А еще понимаю, что в Брюсселе у нас, вроде как, нет никаких партнеров. Что в принципе странно для командировки. Но я молчу. Усаживаюсь поудобнее в кресло и отворачиваюсь к иллюминатору.
Я хочу отдохнуть и поспать, но все как-то не до сна. Я собиралась полночи, захватила с собой ноутбук и гору вещей, потому что не имела ни малейшего понятия сколько продлится наша поездка, и теперь мне хочется знать, что это за внеплановая командировка.
Я поворачиваюсь к Дамиру Александровичу и натыкаюсь на его взгляд. В этот момент гаснет свет, а я все еще вижу его взгляд в свете подсветки, которую мы еще не отключили. И он наклоняется ко мне, чтобы…
… боже, он что, меня поцелует?
Вот так, в самолете, при многочисленных свидетелях?
Я закрываю глаза и жду его губы на своих губах, жду, когда он коснется своими теплыми пальцами моей щеки, погладит ее и произнесет что-то мега-романтичное или нелепое, или просто промолчит.
Я не знаю, почему жду именно этого. Повода, вроде как, не было, но мое сердце верит, что вот сейчас Дамир Александрович обязательно поцелует меня, скажет "Вы мне нравитесь, Екатерина" и предложит провести несколько дней в Брюсселе вместе.
Глупо, по-детски и наивно! Я знаю это и понимаю все, когда вместо поцелуя слышу:
— Боитесь летать, Екатерина?
Всего в нескольких сантиметрах от губ.
— Н-е-е-т!
— А почему глаза закрыли? — шеф снижает голос до шепота, а мне хочется ему врезать.
Нет, честно. То ли обстановка такая… подходящая, то ли я полагаю слишком большие надежды на то чего нет и никогда не будет. И злюсь сама на себя, потому что мои мечты, как хрустальная туфелька золушки: теряются на большой лестнице, по которой приходится идти рука об руку с начальником.
Оставшиеся время я злюсь, нервничаю, бешусь, но отчаяно не смотрю в сторону Дамира Александровича. И выдыхаю лишь когда мы приземляемся в аэропорту, проходим все посты и садимся в автомобиль, который довозит нас до отеля.
Мы молча шагаем к стойке регистрации, нас приветствуют, встречают, как почетных гостей и проводят в номер.
Да, именно в номер.
Один!
Я не закатываю истерику и скандал, молча захожу внутрь, улыбаюсь администратору, любезно проводившему нас до номера и становлюсь мегерой только когда за ним закрывается дверь.
— Что происходит? — спрашиваю слишком резко, но мы не на чертовой конференции и вокруг нас нет его партнеров, перед которыми нужно быть доброй и ласковой.
Шеф поселил нас в один номер, и я закипаю. Больше в моей голове не рождаются мысли о том, как это романтично, и что, возможно, он просто хочет провести со мной время.
Хватит, намечталась!
Мы начальник и подчиненная, и у нас точно должны быть разные номера, потому что спать у двери на коврике, как преданный сторожевой пес, я не буду! Даже если он заплатит миллион — не стану!
Дамир Александрович смеется, запрокинув голову назад. Его тело сотрясается в волне смеха, а мое — в злости, потому что последние два предложения я выдала вслух.
— Вы не будете спать на коврике, тем более за миллион, — спокойно говорит он, переставая надо мной потешаться. — Когда я бронировал номер, не было свободных в этом диапазоне цен, Екатерина. А снимать эконом или стандарт не в моих правилах, потому что там элементарно негде помыться.
Я его понимаю, но от этого не легче. Делить номер с мужчиной, к тому же начальником, да еще и привлекательным…
— Номер обставлен хорошо, я договорился о втором спальном месте. Осмотритесь, Екатерина. Терраса, балкон, гостиная, огромная ванна с джакузи. Места нам хватит, тем более, что мы будем приходить сюда только чтобы переночевать.
Я киваю и выхожу на террасу. Вид действительно потрясающий. Нет никаких строек под окном и городской шумихи. Отель Дамир Александрович выбрал и впрямь прекрассный, вокруг лес и зеленая территория, прекрасный бассейн для постояльцев.
— Мне нужно будет уйти, — слышу его голос снова. — Номер до обеда в полном вашем распоряжении. После мы пойдем на совещание, а вечером, если хотите, сходим куда-нибудь.
— Хорошо, — это все, на что меня хватает.
Я не хочу спрашивать, что за совещание, если здесь у нас нет партнеров, не желаю думать о “сходим куда-нибудь”, потому что мне начинает нравится этот мужчина. Он непостоянный, со своими тараканами, но он такой… привлекательный. И чем больше мы находимся вне официальной обстановки, тем лучше я узнаю его в жизни, а это противопоказано для секретарш, желающих сохранить отношения с боссом на уровне “принеси-подай”.
Дамир
Я понимаю, что у нас в Брюсселе ни одного партнера и даже намека на сотрудничество. Но зато здесь у меня есть друг, которому я звоню едва приезжаем в город. Я уже пожинаю плоды своего импульсивного поступка. Я не подумал практически ни о чем: ни о Кате, ни о себе, ни о Теме.
И я впервые поступаю настолько быстро, что мысли все еще отстают от действий.
— То есть ты привез секретаршу в командировку, которой нет? — Олег улыбается так, будто раскусил заговор вселенского масштаба.
Мы сидим в небольшом кафе недалеко от его дома. Мне пришлось вырвать его из семьи, попросить прощения у Оли, которая волком глядела на мужа, пока я не приехал и не сказал, что он будет со мной.
У нас с ней странное взаимопонимание с момента, как они начали встречаться. Они только недавно переехали, и вот ждут на свет малыша, а я так и остался в России, приезжая раз в год.
Я вкратце обрисовал Оле ситуацию, она улыбнулась и сказала мужу собираться. Теперь мы здесь. Я — под пристальным вниманием Олега, а он… просто смеется со сложившейся ситуации.
— И каков план? — спрашивает он.
Я молчу, пытаясь воссоздать возможные дальнейшие события, а Олег просто сидит, раскинувшись на кресле, и смеется.
— Что смешного?
— Ты втрескался, — констатирует он так, будто нет ничего очевидней.
— Нет, — спокойно говорю, хотя соглашаюсь, что Катя мне нравится.
Да и что отрицать, когда я придумал поездку, едва увидел ее рядом с Германом.
— Значит так…
Следующие полчаса Олег посвящает меня в приблизительный план. Я соглашаюсь и возвращаюсь в номер, где застаю Екатерину спящей.
Она смешно свернулась клубочком и подперла щеку рукой. Я понимаю, что она устала, не выспалась, и виню в этом себя. Ревность фиговое чувство, даже если оно направлено на лучшую женщину, которую я встречал.
И сейчас мне плевать на то, что у Екатерины далеко не модельные параметры, что она любит поесть и построить из себя умную. Последнее, судя по всему, у нее в крови и ей не нужно ничего строить. Она привыкла проявлять себя и именно это подкупает больше всего.
Она настоящая, искренняя, скажет, когда нужно сказать, промолчит, если видит, что не время для разговоров. Моя бывшая не могла похвастаться умением молчать, не знала граней, которые нельзя перешагивать, а Катя… мне кажется, она уловила мое настроение с первых секунд.
