Доска под Алленом скрипнула. Человек повернулся лицом к Аллену…
— Бекки! — воскликнул Аллен, узнав дочь.
— Па, тише!
— Почему ты здесь ночью?
— Па, ты болен, тебе нельзя вставать. Сейчас же иди на диван. Я прошу тебя! Я беспокоюсь: Джим уехал за доктором и до сих пор не вернулся. Ведь его считают красным. В городе неспокойно. С тех пор как убежал бедный старик Том, хулиганы просто взбесились. А ведь у нас твой друг с Барбадоса… Вечером три пьяных хулигана пришли к нам на кухню и спрашивали: правда ли, что мы скрываем приезжего негра? Увидев меня, они быстро убрались. Они знают, что со мной шутки плохи. Я думаю, нам надо было еще вчера уехать к дедушке Вильяму Гильбуру.
Бекки предостерегающе подняла руку. С земли, прямо перед окном, поднялся человек и тихо постучал пальцем в окно.
— Это Джим, — прошептала она и бесшумно открыла окно.
Джим быстро влез в окно и торопливо заговорил:
— Нельзя терять ни минуты. Толпа вот-вот может быть здесь. Это неспроста. Вначале я думал, что это обыкновенные хулиганы, но это оказались молодчики из ку-клукс-клана. Они обычно делают все втихую. В толпе есть организаторы. На чьи-то деньги они поят этот сброд виски, да еще привезли каких-то бандитов на машине из города. К ним присоединились «любители». Вокруг дома и на дорогах они поставили свои патрули. Меня с доктором не пропустили. Машину я спрятал в парке, у беседки «грибок». К вам приехал Вильям Гильбур. Он ждет вас в машине на повороте у газона. За окном — ваш лаборант Джек Райт… Лезьте сюда, Джек.
Юноша влез.
— Чего хочет ку-клукс-клан? — спросил Аллен.
— Мистер Стронг, где вы живете? — спросил Джим.
— В мире идей.
— Ну, тогда ваше поведение понятно.
— Я спрашиваю, чего они хотят?
— Они хотят Джонсона и всех вас обмазать в дегте, выкатать в перьях и вывезти в тачке за город, а там это хорошим не кончится.
— Меня? Ученого?
— Мистер Стронг, вы забыли, что случилось вчера? Не читаете газет… У нас десять минут на сборы, иначе будет поздно.
— Они забыли, что я выбиваю сорок восемь из пятидесяти! — гневно сказала Бекки.
— Нисколько. Они ждут, пока вы хорошо уснете. А крепкий сон бывает перед утром. Сейчас час ночи. Теперь быстро светает.
— А мои книги, работы, лаборатория, опыты? Я никуда не уйду из своего кабинета! Слышите? Никуда!
— Как уволенный из колледжа за «неамериканские взгляды», вы обязаны сами уйти, иначе рано или поздно вас заставят это сделать. Ценные книги спустим в подвал. А приехав в город, позвоним, чтобы выслали полицию. Поспешим! Осталось восемь минут.
Аллен схватил телефонную трубку.
— Не считайте их детьми, — сказал Джим. — Напрасный труд.
— Едем! — сказала решительно Бекки и взяла Аллена под руку.
С другой стороны его подхватил Джим. Они повели, вернее — потащили Стронга. Он упирался.
— Слушайте, — сказал Джонсон, подходя к ним, — я пойду один. Я не хочу быть причиной несчастья вашей семьи.
— Чепуха! — сказал Стронг. — Мы вместе покинем этот дом. Как ужасны эти дикари из мира теней!
Бекки Стронг чувствовала только страшную скорость, с какой они мчались на рассвете по шоссе в серой полугоночной машине Джима. Шины издавали тот характерный визг, который рождается при скорости более ста километров в час. Следом за ними, почти не отставая, мчался желтый, тоже полугоночный автомобиль с фашистскими молодчиками из ку-клукс-клана. Очевидно, другие преследователи устремились за машиной Вильяма Гильбура, увезшего Аллена Стронга и Дебору.
Из желтого автомобиля стреляли по баллонам машины Джима. Пули рикошетили, с визгом отскакивая от асфальта. Бекки послышалось, что профессор Джонсон, которого они спрятали в задней, закрытой части машины, где в люке было расположено третье место, вскрикнул. Неужели пуля пробила кузов? Бекки прислушалась, но больше ничего не услышала.
Джим прекрасно понимал, что первый же населенный пункт на магистральном шоссе может стать последним этапом их пути. Поэтому он резко снизил скорость и круто свернул с магистрального шоссе влево, на первую же попавшуюся ему по пути дорогу. Желтая машина также свернула. Промчавшись с полчаса и легко обогнав несколько попутных машин, Джим свернул на фермерскую дорогу, опять свернул и наконец помчался по совсем заброшенной полевой дороге, где не было видно отпечатков шин. Но вскоре пришлось сбавить ход: дорога была плохая, и машина подскакивала, как кенгуру. Перед ними показался старый, накренившийся деревянный мост с неполным настилом. Он рухнул, едва беглецы успели проскочить. Путь преследователям был отрезан.
Только в песках, среди дюн, похожих на застывшие в своем движении волны моря, дорога совсем исчезла. Джим остановился на высоком песчаном холме. От машины несло нестерпимым жаром, и она дрожала, как загнанный конь. Джим выключил зажигание. Мгновенно наступила тишина. Бекки вылезла из машины и оглянулась. Кругом под ярким светом полуденного солнца виднелись дюны, в котлованах между ними торчали пни и обнаженные корни. Здесь было совсем тихо — ни шума ветра, ни крика птиц. Ничего… Вокруг было безжизненно и мертво. Стало жарко.
— Где мы? — спросила Бекки.
Джим нервно оглядывался. Потом он растерянно посмотрел на Бекки и сказал:
— Черт его знает! Впервые вижу эти места.
Он развернул автомобильную карту и водил по ней пальцем, стараясь вспомнить проделанный путь.
— Ну как? — нетерпеливо спросила Бекки.
— Ничего не понимаю, — ответил Джим и, по старой школьной привычке, взял себя двумя пальцами за нос.
Он опять нагнулся над картой. Его палец прочертил путь от колледжа по шоссе мимо города на северо-запад, на магистральное шоссе, по проселочному шоссе, по фермерской дороге и уперся в надпись.
— Здесь написано «Оленьи леса», — сказала Бекки.
Джим вынул из-под сиденья бинокль и долго всматривался в горизонт. Наконец он в недоумении пожал плечами и передал бинокль Бекки. Девушка увидела пески, кругом пески. Никого. Ни человека, ни зверя. Пустыня. Только вдали, в низине, виднелись полосы зелени.
— Это молодая пустыня, — сказал Джим. — Не здесь ли испытывали атомную бомбу?
Они сели в машину и осторожно поехали к полоске зелени в надежде найти там воду, чтобы заменить кипевшую в радиаторе.
Солнце перевалило за полдень.
— Ждите, я сейчас, — сказал Джим, когда они подъехали к зеленым кустам, и исчез в зарослях.
Слабый ветер чуть шевелил листья на кустах тальника, но тростники, как казалось взволнованной Бекки, зловеще шуршали. Вдруг раздался треск ломающегося камыша, шум веток. Бекки насторожилась. Джим выбежал из зарослей.
— Опять ку-клукс-клан? — тревожно спросила Бекки.
Из зарослей вышли двое мужчин и направились к ним. Бекки удивленно и внимательно осмотрела их. На ногах у них были не ботинки, а сшитые на индейский манер куски кожи. Кожаные брюки, похожие на бриджи, внизу были стянуты обмотками. Кожаные куртки плотно облегали тело. На голове у первого была кепка, а у второго — старая фетровая шляпа. У обоих за плечами висели охотничьи ружья.
