Ивриан с тревогой, широко открыв глаза, глядела на это предвестие грядущей пьянки. Влана взирала на приготовления Мышелова с неприязнью, но не было сказано ни слова.

Серый принялся рассказывать историю о похищении сокровищ. Он дотошно описывал каждый эпизод, разыгрывал в лицах диалоги и монологи, и лишь в одном месте чуть приукрасил историю, заявив, что попугай-хорек, прежде чем удрать, попытался выцарапать ему глаза.

Мышелова прерывали лишь дважды.

Когда он сказал:

— И тогда, крутанувшись и поднырнув, я обнажил свой Скальпель.»

Фафхрд перебил:

— Так значит у твоего меча есть прозвище?.

Мышелов горделиво выпрямился и ответствовал:

— Да! Представь себе! А свой кинжал я называю Кошачий Коготь. Может, у кого-то здесь есть возражения? Или кому-то это покажется наивным?

Фафхрд усмехнулся:

— Вовсе нет. Лично я величаю свой меч Серым Прутиком. Любое оружие в какой-то мере живое, разумное и достойно имени. Продолжай..

А когда Мышелов упомянул о твари неопределенной породы, что была вместе с ворами (и, кстати сказать, пыталась выцарапать Серому глаза), Ивриан побледнела и пролепетала дрожащим голосом:

— Мышелов! Это напоминает мне о колдовстве ведьм!

— Колдунов, — поправила принцессу Влана. — Трусливая гильдия деревенщин не имеет дел с женщинами, разве только для удовлетворения похоти. Но Кровус, их теперешний предводитель, известен как человек осторожный и чертовски изворотливый. Он вполне мог нанять какого-нибудь колдуна.

— Очень даже может быть, — согласился Серый Мышелов. — Этакая, представьте себе, пакость. Маленькая, лохматая, когти-крючки и зубы-шилья...

Последнюю фразу Мышелов произнес таинственным шепотом. Он с удовольствием согласился бы нести еще большую околесицу, лишь бы это выглядело в глазах девушек чем-то необыкновенным и... обязательно ужасным.

Когда Мышелов закончил рассказ, глаза девушек горели от возбуждения. Они подняли тост за Мышелова и Фафхрда, превознося их хитрость и храбрость. Мышелов галантно раскланялся, улыбка играла в глубине его лукавых глаз, и со вздохом облегчения растянулся на пушистых коврах. Вытерев со лба пот шелковой салфеткой, он приложился к кувшинчику и сделал изрядный глоток.

Теперь настала очередь Фафхрда. По просьбе

Вланы, Северянин поведал новым друзьям о том, кай он бежал из своего клана далеко на Севере; как Влана странствовала вместе с бродячей актерской группой; как они встретились' и пришли в Ланкмар, где теперь и жили в маленьком актерском квартале недалеко от площади Сомнительных Удовольствий.

Ивриан поближе прижалась к Влане, глаза принцессы всякий раз -широко раскрывались, когда речь заходила о колдовстве.

Фафхрд подумал:

«Гм». Моя история как приятна, так и страшна. Что ж, вполне, естественно, коль скоро эта девочка-кукла любит страшилки с привидениями. А ведь мой рассказ, ко всему прочему, еще и полностью правдив. Хе-хе... Принцесска живет в придуманном мире, половину которого наверняка создал сам коротышка Мышелов..»

Единственное, о чем Северянин умолчал, это о желании Вланы отомстить членам Гильдии Воров за то, что те до смерти замучили ее подругу, а саму Влаиу изгнали из Ланкмара, когда она пыталась, на свой страх и риск, заниматься воровским промыслом. Не упомянул Фафхрд и о своем обещании (глупом, само собой) помогать Влане в праведном деле мести.

Закончив рассказ, Фафхрд получил соответствующую порцию похвал.

И тут Северянин обнаружил, что сильно хочет пить, несмотря на частые прикладывания к кувшинчику. Решив, что пришла пора еще глотнуть винца, Фафхрд сделал открытие — и кубок, и кувшин были пусты. Северянину совсем не улыбалось закончить на этом попойку, поскольку вместе с окончанием рассказа весь хмель из Фафхрда улетучился.

С Мышеловом творилось нечто подобное. Он тоже, к собственному великому огорчению, оказался всего лишь полупьян, хотя и делал таинственные паузы, прежде чем отвечать на вопрос, а отвечая, подавался всем телом вперед.

Собравшись с мыслями, Мышелов предложил Северянину прогуляться за порцией свежей продукции.

— Но в нашем кувшине еще полно вина,. — запротестовала Ивриан, — по крайней мере, есть немного, — поправилась она, когда Влана встряхнула кувшин и выяснилось, что он тоже пуст. — К тому же, если хорошенько поискать, в доме найдется что-нибудь крепкое и прекрасного качества-.

— Этого сорта нет, моя дорогая, — объяснил Мышелов, назидательно подняв палец. — А первое правило гласит: никогда не смешивай. Коктейли никуда не ведут, лишь к безумию.

— Моя милая, — сказала Влана, мягко похлопав Ивриан по руке, — на любой хорошей вечеринке наступает момент, когда мужчины, я имею в виду настоящих мужчин, вынуждены уйти. Ужасно глупо, но такова их натура. Тут уж ничего не поделаешь, поверь мне.