Вот это опыт у человека. Провернуть такое быстро и почти бесшумно.
Он гладил мою спину. Я медленно подбиралась к члену, исследуя пальцами тело, как шрифт Брайля. Интересно, как он выглядит вживую.
Волос почти нет. Яйца, что называется, каменные, у кого-то тоже давно не было секса, а мне заливает, что это ненормально. Хотя вряд ли он выдержал бы полгода.
Я обхватила одной рукой основание, а второй провела по всей длине. Не знаю, удастся ли один раз ощутить его в себе, почувствовать его как следует. Имеем, что имеем. И имеем с огоньком!
Кому бы я еще решилась делать минет под одеялом в самолете? Да никому! А с ним хотелось делать сумасшедшие вещи, хотелось отдаваться и любить. Это было так естественно.
Хотелось двигаться быстрее, но одеяло выдавало нас с потрохами. Я больше поглаживала его, чем сжимала, мне хотелось подарить ему больше ощущений, чем я могла. Поэтому я скользнула рукой ниже, сжала и погладила яички, и как он тогда впился рукой мне в спину! Наверное, останутся синяки. Я проверяла на ощупь каждое, гладила бедра вокруг, пока вторая рука поглаживала член, немного сжимая его головку. Член дрожал. Тоже наверное не понимал, где эта киска, которая истекала соком и почему ему не дают войти в нее, как и надо.
Алекса вытянул немного руку и запустил руку мне под майку. Миновал бюстгальтер и сжал пальцами сосок.
— Мы так не договаривались, — простонала я.
Он меня не слышал. Мне казалось, еще одна лишняя минута и он действительно уложит меня на кресло и отрахает на глазах у всех.
— К черту, — прошипел он. — Жду тебя в туалете.
Он натянул штаны, отшвырнул одеяло и пошел по проходу между рядами. Я услышала, как хлопнула дверь. А это сложно сделать с той дверью в самолете.
Я сидела сама не своя. Пыталась унять сердцебиение. Вот и добилась своего.
А сколько надо сидеть? А как мне подать ему знак, что это я? А если сейчас войдет другая, а он набросится на нее и даже не заметит, что это не я?
Дурацкие мысли лезли мне в голову, но я нервничала примерно так же, как на экзамене, когда вот-вот позовет экзаменатор, а все ответы вылетели из головы.
Я подняла глаза к потолку. И вдруг встретилась взглядом с глазами той самой стюардессы. Она мне кивнула.
И отвела глаза в сторону.
Я поднялась на ватных ногах. Ну же, детка! Ты ведь так этого хотела. Пошла по проходу. Казалось, все смотрят на меня и, как и стюардесса, они знают, куда я иду. И зачем. И к кому. Ну, они не могут его не помнить. Этот мужчина, стоит его увидеть, врезается в память навечно.
Я дошла до туалета. Чуть не упала в обморок по дороге. И потом снова у двери. И постучала три раза.
Дверь распахнулась.
Я вошла внутрь. Сделала всего один шаг. И именно он изменил мою жизнь навсегда.
Как только щелкнула задвижка, Алекс впился в мои губы глубоким, требовательным поцелуем. Его руки были еще быстрее, он уже расстегнул мои джинсы и приспустил их вниз вместе с бельем. Снова провел рукой у меня между ног, на миг оторвался от моих губ и посмотрел вниз. Ведь сам говорил, что хотел бы все видеть. Но места было до того мало, что рассмотреть почти ничего и нельзя.
Да и времени было мало.
— Я не буду нежен, — предупредил он, снова целуя меня. — И это не будет долго. Я слишком возбужден.
— Знаю.
Он уступил мне место у раковины, сам встал где-то возле унитаза. Я услышала, как он расстегивает ширинку, как рвет зубами новую упаковку презерватива. А сама переводила взгляд с себя на него, и понимала, что по нашему внешнему виду нельзя было не догадаться, чем мы занимались в салоне самолета под одеялами. Этот безумный взгляд, приоткрытые губы. Румянец и прерывистое дыхание.
И еще я смотрела на него. Думала, до чего он красив. И как мне повезло.
Хотя бы сегодня.
Он раздвинул мне ноги коленом, провел между ног пальцами и вошел в меня. Одним быстрым, резким движением. И замер, словно ослепленный ощущениями. У меня было именно так. Я закрыла глаза, и ощутила, как он стал двигаться. Наконец-то!
Он крепко сжал мои бедра, он брал меня сильно, не считаясь с моими ощущениями, но я была так распалена, что когда его рука снова коснулась моего клитора, хватило одного касания. Я закричала, и он зажал мой рот рукой, не останавливаясь ни на миг, продолжая так же вбиваться, словно этого мало, словно надо еще, сильнее, быстрее. Я кричала и кусала его ладонь, и он вжал меня в раковину. Металл обжег холодом, но эти ощущения меркли по сравнению со всем остальным.
Какой это оргазм по счету за неполные сутки? Кажется, я разучилась считать.
Он вышел из меня, снял презерватив. Я поняла, что едва стою на ногах. Он заметил сразу, удивительно, но он сначала одел меня, натянул и застегнул джинсы. Потом привел в порядок свою одежду. Снова поцеловал меня, теперь уже нежно, ласково, едва касаясь губ.
— Ты как?
Говорить сил не было. Я сделала знак победы — мол, добилась своего, ура! Он улыбнулся.
— Ты должна выйти первой. Я боюсь оставлять тебя тут. Иначе ты уснешь прямо на унитазе.
Я тоже улыбнулась, хохотать сил не было. Кивнула. Он поцеловал меня еще раз, медленно, как смакуют вкусный десерт.
И распахнул передо мной дверь.
Я пошла обратно. Теперь на меня и смотреть не надо было, от меня, наверное, сексом несло за милю. Наши сидения были в самом начале. Только это было для меня ориентиром. Будь они где-нибудь в середине, я бы не нашла их.
Я опустилась на свое якобы неудобное кресло, завернулась в плед и тут же уснула.
Я проспала полтора часа. Когда открыла глаза, было удивительно хорошо. Давно так хорошо не было.
Первым я увидела Алекса. В наушниках он читал сценарий, губы едва заметно шевелились, когда он проговаривал реплики. Меня до сих пор удивляло, как все эти люди всерьез воспринимали то, что я написала. У меня действительно получился настоящий сценарий. Самый-самый настоящий и по нему снимут фильм. Вау.
Я полулежала, не дыша, и смотрела на него во все глаза. Какой невероятный. Врожденная красота. Ум. Ирония. За неполные сутки у меня с ним уже было три оргазма. Да, я снова научилась считать. И теперь могла спокойно вспомнить все и как происходило. Невероятно.
Даже если после приземления он попрощается со мной, сказав, что ничего между нами в Америке быть не может, а в воздухе это была необходимая нам обоим разрядка, я пойму. Наверное, в жизни каждой женщины должен быть такой обходительный, красивый мужчина, после которого за спиной вырастают крылья. Мне не хватало именно этого сейчас. Передо мной была Америка, новая работа, новые люди, другой язык. Я собиралась сделать все, чтобы остаться тут и работать дальше.
