АЛЕКСЕЙ СУЭТИН (СССР): «Фишер любит ясность, но вовсе не избегает осложнений. В осложнениях очень силен благодаря незаурядной быстроте и точности расчета, с которой трудно бороться даже признанным авторитетам в этой области. Прибавим к этому постоянную активность, высокие боевые качества шахматного бойца, поистине филигранную шахматную технику…»
ЛАРРИ ЭВАНС (США): «Фишер, как правило, избирает острейшие продолжения, какими бы опасными они не казались. Порой он переходит допустимую грань, но тем интереснее смотреть такие партии».
РОБЕРТ БИРН (США): «Мы должны признать, что целью Фишера является ясное совершенство и что он ближе к этому, чем кто-либо иной… Не являясь исключительно ни атакующим шахматистом, ни защитником, Фишер ближе всех других стоит к понятию шахматиста универсального».
ЛЕВ ПОЛУГАЕВСКИЙ (СССР): «В партиях Фишера можно найти и дебютные откровения, и острые атаки, и длительное позиционное лавирование, и отточенную эндшпильную технику. Активно-позиционный стиль. Он не избегает упрощений, если они дают ему даже самые минимальные позиционные плюсы, которые он виртуозно доводит до решающего перевеса».
ТИГРАН ПЕТРОСЯН (СССР): «Фишер – разносторонний шахматист, тяготеющий к позиционной игре. Поражает в Фишере, если можно так выразиться, шахматный аппетит. Он всегда играет с удовольствием. В этом, мне кажется, одна из причин его успехов».
ВИКТОР КОРЧНОЙ (СССР, Швейцария): «Сила американского чемпиона заключается в отсутствии слабых сторон в его игре».
АЛЕКСЕЙ СУЭТИН (СССР): «Хотя Фишер всегда хочет выиграть, сражаясь буквально до голых королей, он никогда не нарушает позиционных принципов. Если закономерно вырисовывается ничья, пусть будет ничья! Но стоит его партнеру вступить в спор с законами позиционной игры, как в этот критический момент партии зоркий глаз Фишера подмечает самые мельчайшие нарушения равновесия. Фишер сразу становится агрессивен, но по-прежнему остается позиционно корректен!»
ИГОРЬ БОНДАРЕВСКИЙ (СССР): «Фишер умеет бороться в каждой партии от начала до конца, до одиноких королей – на такое способны немногие. В его игре нет буквально никаких трюков, никакого блефа – это шахматист абсолютно чистого, классического стиля».
СЕМЕН ФУРМАН (СССР): «Хотя Фишер, быть может, не часто делает столь яркие и эффектные ходы, как некоторые другие гроссмейстеры, – игра его очень логична. Все его ходы – звенья одной крепкой цепи».
БОРИС СПАССКИЙ (СССР, Франция): «Фишер играет весьма стабильно, даже, я бы сказал, монотонно. Но монотонно значит не скучно, а ровно».
ЛАРРИ ЭВАНС (США): «Дебютный репертуар Фишера менее обширен, чем у большинства современных гроссмейстеров, тем не менее его вклад в теорию значителен».
ЭДМАР МЕДНИС (США): «Не пытайтесь огорошить его сомнительным дебютным вариантом. Он или знает его, или найдет опровержение за доской».
ВЛАДИМИР ТУКМАКОВ (СССР): «Американский гроссмейстер блестяще подготовлен. Он в совершенстве изучил многие дебютные схемы. Им проанализировано огромное количество типичных позиций в миттельшпиле. Практически почти в любой позиции он чувствует себя как рыба в воде. Огромные знания подчас заменяют Фишеру опыт. Если многие шахматисты постигают истину, благодаря широкой турнирной практике, то сравнительно редкие выступления Фишера компенсируются титанической домашней работой».
АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Роберт Фишер – шахматист очень серьезный, один из сильнейших мастеров за всю историю шахмат. Он внес в шахматы элемент особой спортивной остроты, может быть, даже спортивного ожесточения. Он играл очень зло, играл все время на победу».
АЛЕКСЕЙ СУЭТИН (СССР): «Кто реже ошибается, тот сильнее играет». Бывает, что столь очевидную истину как-то забывают в глубокомысленных спорах о различных оттенках стиля того или иного выдающегося шахматиста. Фишер сумел в своей игре свести к минимуму очевидные ошибки, и результаты, каких он добился, заставляют глубже изучить проблему силы шахматиста. Стиль у него простой, стратегия понятная, а сила – огромная».
