Еще в период неолита в Африке делали трепанацию при проломе черепа, чтобы освободить мозг от давления. И некоторые больные вполне оправлялись после операции. Об этом говорят найденные археологами черепа. Инструментами первобытных хирургов были, по-видимому, обеззараженные осколки кремня или обсидиана. В качестве антисептиков применялись травы, спирт и огонь. Вокруг собирались сочувствующие друзья, которые монотонно пели и били в барабаны. При всем своем искусстве хирург должен был обладать отвагой. Несомненно, когда больной поправлялся, устраивались грандиозные танцы.
Зубному врачу нечего ожидать от знахаря и, вероятно, почти нечему учиться. В конце концов, что может сделать зубной врач без своих щипцов? Знахарь не придумал такого способа выдергивать зубы, который шел бы в сравнение с металлическими инструментами цивилизованных врачей. Однако знахарь может избавить от зубной боли. Если надо удалить зуб, знахарь обычно кладет на него высушенные и растертые в порошок корни определенных растений, от которых зуб дробится на части и по кусочкам выпадает. Это долгий и утомительный процесс. Зулусские медики, а вероятно, и многие другие знают траву, которая убивает зубной нерв.
Зулусы весьма искусно извлекают занозы. И они умели накладывать шины еще задолго до того, как первый белый человек появился в их стране. К сломанной конечности они привязывали кости собак, а для ускорения сращивания перелома давали лекарственные травы. Именно среди зулусов встречаются самые искусные в Африке лекари. Вероятно, первым южноафриканским врачом, получившим диплом за океаном, был зулус Джон Нембула. В 1891 году он окончил медицинскую школу в Чикаго. Один европейский медик, знавший Нембулу, сообщал, что хотя тот и не был выдающимся врачом, но обладал не меньшими способностями, чем его белые коллеги.
Египет, колыбель многих современных наук, видел, возможно, и рождение медицинской науки. Врачи, практиковавшие на берегах Нила, намного превосходили древних знахарей остальной части континента. В папирусе 1560 года до нашей эры перечислены замечательные лекарства. Медицинские книги, найденные в гробницах, показывают, что древнеегипетские врачи предписывали мази и пластыри, пилюли и свечи. Среди применявшихся ими лекарств были мед и полынь, ягоды можжевельника и разные травы, винные ягоды, тмин и настурция. Мочегонное и отхаркивающее средство Древнего Египта, приготовленное из высушенной луковицы морского лука, применяется и до сих пор.
Одно за другим лекарства древней Африки становятся известными у нас и испытываются на практике. Трудно сказать, сколько еще предстоит открыть, но было бы неразумно отрицать возможность всяких сюрпризов. В начале нашего века преподобный А. Т. Бриан перечислил более двухсот растений, которые зулусы используют для своих лекарств. «Надо согласиться, — замечает он, — что туземный лекарь нередко находит средство, иногда совершенно изумительное средство, там, где все усилия европейских врачей оказываются бесплодными. У него бесчисленное множество лекарств, и некоторые из них по-настоящему целебны и годятся против любых болезней — физических, психических, моральных и социальных, которые только могут быть у человека».
Доктор Майкл Гельфанд, работавший среди народности машона в Родезии, встречался там со многими лекарями и высоко оценил их ум и искусство врачевания. Обычно сын нганга перенимает секреты у своего отца и наследует его ремесло. Знахари рассуждают здраво, говорит Гельфанд. Они очень сведущие ботаники и разумные судьи в житейских делах. Они верят в свое искусство и хотят помочь другим. Поэтому к ним и обращаются пациенты.
Однако доктор Гельфанд не мог найти у местных знахарей никаких лекарств от тех болезней, перед которыми все еще бессильна европейская медицина. И в заключение он говорит: «Наши больницы забиты больными туберкулезом, раком, циррозом печени, диабетом, сердечными заболеваниями, хроническим нефритом, воспалением легких, гипертонией, ревматическим артритом и проказой. Все эти больные безуспешно лечились у нганга».
Видимо, времена знахарей клонятся к закату и медицинская наука давно превзошла их искусство. Только в одном отношении знахарь, вероятно, все еще стоит на высоте. К нему всегда относятся как к чародею, и его клиенты так верят в него, что он может излечивать больных благодаря их вере. А как он проницателен! Наши психиатры могли бы позавидовать его умению. «Секрет знахаря заключается не в действии вещества на вещество, то есть лекарства на плоть, а в тех сокровенных сферах, где разум действует на разум и разум — на плоть», — говорил Бриан в Зулуленде.
Африканцам нужны видимые признаки облегчения. А знахарю это сделать нетрудно: он пользуется способами, которые можно найти в любом руководстве по магии. Он определяет, что недуг был вызван врагами, бросившими в свою жертву камешек или иной предмет. После соответствующей церемонии он показывает эти камешки, колючки или даже живых ящериц. Удовлетворение клиента можно сравнить лишь с созерцанием больным вырванного зуба или аппендикса в банке.
