Каждый шаг давался с трудом. Лапы утопали в густой траве. Иногда принц Джон цеплялся ногами за скрытые корни. В глухой тишине этот звук больно отдавался в ушах. С нависшего над тропой дерева на спину наследника нортумбрийского трона вдруг обрушился громадный корявый сук, едва не придавив юношу. Волшебные медведи помогли ему подняться.
Принц Джон перевел дух, но большого облегчения не почувствовал, увидев, что впереди стволы сомкнулись еще плотнее.
- Когда доберемся до опушки, неплохо было бы всем нам перекусить, - подал голос Толстяк.
Говорил он шутливо, стараясь унять тревожную дрожь в голосе. На его слова не откликнулись - всем было жутковато.
Но вдруг тягостный подъем кончился. Деревья вдруг раздвинулись и выпустили путников на ровную прогалину. Тропа побежала дальше напрямик к зеленому холму - безлесому, похожему на лысое темя над вздыбленными волосами. На том холме и было решено устроить привал.
После того, как путники перекусили и немного отдохнули, Колдун вновь поторопил всех быстрее идти вперед. Ему не терпелось скорее миновать эти опасные места. Толстяк, Малыш, Солнышко и принц Джон, которые от усталости едва двигались, были крайне недовольны такой поспешностью, но помалкивали.
Тропа повела путников книзу, потом опять в гору, а затем вдруг исчезла в густой траве.
- Как это прикажешь понимать? - воззрился на Колдуна Ворчун.
- Слыхал я о таких тропах-ловушках, - негромко, чтобы ненароком не услышал наследник нортумбрийского престола, сказал Колдун. - Орки протаптывают их с той целью, чтобы заманить путников как можно глубже в чащу, а затем убить их...
От его слов веселее никому не стало. Взобравшись на вершину очередного холма, мишки-гамми остановились и огляделись. Кругозор застилала синеватая солнечная дымка. В двух разных местах к небу вздымались густые столбы черного дыма.
- Что это? - указал на них пальцем принц Джон.
- Орки подают друг другу сигналы, - определил Ворчун. - Не знаю точно, что они означают, но, боюсь, этот дым касается непосредственно нас.
Мишки-гамми не могли знать о том, что многочисленные отряды орков и гоблинов в это время прочесывают различные участки леса и сигнализируют том, что беглецы пока не обнаружены. Не могли знать мишки-гамми и о том, что кольцо окружения, в которое они угодили, все теснее смыкается вокруг них.
Вздымавшиеся к небу клубы дыма вызывали тревогу у отважной семерки. Черный дым расстилался над лесом. Вблизи он почти растаял, подальше осел по лесным прогалинам, а на юге подымался, словно пар, из пересекавшего лес глубокого оврага и расползался белыми клочьями.
- В той стороне, - показал лапой Колдун, - течет коварная топкая река Петлянка с болотистыми берегами. Она берет начало у могильников, где обитают гоблины. Вот туда нам никак нельзя идти.
- Это уж от тебя зависит - попадем мы туда или не попадем? - заметил Ворчун.
В той стороне, куда показывал Колдун, пелена дыма над сырой и глубокой речной расселиной скрывала всю южную половину леса. Припекало солнце, но дымчатая завеса была по-прежнему непроницаемой. С четырех сторон мишек-гамми зелеными волнами окружал непроходимый лес.
Юго-восточный склон холма, на который они забрались, круто уходил в лесную глубь. Им не оставалось ничего другого, как спускаться, потому что долго оставаться на виду было опасно. И едва мишки-гамми спустились с холма, как отыскалась исчезнувшая путеводная тропа. Поначалу она вела на север, в сторону Дрекмора. Однако не успели путники порадоваться, как заметили, что их медленно, но верно заносит вправо, на юго-восток.
Скоро тропа пошла под уклон, к долине Петлянки, то есть совсем уже в другую сторону. Посовещавшись, мишки-гамми решили оставить обманную тропу, свернуть налево в чащу и наудачу держать путь к северу. Влево от тропы и земля оказалась посуше, и деревья пореже: обыкновенные елки да сосны. На юге росли дубы, буки, грабы и еще какие-то загадочные древние породы.
Сначала говорящим медведям казалось, что они выбрали правильное направление. Даже шаг прибавили, хотя, когда солнце пронизывало листву, оно светило чуть ли не сзади. Но затем деревья снова начали сходиться. Откуда ни возьмись, начали появляться глубокие рытвины, заброшенные рвы и овраги, поросшие репейником.
