотя характер ее личного вклада в успех операции не уточнялся. Я прокашлялся и спросил мисс Санхилл:

— Ты слышала что-нибудь об операции «Чокнутые» во время «Бури в пустыне»?

— Что-то не припоминаю, — наморщила лоб Синтия.

— Так вот, кое-кто из этих хитроумных психологов надумал разбросать над позициями иракцев порнографические фотографии. Ведь большинство этих несчастных выродков не видели женщину месяцами, а то и годами, вот эти садисты-психологи и решили засыпать их снимками жаркой розовой плоти, которая свела бы их с ума. Эта идея нашла поддержку, и дело дошло до высшего руководства и наверняка бы выгорело, не запротестуй в самый последний момент саудовцы: они ведь, как сама знаешь, приверженцы строгих нравов и не столь просвещены по части голых сисек и задниц, как мы, американцы. Так что номер не прошел, но оценка ему была дана блестящая. Поговаривали, что это гениальная идея, которая могла бы сократить продолжительность наземной операции с четырех суток до пятнадцати минут. — Я не сдержал улыбки.

— Это отвратительно, — холодно ответила Синтия.

— В принципе, я с тобой согласен, — сказал я. — Но если бы это спасло жизни, то операцию можно было бы и оправдать.

— Не понимаю, к чему этот разговор?

— А что бы ты сказала, если бы узнала, что идея порнобомбардировки принадлежит женщине?

— Ты хочешь сказать, Энн Кэмпбелл?

— Ясно, что эта мысль родилась в школе психологических операций. Это мы можем выяснить.

— Ты что, был с ней знаком? — пристально посмотрела на меня Синтия.

— Я о ней слышал.

— И что же ты о ней слышал?

— То же, что и все остальные, Синтия. Она во всем была совершенна, так сказать, сделано в США, прошла специальную обработку в отделе общественной информации и в свежем виде была доставлена прямо к порогу потребителя — кушайте на здоровье! Вот вам ваш идеал женщины в армии США!

— А у тебя есть сомнения в ее идеальности?

— Да, есть. И если выяснится, что я ошибаюсь, значит, я занимаюсь не своим делом и мне пора в отставку. Ты только подумай, как она умерла, насколько эксцентрично это выглядело, и как вообще можно было рискнуть напасть на незнакомую женщину, прошедшую военную и специальную подготовку, умную, решительную и вооруженную.

— Я вот что подумала, — сказала Синтия. — Конечно, женщины-военнослужащие порой живут двойной жизнью, на службе и дома. Но мне доводилось встречаться и с такими, замужними и нет, которые вели примерный образ жизни и становились жертвами насильников по чистой случайности. Я видела и таких, которые путались со всеми подряд, но оказывались изнасилованными совершенно не по причине своей аморальности. Так что все это дело случая.

— Я не сбрасываю со счетов такую возможность, — кивнул я.

— И не надо на себя много брать, Пол. Не суди других.

— А я и не берусь, я не святой. А как насчет тебя?

— Ты сам знаешь, — сказала она и, подойдя ко мне, положила свою руку мне на плечо. — Как ты думаешь, мы сможем с этим справиться? Мы распутаем эту головоломку? Я имею в виду, вместе?

— Мы ее решим, — ответил я.

Синтия ткнула меня указательным пальцем в живот, повернулась и пошла назад к рабочему столу Энн Кэмпбелл.

Я вновь занялся изучением стены, где мое внимание на сей раз привлекла заключенная в рамку благодарность от американского Красного Креста за успехи в кампании по привлечению доноров. Рядом с ней красовалась почетная грамота, врученная Энн Кэмпбелл местной больницей в знак признательности за ее работу с тяжелобольными детьми. Тут же висел диплом преподавателя добровольной организации по ликвидации неграмотности. Как этой женщине удавалось совмещать службу в армии и столь активную общественную деятельность? И при этом выкраивать время на личную жизнь? Возможно ли, чтобы у такой необыкновенной женщины вообще не было личной жизни? И почему так случилось, что я не оказался даже среди потенциальных ее участников? Неужели я был так далек от реальной жизни базы?

— Я нашла ее записную книжку, — объявила Синтия.

— Кстати, — вспомнил я, — ты получила мою рождественскую открытку? Где ты теперь обитаешь?

— Послушай, Пол, я уверена, что твои дружки в штаб-квартире нашей конторы изучили ради тебя всю мою подноготную.

— Я бы не посмел просить их об этом, это неэтично и непрофессионально.

— Ну, извини, — сказала она и положила записную книжку в свою сумочку. Потом подошла к автоответчику и нажала на кнопку.

«Энн, это полковник Фоулер, — произнес голос. — Вы должны были заглянуть к отцу сегодня утром после дежурства. — Голос полковника звучал довольно резко. — Миссис Кэмпбелл приготовила для вас завтрак. Сейчас вы, вероятно, спите. Будьте добры, позвоните, когда проснетесь, генералу или миссис Кэмпбелл». Он положил трубку.