В 1983 году у Фрэнка случился сердечный приступ. Он стал посещать кардиолога, который стал строго следить за состоянием здоровья Фрэнка. За два или три года он получал бета-блокаторы и один или два сердечных препарата. Насколько мы могли судить, его проблемы с сердцем были в основном решены – я имею ввиду, у него был сердечный приступ, но не было операции на сердце, и казалось, все было в порядке. Но когда он стал посещать кардиолога, тот заметил, что сахар в крови у Фрэнка повышался, и это было поводом для беспокойства. Доктор прописал «Диабинис», в то время самое популярное лекарство, как я полагаю. Врач проверял уровень сахара в крови Фрэнка каждые 4 месяца. Надо сказать, что я никогда не знала раньше, что такое нормальный уровень сахара крови. Никто никогда мне этого не говорил. Я не знала, сколько это: 1000 или 12. Все, что нам говорили, это «сахар высокий» или «сахар не высокий». Это продолжалось семь или восемь лет. Если бы он встретил доктора Бернштейна в то время, кто знает, что бы изменилось? В конце концов, кардиолог сказал, что рекомендует Фрэнку посетить эндокринолога. Он сказал, что не может достаточно хорошо контролировать с помощью лекарств сахар крови у Фрэнка, и считает, что эта проблема требует большего внимания. Мы посетили джентльмена, который являлся руководителем диабетической клиники в главном госпитале в северном Нью-Йорке, где мы жили. Сейчас это очень популярное медицинское учреждение. Доктор поговорил с нами и назначил «Диабинис», он проверял состояние Фрэнка каждые три месяца или около того. Показатели сахара были 13-14 ммоль/л. Доктор сказал: «давайте попробуем другие таблетки». Всегда таблетки. «Глибирид», «Глюкофаж» - весь набор. Однако снизить уровень сахара было крайне сложно. Никто не говорил о диете. Очень редко сахар снижался до 11. Очень редко. Когда я, наконец, узнала, что означают эти цифры, я спросила у доктора: «не думаете ли вы, что нам следует посетить диетолога? Я имею ввиду, что сейчас мы едим то же, что и всегда». Мы ели то же, что и все обычные люди. У меня есть друзья-диабетики, которые внимательно выбирают то, что они едят, так что я считаю, это имеет значение. Доктор ответил, что это хорошая идея. Он дал нам координаты одной молодой женщины, и мы посетили ее три раза. Он сказал: Съедайте 11 углеводов каждый день», она дала нам пирамиду еды – на самом деле, нам для этого ее помощь не требовалась, но ничего не изменилось, за исключением того, что Фрэнк перестал есть десерты. Иногда он съедал стаканчик мороженого, кусок пирога или печенье, если хотел. Я всегда покупала самые новые продукты, которые только появлялись: низкожировые, с низким содержанием сахара. В то время меня больше беспокоило содержание жира. Все это продолжалось до вмешательства Господа. У Фрэнка случился приступ гипогликемии. Никто не предупреждал нас, что такое может случиться. Никто не говорил нам, как это выглядит. Я думала это был инсульт. Фрэнк был не в себе, он не мог отвечать на вопросы. Единственное, что вызывало у меня толику сомнения, это то, что он встал и прошёл в ванную, а также надел брюки. Я позвонила 911. Когда приехал врач, он дал ему глюкозу, положил на каталку и направил в медицинский центр. Прямо среди поездки Фрэнк очнулся и сказал: «какого черта я здесь делаю»? Юноша сказал, что по-видимому, у Фрэнка был инсульт. Ко времени, когда мы доехали до госпиталя, Фрэнк был уже в порядке. Когда решили проверить уровень сахара в крови, оказалось, что он был 1,44 ммоль/л. Я не специалист по диабету, однако я знала достаточно, чтобы понимать, что это не нормально. Кто знает, каким он был перед тем, как сделали внутривенное вливание глюкозы? Мы уже никогда не узнаем, было ли это следствием случайно дважды принятого на ночь лекарства - это весьма вероятно, однако я точно могу сказать, что это было знаком от Господа, следившего за Фрэнком и сказавшего ему: «Время предпринять что-нибудь». Это было очень страшно, но это также было и благословением. У меня есть друг, который является коллегой доктора Бернштейна. У него был дядя, который был болен диабетом и имел множество его осложнений, чья жизнь была продлена и продлена в гораздо лучших условиях доктором Диком Бернштейном. Я поговорила с ним о диабете Фрэнка, и он сказал мне: «на самом деле ничего не меняется. Ничто не снизит уровень сахара, пока не пообщаетесь с доктором Бернштейном». Несмотря на то, что мой друг сам был доктором, я не восприняла его предложение всерьёз. Фрэнк продолжал посещать своего врача. Почему какой-то частный доктор должен быть лучше, чем глава диабетической клиника в одном из главных медицинских центров? Однако после того случая гипогликемии мы с Фрэнком пришли в офис моего друга, и он изложил всю информацию Фрэнку, что можно ожидать от доктора Бернштейна, как он рекомендует относиться к нему, потому что то, что он предлагает, выглядит достаточно спорно. Как это будет сложно, т.к. придётся предпринять много усилий. Мы решили попытаться».

Фрэнк: «Честно говоря, при первой встрече доктор Бернштейн произвёл на меня впечатление человека со странностями. Я много общался с врачами в армии и привык к определённому их типу, но доктор Бернштейн – совсем другое дело. До встречи с ним я никогда не видел врачей, столь сосредоточенных на одной задаче. Он был так сосредоточен на этой проблеме (диабет) человека, что мне даже стало казаться, что это даже немного чересчур. Однако результаты были более, чем убедительны, и я рад, что познакомился с ним. У него есть своя программа, цели и методы их достижения, и он не отвлекается ни на что, не имеющее отношения к диабету. Он составил для меня режим, я слежу за своим сахаром, и он практически полностью под контролем. Вместо показателей 11 и выше, я держу его в пределах 4,7 – 5,8, тех, что он определил для меня. Я колю инсулин с утра, перед дневным и вечерним приёмом пищи, а также на ночь. Я не ем мороженое и не делаю ещё много чего, что раньше было для меня обычным. Когда я впервые пришёл к нему, я был очень бледным и худым. Сейчас я выгляжу более здоровым и румяным. Меня немного раздражает постоянные укалывания пальцев, однако сейчас я делаю это на автомате, это просто стало уже второй натурой.

Когда я узнал, что мне придётся колоть инсулин, я не выдержал и разрыдался. Это было последней каплей. «Моя жизнь кончена», - подумал я. Сейчас я так не думаю. Я применяю безболезненный метод инъекций доктора Бернштейна, и меня это совсем не беспокоит. Это занимает всего секунды. Иглы столь тонкие, что я едва чувствую укол. Я использую жировые складки на талии. Сейчас я довольно подтянут, так что они небольшие, однако кое-что там есть. Он заставил меня сделать укол прямо в офисе. Он показал на себе, как делать укол, и заставил меня сделать прямо у него в офисе. С тех пор я делаю уколы сам, это происходит буквально автоматически. Если я не дома, я делаю укол там, где нужно, за столом в ресторане, в уборной, и т.д. Я не стеснителен, да и не замечал, чтобы это кого-то беспокоило».

Ike: «Что касается инсулина, то я чувствовала, что это было неизбежно, и когда Фрэнк узнал об инсулине, он просто разрыдался и чувствовал, что это было последней каплей. У него было много проблем со здоровьем, и необходимость колоть инсулин была ударом ниже пояса. Однако он стал делать все по разработанной программе, и через 4 или 6 недель мы стали чувствовать, что мы в теме, что мы понимаем, что происходит. Он мог регулировать сахар, когда он был немного низок или немного высоковат. Он точно знал, что делать. Его здоровье на самом деле улучшилось. Доктор Бернштейн на самом деле дал нам знание».

Джоанна Делани – 53 летняя мать и финансовый редактор. В ее истории нет ничего необычного.

«Должна признать, что на первый взгляд перспектива следования этому новому режиму контроля диабета выглядит пугающе. Я думала, что моя жизнь будет подчинена иглам, тестам и полна смущения. Однако всего через несколько недель эта программа стала всего лишь частью моей повседневной жизни, такой как нанесение макияжа. До того, как я стала пациенткой доктора Бернштейна, я была кем-то, смирившимся с неизбежностью осложнений диабета. Хотя я и применяла инсулин, я никоим образом не чувствовала, что контролирую заболевание. У меня по ночам болели ноги. Руки и ноги немели. Я набрала вес, не имея никакого понимания о возможности изменить диету, предыдущий доктор оставил это полностью на моё усмотрение. У меня была хроническая депрессия, и я была постоянна голодна. Сейчас я следую программе по нормализации сахара крови, я знаю, что контролирую свой диабет, особенно когда вижу на глюкометре большинство показателей, соответствующих норме. Но лучше всего то, что я чувствую себя хорошо, и физически, и психически. Я похудела. Я ем полезную еду и никогда не чувствую голода. Боли в ногах прошли, также как и онемение в руках и ногах. Сейчас, когда я контролирую заболевание, я больше не чувствую необходимости скрывать от друзей, что у меня диабет».

Около 65 процентов мужчин-диабетиков не могут иметь сексуальных отношений из-за того, что высокий сахар крови влияет на работу механизмов, вовлечённых в создание эрекции пениса. Частичная, хотя и недостаточная эрекция часто бывает возможной; мужчины в таком «пограничном» состоянии могут иметь полноценную эрекцию и участвовать в половых сношениях после длительных периодов нормального сахара. Мы наблюдали такие случаи улучшения у определённого количества пациентов, но только в тех случаях, когда проблема была вызвана в основном нейропатией (разрушением нервных окончаний), тогда как закупорка кровеносных сосудов, снабжающих кровью пенис, исправлению не поддаётся. Когда мы повстречались с Л.Д., это было ещё до изобретения «Виагры», он попросил меня оценить его эректильную дисфункцию. Я обнаружил, что давление крови в пенисе и в ногах было в норме, но нервные реакции в тазовой области в основном ослаблены. История Л.Д., приведённая далее, частично касается этой проблемы.

Л.Д.: «Я мужчина, 59 лет, женат, имею троих детей. Примерно 5 лет назад, после 10 лет жизни с диабетом II типа, я обнаружил, что нахожусь в состоянии хронической усталости. Плюс к этому я был постоянно раздражённым, вспыльчивым, и имел проблемы с концентрацией на продолжительное время. С другой стороны, я чувствовал себя хорошо, за исключением того, что становился импотентом, у меня были проблемы с поддержанием эрекции в процессе сексуального сношения. В то время я не знал, были ли эти проблемы взаимосвязаны. После того, как доктор Бернштейн научил меня постоянно измерять уровень сахара, я обнаружил, что он был около 20 ммоль/л, что было очень высоким показателем. Сейчас, с новой диетой и малыми дозами вводимого инсулина, он практически в норме всё время. Я стал чувствовать себя лучше, чем на протяжении многих лет раньше, и физически и душевно. Проблема с импотенцией в значительной степени уменьшилась. Я продолжаю постоянные ежедневные измерения сахара в крови, и я чувствую, что моё состояние настолько улучшилось, что помогло мне легко восстановиться после операции по эндопротезированию тазобедренного сустава без каких-либо осложнений».