Но не об этом сейчас речь. Похоже, что на данном этапе нашим общим делом стало совсем другое. Сама удивляюсь, что относительно легко позволила уговорить себя на этот «небольшой отпуск», который грозит стать вечным. Для меня. Может быть, это произошло потому, что в глубине души я давно мечтала о таком отпуске, не позволяя расслабиться ни себе, ни ему.
Урчание мотора стало похоже на мурлыканье кота. Ну, раз мурлычет, значит, пора идти встречать. Кстати, в этом доме нет никакой домашней живности — ни собак, ни кошек, ни птичек…
Переодеться?.. Зачем? Я никогда не скрывала от него ничего сколько-нибудь серьезного. Впрочем, несерьезного тем более.
Я подобрала подол платья спереди, чтобы не споткнуться на ходу, и решительно двинулась к выходу. Сзади за мной тянулся королевский шлейф, собирая свежую пыль. Пажей в этом доме тоже не было.
Он выскочил из автомобиля и, раскинув руки для объятий, в которые я обычно спешила, бросился ко мне. Однако на этот раз я, не шелохнувшись, продолжала стоять на крыльце.
— Госпожа королева, ваш верный слуга припадает к вашим стопам! воскликнул он, распределив колени по ступенькам крыльца, и слегка вспотевшим лбом коснувшись моих ног, выглядывавших из-под поддернутого подола.
— Поднимитесь, сударь! — приказала я.
Он посмотрел на меня, все еще играя, но в уголках его глаз промелькивали искорки беспокойства.
— Мне жаль вас, сударь, но ваш заговор раскрыт. Finita la comedia! Как ни банально это звучит. — Похоже, что голос мой дрожал на грани срыва в истерику, но я держалась изо всех сил.
— Что случилось, моя королева?! — испугался он. — И что за странное одеяние?
Он никогда не видел этого платья.
— Это платье моей мамы, по которому я обнаружила, что она уменьшается. С того момента до ее полного исчезновения прошел всего только год… Думаю, что вряд ли в нашем распоряжении больше… Почему-то мне не хочется отдавать это время игре.
— Я понимаю тебя, любимая, — кивнул муж, — мы будем предельно серьезны. Хотя, если вдуматься, нет ничего серьезнее настоящей игры. Я имею в виду Игру, а не валяние дурака.
— Или дурочки, — усмехнулась я.
— Ну, такую дурочку очень даже приятно повалять, — подхватил он меня на руки и легко понес в дом. На плече его висела громадная сумка. Можно не сомневаться, что в ней обновки для катастрофически уменьшающейся жены.
Впрочем, теперь можно и не притворяться… Только что от этого изменится? Не ходить же голышом! И не тратить же остаток жизни на перешивание старья!.. Ничего не хочется. Кроме душевного покоя, на который мне вряд ли приходится рассчитывать. Покой — атрибут стабильного бытия. А я утекаю, как вода в воронку…
— Примерь тряпицы, — бережно опустил меня на ковер мой ненаглядный и, расстегнув сумку, принялся извлекать покупки. Как всегда полный гардероб: от нижнего белья до вечернего туалета. Хорошо — мы весьма обеспечены в последние годы. А каково мужьям, у которых нет средств на подобные жесты? Видно, тогда правда становится явной гораздо раньше. Может быть, это и к лучшему. Хотя разве я не была истинно счастлива последние месяцы неведения? Была!.. А он?.. Говорят — счастье заразно.
Я повела плечами, и стала примерять обновки. Если хочешь обрести покой, вряд ли стоит оглядываться на прошлое.
— Как ты прекрасна! — похоже не притворно воскликнул муж. Произведение искусства!
— С произведениями искусства не спят, — ехидно заметила я.
— Я с тобой не сплю, я тебя люблю, — уточнил мой романтичный.
Посмотрев в зеркало, я нашла себя в новом белом костюме с блузкой умопомрачительной расцветки вполне сексапильной. Хотя об этом должны судить мужчины, женщины всегда чувствуют свою привлекательность. А если не чувствуют, то бесчувственны и мужчины.
— Боюсь, — вздохнула я, — что на сей предмет тебе скоро придется подыскивать красотку подходящего размера.
— За кого ты меня принимаешь? — обиделся мой верный.
— За нормального здорового мужика, — сообщила я.
— По-моему, у тебя весьма превратное понятие о «нормальном здоровом мужике». Что-то вроде козла, пасущегося на лужайке среди козочек.
— Или льва в саванне, — направила я на него свои коготочки.
— Как несправедлива судьба! — посетовал мой громадный. — Ну почему я не уменьшаюсь вместе с тобой?!
— Наверное, потому, что кто-то должен заботится обо мне, — подала я ему спасительную идею. Думаю, что на его месте я сошла бы с ума… Несчастный мой…
— Ты права! — воодушевился он. — Я уже кое-что придумал в этом плане. Хочешь послушать?
— Дрожу от нетерпения!
— Нет, попозже, — поколебавшись, решил он. — Сначала надо смыть с себя дорожную грязь и запахи города. Они раздражают меня! Побежали на озеро!?
— Побежали, — согласилась я. Почему бы не побежать, пока бегается…
Я набросила на себя халатик, тоже великоватый, хотя ему и месяца нет, оставив в покое новый — чего теперь… Муж переоделся в спортивный костюм. И мы побежали. Слишком сильно сказано. Пятиминутного бега трусцой вполне достаточно, чтобы достичь озера. Мы даже иногда специально удлиняем маршрут, чтобы дать мышцам более чувствительную нагрузку. Но сегодня мы почему-то никак не могли добежать. Мой вежливый пустил меня вперед и пыхтел где-то сзади, а я припустила изо всех сил, стремясь продемонстрировать свою прыть. Только озеро никак не показывалось между стволов. Может быть, оттого, что его заслонили быстрорастущие кусты? Я обозлилась и прибавила темпу, хотя до этого казалось, что бегу я на пределе. Ветки больно хлестали меня по бокам и по лицу. Но было в этой боли что-то, что заставляло вновь и вновь испытывать ее, не пытаясь уворачиваться.
По моему внутреннему хронометру бежали мы не меньше часа. Когда я победно обернулась на берегу озера, муж мой делал последние шаги, догоняя меня. Только он совершенно не запыхался, словно проделал путь прогулочным шагом.
— Ну, и маршрутик ты завернула! — воскликнул он, останавливаясь.
— По-моему, я бежала по прямой, — удивилась я.
— Это только по-твоему. Впрочем, и отлично! Засиделся я за рулем. Вперед, русалочка!..
Его голос звучал вполне убедительно. Я хитро улыбнулась ему, сбросила халатик и с разбегу нырнула в прозрачную воду. Через несколько секунд сзади послышался тяжелый «плюх», и меня нагнала высокая волна. Мой бегемотик приступил к купанию. Однако бегемоты весьма подвижны в воде, и не успела я оглянуться, как он оказался рядом, сверкая белозубой улыбкой. Я попыталась уплыть от него, но у меня ничего не вышло, хотя я всегда считала себя лучшей пловчихой в нашей семье. Почувствовав, что подустала, я повернула к берегу, на мелководье. В нескольких метрах от берега привычно попыталась встать на дно и неожиданно ушла под воду с головой. Мой бегемотик оказался рядом и подхватил меня за талию.
— Песок вымыло течением, — объяснил он деловито. — Внимательней надо.
«Какие к черту течения в озере? — подумала я. — Хотя кто их знает?»
Потом мы ласкались на берегу, и я кричала кошкой в час совсем не ночной, в отличии от известной поэтессы, выбравшей для этого упоительного занятия темное время суток.
Обратно мой Дон Жуан нес меня на руках. У меня совсем не осталось сил. Да нет, конечно, я лукавлю — силы были, но так приятно лежать в его руках и сквозь полуприкрытые ресницы смотреть в синие очи неба, тоже полуприкрытые ресницами древесных крон. Игра в прищурки… С Богом. Как хорошо, когда кто-то большой и сильный несет тебя на руках! Отец, муж, Бог…
Но я не из тех, кто способен утешаться самообманом, то есть провести всю жизнь на чьих-то руках. Какую там жизнь! Мне и часа не одолеть.
— Ну, — пристала я к мужу, как только мы покончили с несколько припозднившимся обедом, который я приготовила, дожидаясь его из города. Ты собираешься открывать мне свой секрет?
— Какой секрет? — будто бы удивился он, хотя я почувствовала, что он давно ищет подступа к разговору.
— Как ты планируешь заботиться обо мне, когда я стану совсем беспомощной?
— Ах, это, — смущенно улыбнулся он. — Пойдем со мной.
Я последовала за ним в кабинет, но там мы не задержались. Мой таинственный нажал где-то какую-то кнопку, и книжный шкаф отодвинулся в сторону, открыв проход в стене. Совсем как в старых готических романах. Никогда не предполагала, что доведется стать персонажем одного из них. Признаюсь, не без трепета я миновала вслед за мужем проем в стене. Мы попали в довольно-таки большую комнату, о существовании которой в доме я даже не подозревала. Ведь не чуланчик же! Хотя понятно — после проема в стене мы некоторое время спускались вниз по наклонному пандусу. Эта комната в подвальном помещении! Правда, о существовании такового я тоже не подозревала. Нужды не было. А мой таинственный, стало быть, все предусмотрел при строительстве дома! Неужели он уже давно понял, что со мной происходит?.. Чуткий мой… Но я-то какова! Дура-дурой!..
