— Доктор, — позвал Гарри Марка, — скорее неси раствор. Этот парень приклеил к себе эту тварь, и я не хочу отрубать ему руку.
Прибежал Марк, неся в руке мензурку с раствором йода. Он немедля вылил раствор на запястье и руку врача. Ткань клона сморщилась, стала темно-коричневой в том месте, где на нее попала жидкость.
Клон прекратил дальнейшее продвижение. Поглотив запястье, он остановился перед барьером из йода.
— Я ничего не чувствую, — проговорил врач. — Как вы думаете, мои пальцы под этой коричневой массой целы?
— Боюсь, доктор, — покачал головой Марк, — что их нет. Теперь у вас будет возможность специализироваться только на постановке диагноза. Гарри, я думаю, что эта масса отвалится, когда мы убьем ее йодом.
Они подождали еще немного. Марк отошел, чтобы приготовить еще раствор йода. Фрэнк, пятясь, отошел и поставил пустую бутыль на край лабораторного стола в нескольких шагах от лужи воды и йода, растекавшейся вокруг клона, присосавшегося к руке врача, Гарри поднял нож и посмотрел на коричневый участок ткани клона, на запястье врача.
— И не думай пустить свой тесак в дело, — произнес тот. — С меня хватит неприятностей.
— Но мне не нравится, что эта штука все еще на вашей руке, — сказал Гарри. — Очень не нравится.
— Но ведь она мертвая, не так ли?
— Часть ее мертвая, что верно, то верно, — ответил Гарри и, обращаясь к Марку, спросил: — Доктор, как ты думаешь, удалось нам убить всю эту штуку твоим раствором? Ведь опасно держать ее тут. Еще кто-нибудь может попасться, как этот парень.
Марк закончил приготовление новой порции раствора.
— Возможно, и так. Но, черт возьми, может быть, и нет! — сказал он, подходя. — Мы должны выяснить как можно больше — другого такого случая Может нам и не представиться.
— Марк, — позвала его Эди, — а откуда бежит вся эта вода?
Она указала на лабораторный стол, с которого вода лилась ручьем.
Марк и Гарри уставились на лужу, растекающуюся по столу и переливающуюся через его край. Марк глянул в сторону бутыли с обесцвеченным раствором йода. На краю этой лужи лежала коричневая вздрагивающая ткань клона, а далее рука доктора. Вода вытекала из омертвелой ткани клона. Вдруг до Марка дошел смысл происходящего. Он посмотрел на врача, стоявшего с обескураженным выражением лица, разглядывающего увеличивающуюся лужу воды. Глаза Марка встретились с глазами Гарри, в которых он прочитал ту же догадку.
— Доктор, это — в нем! — прошептал Гарри. Он взмахнул ножом и отрубил кисть руки врача — не появилось ни капли крови.
Врач отступил от стола и закричал на Гарри:
— Что ты сделал? Идиот, ты отрубил мне руку! Что ты…
Он внезапно умолк.
К распростертому на полу врачу подбежал Марк и взглянул на остаток его руки. Обрубок представлял собой плотную зеленоватую фосфоресцирующую ткань, покрытую корочкой коричневого слоя.
Марк выпрямился, рядом с ним стоял полицейский.
— Что с ним? — спросил он.
— Эта штука добралась до него. Она проникла внутрь его тела, поэтому, ради бога, держитесь от него в стороне. Лучше станьте у двери и не пускайте сюда никого, пока мы не укротим эту тварь.
— Хорошо, сэр, — полицейский бросился к двери и привалился к ней спиной.
— Гарри и ты, Фрэнк, спровадьте эту массу со стола в бутыль. А я попробую заняться парнем. Ну, иди же!
Фрэнк шагнул и взял бутыль, но держал ее так. чтобы сбегающая с нее вода не попала на его брюки. Гарри принялся сгребать клон в одну кучу, запихивая туда и почерневшую от йода ткань. Марк наклонился над распростертым на полу телом и стал осторожно лить на него раствор йода.
— Эди, приготовь галлон раствора йодной настойки. Налей в кувшин воды, брось туда горсть йодистого калия, а затем добавь горсть йода и смешай все. Все это найдешь там.
Он махнул в сторону шкафа и снова наклонился над телом.
— Доктор, а с ним плохо. Как мы вытянем из него эту штуку?
— Мы этого сделать не сможем. Теперь она уже в нем. Нужно как-нибудь убить ее. Может быть, придется разрубать тело на части и убивать по кускам с помощью йода. Тогда…
Он обернулся к полицейскому:
— Что?
— Комиссар Соренсен за дверью. Пустить его?
— Да, да. Конечно.
Соренсен был комиссаром городского управления здравоохранения.
Это был стройный, безукоризненно одетый и причесанный человек. Он оглядел лабораторию, а затем вопросительно посмотрел на Марка.
— Трудно объяснить вам, — вздохнул Марк, — поэтому вы уж поверьте, комиссар, тому, что я скажу, а я постараюсь все изложить по порядку.
— Я готов поверить чему угодно, — сказал Соренсен. — Вы слушали радио? Включите,
Марк кивнул Эди, и она направилась к репродуктору.
— Принеси большие ножницы, — сказал Марк лаборанту. — Мистер Соренсен, этот человек, — и Марк указал на лежащее на полу тело, — только что был убит неким видом организма, который, как можно предположить, обитает в нашей канализационной системе. Всякий раз, как только это вещество почувствует голод или другую какую-то потребность, оно появляется из канализационных труб, нападает на людей и снова исчезает в канализации. Нам удалось отделить кусок этого вещества и выяснить некоторые подробности его поведения. Оно быстро погибает от раствора йода, но для этого необходимо, чтобы ткань этого организма вступила в контакт с йодом, и йод убивает только ту его часть, с которой соприкасается. Этот человек вел себя неосторожно и превратился в это вещество. Сейчас мы должны попытаться убить это вещество. А теперь, пожалуйста, отойдите в сторонку. Гарри, ты готов?
Гарри утвердительно кивнул, и оба принялись за работу. Марк натянул резиновые перчатки и стащил пропитанную раствором йода одежду, из-под нее появилась ткань клона. Гарри отрубал куски ножом, а Марк заливал их раствором йода. Соренсен минуту смотрел на их работу, и ему стало плохо.
Через несколько минут резиновая перчатка Марка впервые соприкоснулась с тонкой, как волос, нитью клона. Клон не отреагировал на нее, словно это была стальная палочка. Марк криво усмехнулся и продолжал добивать клон, лежащий на полу.
Ирэн Аппель топнула красивой ножкой, в нетерпении поглядывая то на свои наручные часы, то на стенные. До начала передачи оставалось пять минут. Как и всегда перед радиопередачами, она чувствовала невероятное волнение. Кто-то вложил ей в руки лист бумаги, и она быстро пробежала глазами небольшое, строк на десять, сообщение, с которым уже ознакомилась раньше. Ирэн внезапно бросила листок и дернулась, вырываясь из-под нежных пальцев парикмахерши.
— Мисс Аппель, — взмолилась та, — пожалуйста!
— Заткнись! — отрезала Ирэн Аппель. — Баз! — кинула она через плечо, снова впившись в текст. — Баз Кингслей!
И он появился перед ней — массивный человек с квадратным лицом, обрамленным бородкой.
— Что это за сивый бред? — спросила она его. — Как называются такие басни? Ты что, хочешь казаться остроумным?
Баз провел рукой по своим коротко остриженным волосам.
— Успокойся, Ирэн, — сказал он. — Все здесь правильно. Мы будем давать об этом передачи каждые полчаса.
Она с ненавистью уставилась на него, чувствуя то же самое, что пережила в то страшное утро, когда читала запись впечатлений очевидца о взрыве атомной бомбы.
— Тридцать пять человек? — она словно размышляла вслух. — Куда же они исчезли?
— В канализационную трубу, — ответил Баз.
Никто не улыбнулся.
Через минуту самая очаровательная в стране дикторша читала перед микрофоном:
«Наше сегодняшнее местное сообщение: леди и джентльмены! Тридцать пять человек — мужчины, женщины, дети — исчезли с лица земли, не оставив после себя никаких следов, по которым можно было бы судить о том, как и куда они исчезли. По словам очевидцев, они слышали крики, но, когда прибегали на помощь, им ничего не оставалось, как стоять и смотреть на то, что, пожалуй, можно назвать самым чудовищным из происшествий за всю историю человечества».
