— У меня нет телефона. — Вздыхаю.
— Как это может быть? Даже у стариков есть мобильники.
— Мой сломался. Еще там, дома. Симка, наверное, уже заблокирована, слишком давно не пользуюсь.
— А почему не купили новый?
— Отцу не до этого, да и денег нет.
— Такой домище, бабка наверняка у тебя богатая.
— Я не собираюсь у нее ничего просить…
— Ну, как знаешь! Но без мобильника не дело! У меня есть старенький. Ужасно примитивный, но, может, работает еще…
— Я хожу в твоей одежде, вы меня кормите… не могу я еще и мобильник от тебя взять!
— Почему? Кстати, о кормежке! Я совершенно забыла, мать прислала куриный бульон! Я его в пакете внизу оставила. Ща разогрею, мигом тебе горло вылечим!
Подруга, громко топая, несется вниз. Через полчаса, я уже успеваю задремать, возвращается с чашкой ароматного бульона. Такая забота трогает меня до слез, смахиваю их украдкой. Лиза прислоняется рукой к моему лбу.
— Вроде нет температуры. А глаза вон слезятся.
— Ты смотри сама не заболей.
— Да я только за! Отосплюсь недельку, задолбало вставать рано. Кстати, я познакомилась сейчас на кухне с твоим отцом. Прикольный, очень! А мамке как понравился. Как бы не втюрилась. Влюбчивая она у меня… Хотя… Мы тогда с тобой сестрами настоящими станем! Прикольно!
В болтовне обо всем проходит еще несколько часов. Выписываю у Лисы задания, что дали сегодня на дом. Провожаю вниз — мне уже значительно лучше, видимо, и правда помог бульон.
— Отлеживайся, спи, ни о чем не волнуйся. Думаю, пока поболеешь недельку, Артур с Никой обо всем позабудут. Найдут, к кому еще прикопаться.
— Но мне все равно придется подойти к нему из-за кулона…
— Не думай об этом. Я сама у него спрошу.
— Ну уж нет! Тебя и так Ника достает!
— Вот именно. Все равно прицепится, так что хуже не будет! Завтра после уроков не смогу заскочить… С Матвеем договорилась… Погулять. В парке.
— Круто!
— Ох, даже не знаю. Он такой обалденный… Мотик и все такое… А я… толстуха рыжая. Так, все, нафиг мамкину выпечку, строгая диета — и вперед!
— Ты прекрасно выглядишь, — убеждаю я подругу.
— Ага, сказала худышка, которая лишний кусочек шоколадки не съест.
— Просто не люблю сладкое.
— Ох, я так никогда не уйду! Ладно, пока! — Подружка убегает рыжим ураганом.
Две недели ангины пролетают слишком быстро. К сожалению. И снова передо мной маячит призрак ненавистной школы, а точнее — Бурмистрова. Не хочу его видеть, просто не могу. Даже к Нике, с которой все началось, у меня нет такой ненависти.
Лиса подбадривает меня, старается развеселить. Даже встретила на остановке, чтобы вместе в школу войти. Чувствую себя ужасно жалкой. Почти шестнадцать, и такая трусиха.
А еще — полная неудачница. Потому что уже возле своего шкафчика в раздевалке (погода слякотная, сменная обувь обязательна) встречаю Нику. Она выглядит донельзя довольной.
— Ну что, отсиделась, мышь, в своей норке? — щебечет она, хлопая наращенными ресницами.
Интересно, ей учителя замечания не делают? Зачем с таким макияжем в школу приходить?
— А? — делаю вид, будто не понимаю, что меня мышью назвали.
— Отсиделась, говорю? Ты еще и глухая к тому же?
— Нет, просто не поняла, о чем ты. Слушай, я не хочу ссориться. Я очень извиняюсь перед тобой, правда. За то, что упала на тебя. Я неуклюжая, факт. Но сделала это не специально… Может, забудем уже?
— Хммм. Возможно. Но ты вроде как перед всеми в столовой извиниться обещала.
— Может, не будем этот цирк устраивать, а? Я нигде не отсиживалась, во-первых, у меня ангина была. А во-вторых, твой парень сильно перегнул палку, защищая тебя.
— Завидно, мышка? У тебя-то никогда такого парня не будет! — пафосно восклицает Ника.
«Ну что за дура», — вздыхаю про себя. Да толку спорить. Но все равно, помимо воли вырывается:
— И слава Богу! Я бы все отдала, лишь бы этого твоего парня никогда больше не видеть!
— Серьезно? — раздается голос за моей спиной.
Я даже не заметила, как он подошел! Спина мигом становится мокрой. Коленки дрожат. С Никой я бы еще справилась, но с ними обоими…
Разворачиваюсь к Артуру лицом. Глупо идти на попятную.
— Ага. Совершенно серьезно! Я готова на все, лишь бы больше никогда не видеть твою физиономию! Но ты, похоже, мимо просто не можешь пройти!
— Эй, полегче на поворотах, — хмурится Ника. — Ты вообще как разговариваешь?
— Да я еще нормально разговариваю. — Кажется, на самом деле я впадаю в истерику. — После того, что со мной произошло! Интересно, Барби, ты в курсе, что твой Принц просил меня блузку перед ним снять? — смеюсь им в лицо, а в глазах — слезы. Чувствую, еще немного, и разревусь перед ними, окончательно унизив себя….
— Что? — подпрыгивает Ника. — Как ты меня назвала? Что сказала? Ты, пигалица безмозглая, да я тебе…
— Эй вы! — раздается крик, поворачиваю голову — к нам несется Лиса. — Отошли от нее! Быстро! Или я к директору иду.
Лиза подлетает ко мне, обнимает, я утыкаюсь лицом в пышный бюст, прячу слезы в ее мягкости. Чувствую себя невероятно хорошо. Как же славно, когда друг рядом…
— Эта дура заявила, что Артур к ней приставал!
— Бред, — бормочет Бурмистров. — Ника, пошли отсюда.
— Это правда, — подтверждает Лиса. — А еще кулон забрал. И просил раздеться, если хочет вернуть. Это память о близком, Бурмистров. Даже ты своими тугими мозгами должен сообразить. И вернуть.
— Артур, это правда? — пищит Ника, хлопая глазами. — Ты просил эту плоскую уродину раздеться?
— Ника, тебя еще хоть что-нибудь в этой жизни волнует? — взрывается Лиса.
— Если к моему парню клеишься, сволочь, тебе хана! — визжит на это Барби. Похоже, на остальное ей действительно плевать.
— Пошли отсюда, наедине поговорим, — тянет свою девушку в сторону Артур.
Ника нехотя позволяет парню увести себя. Я делаю глубокий вдох и крепко обнимаю Лису.
— Ну чего ты, малышка, — мягко похлопывает мне по спине Лиза. — Хорош. А то прослывем в школе с тобой лесбиянками. Тут ярлыки быстро вешают.
— Кажется, я уже не против, — всхлипываю. — Если все парни такие, как Бурмистров, я лучше сразу лесби стану.
— Ну у меня вообще-то парень есть, — хихикнув, напоминает Лиса.
— Знаю. Ты счастливая.
— И тебе найдем. Будет от таких вот кретинов защищать.
— Ой, нет. Не хочу… — осекаюсь, потому что к нам снова идет Бурмистров.
— Ты нажила себя крупные неприятности, деточка. Теперь тут уже не в Нике дело. А между нами.
— Снова угрозы? — взрываюсь я. — Достал уже, хватит.
— Смелая, пигалица.
— Отдай кулон!
— Теперь его точно не получишь, пока через веревочку, как зверек, не попрыгаешь.
— Пошел к черту!
— Посмотрим, как запоешь, птичка, когда оборву все крылышки, — едко произносит Артур, и уходит.
— Ну что такое-то! — вырывается из моей груди стон. — Сколько можно? Не могу так больше.
— Да наплюй. Бурмистров не так ужасен и вообще отходчивый. Не знаю, что это между вами такое… Раньше никогда девчонок не трогал, с первого класса его помню. За ним девки всегда табунами… Он, наоборот, чуть ли не бегал от них. А у вас… Прям нашла коса на камень. Любовь и ненависть.
— Зря мы про блузку сказали, — вздыхаю я. — Ника теперь не отвяжется. Будет думать, что ее Принц ко мне приставал…
— Ну и отлично! Пусть утрется, Ведьма!
— Хотя… Вряд ли она всерьез поверит, — добавляю, подумав. — Где я, и где Барби!
— Чушь! Ты красотка.
— Спасибо, но ты врешь.
— Нет, не вру. Если такие, как Артур, этого не видят, то, значит, дебилы!
— Ты очень милая, — улыбаюсь подруге. — Но такие, как Артур, никогда не посмотрят на меня как на девушку. Им тюнинг подавай, все самое яркое, лучшее. Я же такой не собираюсь становиться никогда. Да и не хочу я привлекать подобных дегенератов. Только бы отстали от меня, отвязались! Сил уже нет.
— Отвяжутся. Я с Матвеем поговорю, — решает Лиса. — И правда, надоело. Учиться не дают.
Знаешь, что! В пятницу в клуб пойдем! Втроем, с Матвеем.
— А третий кто?
— Ты, дурында. Парня будем тебе искать.
— Вот уж нет, спасибо!
— Не обсуждается.
— Бабушка не отпустит.
— У отца отпросим, маман постарается. С ночевкой.
— Точно нет.
— Все получится!
Все оставшиеся учебные дни этой непростой для меня недели прошли под девизом «быть незаметной». Я разве что со стенами не сливалась. В столовую перестала ходить — брала с собой бутерброд, мне хватало. Подруга тоже старалась быть все время рядом. И еще несколько девочек из класса, с которыми Лиса дружила, но не очень близко. Маша Анохина и Таня Торопова. Вполне себе нормальные оказались девчонки. Не ботанички, но учились хорошо, даже в чем-то помогали мне, подсказывали. На переменах мы теперь везде ходили вчетвером. Так было гораздо спокойнее, да и веселее. Я никогда прежде не была частью большой компании. А тут к нам еще и парни присоединились — Петя Моржухин и Ваня Стеблов. Сначала я не могла понять причину такого внезапного желания дружить. Позже Лиса открыла мне глаза. С удивлением я узнала, что стычка с Артуром на информатике сделала меня знаменитой на всю школу. Почему-то мое жалкое блеяние в лицо этому кретину сочли за смелость. И теперь многие хотели со мной если не дружить, то хоть пообщаться. Даже парни. Удивительно, но, вступив в схватку с королем школы, я тоже как будто приобщилась к звездному статусу. Противно было это осознавать, но, с другой стороны, дружелюбие, внимание — это очень даже приятно. Жаль, с дискотекой у нас не вышло. Бабушка услышала, как я у папы отпрашиваюсь, и устроила скандал, заявив категорическое «нет».
«Ты только оправилась от ангины, а уже собралась в гостях развлекаться. Сиди дома, догоняй программу, мне нужна золотая медаль, не меньше», — вот краткое содержание ее отповеди. Училась я всегда отлично. Здесь же пока получала в основном четверки — стеснялась отвечать, особенно когда вызывали к доске. Медаль меня мало волновала, но универ — очень даже. Золотая награда данной школы гарантировала поступление в лучший университет города на бюджетное отделение практически на сто процентов. И я вняла увещеваниям бабушки, в пятницу как следует выспалась, предоставив Лизе самой развлекаться в клубе, с Матвеем, разумеется. И правда, зачем им третья лишняя? Все выходные я усердно занималась уроками, зубрила, решала, чертила. Подобрала все хвосты, чтобы в понедельник прийти на занятия максимально подготовленной. Бабуле нужны пятерки? Ок, если она от меня после этого отвяжется — сделаю, как она желает, с превеликим удовольствием.
Мои новые друзья оказались интересными и веселыми. Петя Моржухин был давно влюблен в Таню Торопову. Все остальные мило подшучивали над зарождающимися отношениями двух голубков. Забавно, наша спонтанно образовавшаяся компания дала толчок этой любви. Куда эти двое смотрели раньше? Почему молча проходили мимо друг друга? Почему причиной всему происходящему в школе, пусть даже косвенно, неизменно оказывался противный Артур? Ведь не случись между нами конфликт, кто знает, нашла бы я столько друзей?
Ваня Стеблов — очень веселый, задиристый, обожает спорт, качалку. А вот Артура Бурмистрова — терпеть не может. «Наш человек!» — как сказала Лиса. Это не могло не вызвать у меня симпатии к парню.
Итак, дружной компанией ходим по школе, да и за ее пределами. Гуляем во дворе дома Лисы после уроков, играем в волейбол на спортивной площадке, правда, получается у меня ужасно, чувствую себя маленькой и неуклюжей.
Через какое-то время начинаю замечать, что Иван проявляет ко мне весьма красноречивый интерес. Что меня беспредельно смущает. Я не готова к отношениям с мальчиком, даже к самым невинным. В этом с Лизой мы полные противоположности — она с легкостью кокетничает, заигрывает с мальчишками, несмотря на то, что у нее есть Матвей. Лиса — яркая, рыжая, броская, самоуверенная. Я иногда поражаюсь себе, с чего вообще я решила вступиться за такую сильную девушку в свой первый день в школе? Ей же все нипочем, и уж помощь от такой пигалицы, как я, точно не нужна. Но это положило начало очень крепкой дружбе. Сейчас наша компания включает в себя уже шесть человек, но все равно с Лисой отношения особенные.
