– Так, давай еще один в загривок.

После того, как второй гарпун засел в огромном теле, старший отправил мальчугана за тягачом, перепоручив им с Маком все дальнейшие хлопоты, а сам направился к группе, хлопочущей вокруг уложенного на песок Винса. Я поспешил следом.

– И что вы собираетесь дальше с этой тварью делать?

– Сейчас упакуем и вывезем отсюда, а потом с первой же оказией отправим на родную планету, где ему самое место.

– Но я как-то полагал, что вы намереваетесь его убить!

– За что? – Иган резко остановился и развернулся ко мне, отчего я едва в него не врезался.

– Ну… он же убил… сожрал уже несколько человек! – все обстоятельства представлялись мне настолько очевидными, что я даже не знал, как толком объясниться, – нельзя же его вот так просто отпустить!

– Но в чем состоит его вина? В том, что он жил так, как предписано ему Природой? В том, что он выживал как мог в чуждой и опасной для него среде, в чужом мире? В чем? Тут уж если кто и виновен, то это разгильдяи из «Зоопланеты», допустившие его побег. Вот их-то проучить как раз стоило бы!

– Да, возможно, – в его рассуждениях присутствовал определенный резон, – вот только как это докажешь?

– Да ладно! Простейшая экспертиза покажет, что наш улов, – он кивнул на тушу, которую как раз начали тягачом выволакивать с пляжа, – отпрыск того экземпляра, что обитает у них в вольере. А остальное – дело прокурора.

– Вы подадите на них в суд?

– Мы!? Вообще-то они платят нам как раз за то, чтобы мы избавили их от такого счастья.

– То есть, – логическая цепочка в моей голове кое-как, но все же сложилась, – за все недавние смерти никто не понесет ответственности!?

– Вы же понимаете, что все поселки, разбросанные по побережью, так или иначе, зависят от потока туристов, прибывающих в их парк. И если у «Зоопланеты» вдруг возникнут какие-то сложности, да еще из-за вашей неуемной активности, то пострадают все. Вам оно надо?

– Но что скажут люди?

– То же, что и раньше, – Иган равнодушно пожал плечами, – породы успокоились, грунтовые воды ушли, беспокоиться более не о чем. А коли Вы попытаетесь рассказать кому-то о том, чему стали сегодня свидетелем, то Вашим сказкам попросту никто не поверит.

– Что верно, то верно, – пришлось согласиться мне.

– Так что не берите в голову, и пойдем, проведаем лучше нашего героя.

Мы спустились к подножию дюны, где Лера накладывала бандаж на ногу отчаянно протестующему голому Винсу, на котором осталось только нижнее белье.

– Как он, док? – Иган остановился рядом, уперев руки в бока.

– Вообще-то я еще живой и о своем самочувствии сам рассказать могу! – возмутился ее подопечный, предпринимая очередную попытку сесть, которую девчонка решительно пресекла.

– Трещина в бедре плюс головой ударился, – она строго на него посмотрела и добавила, – и похоже, что сильно.

– Я в порядке! – почти взмолился Винс.

– Док сказал в морг – значит в морг! – обнадежил его Иган, – лежи спокойно, отдыхай. Ты свои призовые заслужил, дай другим теперь поработать.

Он умолк, глядя на приближающуюся махину Песчаного Дельфина. Грязевая корка на нем уже успела подсохнуть, и целые куски ее отваливались, обнажая блестящую шкуру животного вместе с новыми деталями. Усы, жабры, ряды мелких плавников и наростов непонятного назначения – такое нагромождение явно было порождено отнюдь не земной фауной.

Я, честно говоря, так ни разу и не удосужился побывать в «Зоопланете», и свои впечатления о ней строил исключительно по рекламным буклетам и рассказам более удачливых коллег. По их словам, за некоторыми, особо опасными питомцами приходилось наблюдать с расстояния чуть ли не в километр, да и то без гарантии, что они соблаговолят сегодня показаться публике на глаза. Песчаного Дельфина воочию не довелось наблюдать вообще никому, а вот я сейчас рассматривал его буквально в упор, имея возможность изучить каждую чешуйку, каждую складочку. Забавно…

– Эй! Народ! – окрик Игана выдернул меня из созерцательной задумчивости, – вы вещи-то подберите, а то их сейчас песком завалит, все про них забудут, а потом к нам неудобные вопросы будут возникать.

Я посмотрел в указанном им направлении и увидел, что на земле валяется снятый с Винса грязный балахон и прочее его обмундирование. И надвигающаяся туша проехала бы прямо по ним. Двое человек отделились от группы и, прихватив черный пластиковый мешок, направились к вещам. Я же, желая помочь, опередил их и наклонился, чтобы поднять бывший некогда белым не то плащ, не то комбинезон…

– А вот это крайне неудачная… идея! – воскликнул мужчина с пакетом в руке, но опоздал.

– Что не так? – я обернулся, держа в руке мокрую и осклизлую тряпку.

И только сейчас моих ноздрей достиг запах, который до сего момента благополучно относило в сторону моря довольно свежим ветерком.

И это был не столько запах, сколько тяжеленная зловонная кувалда, со всего маху заехавшая мне в нос. Тошнотворный, горько-кислый, настолько густой и плотный, что он словно вливался мне в носоглотку, вызывая рвотные спазмы. Я немедленно отбросил тряпку и отскочил назад, споткнувшись и упав на песок, но отделаться от выжимающей слезы из глаз вони бы не так-то легко. Зажав нос другой рукой, я заерзал, отползая подальше.

– На, протри, – кто-то протянул мне влажную салфетку, – хоть немного полегче будет.

– Что это за мерзость такая? – я тщательно, палец за пальцем, обработал правую кисть и осторожно ее понюхал, едва не поплатившись за это сегодняшним завтраком. Запах, конечно, ослабел, но сдаваться не торопился.

– Желудочный сок, – у меня забрали салфетку и бросили ее в мешок к другим испачканным вещам, – и это теперь с тобой на несколько дней. Крепись.

В тот же мешок следом отправились перчатки тех, кто собирал грязные вещи. Его плотно завязали, а потом для надежности засунули еще в один, который также закупорили со всей тщательностью. Подумать только, ведь Винс добровольно нырнул в эту адскую вонь с головой. Как он там умом не двинулся! Будь я на его месте и знай заранее, что меня ждет… не-е-е, я бы не смог.

Мак и его молодой помощник тем временем закончили укутывать зверюгу в транспортировочную сеть и спустились к нам. Они принесли носилки, и вяло протестующего Винса переложили на них.

– Серго уже вылетел и будет здесь минут через двадцать, – отчитался Иган, переговорив по телефону, – так что дело, можно сказать, сделано. Молодцы!

Ответом ему стали дружные аплодисменты. И он их заслужил! В конце концов, именно он расставил всех по местам и организовал слаженную работу всей команды. Причем, что удивительно, без суеты и ругани. Если бы наш шериф почаще практиковал подобные методы, то в его хозяйстве порядка было бы определенно больше, а проблем возникало бы куда как меньше.