— Ух ты! — Джим подошел к столу, вставил кассету в магнитофон и приготовился наслаждаться, но Фрэнк остановил его.
— Звонок на ужин. Давай лучше потом.
Джим неохотно согласился, зато, вернувшись, прокрутил свою музыку несколько раз, пока Фрэнк не уговорил его позаниматься. Перед отбоем Джим еще раз поставил кассету.
В жилом коридоре стало темно и тихо, все отошли ко сну, но минут через пятнадцать «Сеньорита» зазвучала вновь. Фрэнк рывком сел в постели.
— Что за черт? Джим, да выключи ты ее!
— Я не включал, — возразил Джим. — Это, наверное, Виллис, кто же еще?
— Ну так заткни его! Придуши его. Сунь его под подушку.
Джим включил свет.
— Виллис, а, Виллис! Ну-ка, прекрати шуметь!
Виллис, похоже, даже не слышал его. Он стоял посреди комнаты, отбивал глазами такт и покачивался. В его блестящем исполнении звучали и маримба, и хор.
Джим взял его на руки.
— Виллис! Ну заткнись, пожалуйста.
Виллис продолжал концерт.
Дверь распахнулась, и на пороге возник директор Хоу.
— Так я и думал, — торжествующе сказал он. — Совершенно не считаемся с другими людьми. Выключите магнитофон. И имейте в виду, вы не выйдете из своей комнаты весь следующий месяц.
Виллис продолжал звучать. Джим попытался прикрыть его своим телом.
— Вы что, не слышали? — спросил Хоу. — Я сказал: выключить музыку.
Он прошел к рабочему столу и рванул выключатель. Поскольку магнитофон и так был выключен, Хоу только сломал себе ноготь. Он проглотил непедагогичное выражение и сунул палец в рот. Виллис приступил к третьему куплету. Хоу стал оглядываться.
— Куда он у вас подключен? — гаркнул он. Не получив ответа, Хоу шагнул к Джиму и спросил: — Что вы прячете? — Оттолкнув Джима в сторону, он устремил недоверчивый и брезгливый взгляд на Виллиса. — Это еще что такое?
— Это Виллис, — прокричал, чтобы заглушить музыку, несчастный Джим.
Хоу был не так уж глуп, до него мало-помалу дошло, что музыка исходит из этого странного мехового шара.
— А что такое Виллис, можно спросить?
— Ну, это… попрыгунчик. Он обитает на Марсе. — В этот момент Виллис закончил выступление, пропев бархатным контральто «buenas noches», и заткнулся — на время.
— Попрыгунчик? Никогда о них не слышал.
— Их мало кто видел, даже среди колонистов. Они редко встречаются.
— Не так уж редко. Это разновидность марсианского попугая, не так ли?
— О нет!
— То есть как «о нет»?
— Вовсе он не попугай. Он думает, что говорит, он мой друг!
Хоу оправился от удивления и вспомнил о цели своего визита.
— Не имеет значения. Вы читали мой приказ относительно домашних животных?
— Да, но Виллис не животное.
— Кто же он в таком случае?
— Да он просто не может быть животным. Все домашние животные — это чья-нибудь собственность, а Виллис никому не принадлежит. Он — просто Виллис.
Здесь Виллис включил следующий номер программы — то, что он слышал после последнего прослушивания танго.
— Знаешь, когда я слышу эту музыку, — сказал он голосом Джима, — я забываю даже про старого паршивца Хоу.
— А у меня он из головы не выходит, — продолжал Виллис голосом Фрэнка. — Хотел бы я набраться духу и сказать ему то же, что и ты, Джим. Знаешь, я думаю, у Хоу не все дома, то есть по-настоящему. Поспорить могу, в детстве он был трусом, вот и вырос такой.
Хоу побелел. Доморощенный психоаналитик Фрэнк попал в самую точку. Он поднял руку, точно хотел ударить, и опустил ее, не зная, кого, собственно, тут надо бить. Виллис поскорей убрал отростки и сделался гладким.
— А я вам говорю, это животное, — свирепо сказал Хоу, обретя дар речи. Он схватил Виллиса и пошел к двери.
Джим закричал ему вслед:
— Послушайте, мистер Хоу! Вы не можете забрать Виллиса!
— Ах, не могу, вот как? — обернулся директор. — Ложитесь спать. Утром зайдете ко мне в кабинет.
— Если вы тронете Виллиса хоть пальцем, я… я…
— Что ты? Никто твое сокровище не тронет. Сейчас же в постель, не то получишь как следует. — Хоу повернулся и ушел, не посмотрев, как выполняется его приказание.
Джим застыл, не сводя глаз с закрытой двери, по его щекам текли слезы, рыдания бессильного гнева сотрясали его. Фрэнк подошел и положил руку ему на плечо.
— Джим, Джим, не надо так. Ты ведь слышал, он обещал не трогать Виллиса. Ложись в постель, а утром все уладишь. В самом худшем случае придется отправить Виллиса домой.
Джим отмахнулся.
— Не позволяй ему бесить тебя, Джим, — настаивал Фрэнк. — Если ты разозлишься, то сделаешь какую-нибудь глупость, и тогда ты у него в руках.
— Я уже разозлился.
— Знаю, оно и понятно. Но тебе надо остыть и подумать головой. Он тебя караулил, сам видишь. Что бы он ни говорил и ни делал, ты должен сохранять спокойствие и не поддаваться, а то он доведет тебя до беды.
— Пожалуй, ты прав.
— Я знаю, что я прав. Так и док бы сказал. А теперь ложись спать.
Но ни один из них не смог как следует заснуть в эту ночь. Под утро Джиму приснился кошмар, будто Хоу — марсианин-отшельник, а он, Джим, пытается развернуть его по своему разумению.
К завтраку на доске появилось свеженькое объявление:
С сего дня личное оружие надлежит хранить исключительно на складе. Ученик, ведавший его хранением, освобождается от своих обязанностей. Оружие будет выдаваться директором только в том случае, если ученик выходит за пределы школы и поселения. Ношение оружия в местах, не посещаемых марсианской фауной, не допускается.
— Не понял, — сказал Джим по прочтении. — К чему такая волокита? К тому же у большинства из нас есть лицензии.
Школьники, как правило, и так хранили оружие на складе, но кладовщик из учеников контролировал только тех, кому еще предстояло получить лицензию.
— Знаешь, что я думаю? — поразмыслив, сказал Фрэнк.
— Ну что?
— Это он тебя боится.
— Меня? Почему?
— Из-за вчерашнего. Ты был готов его убить, и он это видел. По-моему, он решил вырвать у тебя зубы. А на нас, прочих, ему наплевать, сохраним мы оружие или нет.
— Ты правда так думаешь? Хм… может, и к лучшему, что наши пистолеты сейчас при нас.
— Весь вопрос в том, как тебе быть дальше.
Джим задумался.
— Я не собираюсь сдавать оружие. Отец бы этого не одобрил, я уверен. И потом, у меня лицензия, я не обязан этого делать. Я выбил необходимое количество очков, прошел психологические тесты и принес присягу, я имею такое же право носить оружие, как и он.
— Ладно, я за. Но лучше бы найти какую-нибудь лазейку перед тем, как ты пойдешь к нему.
Лазейка нашлась за завтраком в лице Смайта. Фрэнк вполголоса посовещался с Джимом, и после еды они зазвали Смайта к себе.
— Слушай, Смитти, — начал Джим, — ты у нас парень оборотистый, так ведь?
— Допустим. И что же?
— Читал сегодняшнее объявление?
— Кто ж его не читал? Все уже бурчат по этому поводу.
— Ты будешь сдавать свой пистолет?
— Он у меня и так на складе. Зачем он мне сдался здесь? Мне мозгов хватает.
— Значит, тебя не будут вызывать по поводу сдачи. Теперь допустим, что тебе дали на хранение два пакета. Ты их не разворачиваешь и не знаешь, что в них. Как по-твоему, сможешь ты поместить их в надежное, по-настоящему надежное место так, чтобы выдать по первому требованию?
— Подразумевается, что я не должен никому говорить про эти… э-э… пакеты?
— Ясное дело. Никому.
— Хм… такая услуга будет дорого стоить.
— Сколько?
— Я не могу с вас взять меньше двух кредиток в неделю.
— Дорого, — отрезал Фрэнк.
— Ну, для друзей — единовременно восемь кредиток до конца года.
— Все равно дорого.
— Шесть кредиток — последняя цена. За риск надо платить.
— По рукам, — сказал Джим, не дав Фрэнку торговаться дальше.
Смайт ушел со свертками, а Джим отправился к директору.
Директор продержал Джима полчаса, прежде чем принять. Войдя наконец в кабинет, Джим заметил, что у Хоу чрезвычайно довольный вид. Директор поднял глаза.
— Да? Вы хотели меня видеть?
— Вы велели мне прийти, сэр.
— Вот как? Минутку, как ваша фамилия?
«Он распрекрасно знает, как моя фамилия, — злобно подумал Джим, — хочет, чтобы я вспылил». Он вспомнил, как Фрэнк наказывал ему держать себя в руках, и спокойно ответил:
— Джеймс Марло, сэр.
— А, да. Итак, Марло, зачем вы хотели меня видеть?
— Вы сказали, чтобы я пришел. Насчет Виллиса.
— Виллис? Ах да, марсианин круглоголовый, — Хоу улыбнулся одними губами. — Любопытный экземпляр.
И замолчал. Пауза длилась так долго, что Джим начал понимать: директор вынуждает его сделать первый шаг. Джим уже примирился с мыслью, что больше не сможет держать Виллиса в школе, и сказал:
— Я хочу его взять, чтобы отнести в город и отослать домой.
Улыбка Хоу стала шире.
— Ах, вот как! Как же вы собираетесь это сделать, если вам запрещено покидать школу в ближайшие тридцать дней?
У Джима в ушах звучал предостерегающий голос Фрэнка.
— Я попрошу кого-нибудь, сэр, сегодня же. Можно мне взять Виллиса?
Хоу откинулся на спинку стула и сплел пальцы на животе.
— Вы затронули интереснейшую тему, Марло. Ночью вы говорили, что это существо не является животным.
— Да, — с недоумением сказал Джим.
— Вы настаивали на этом. Вы говорили, что он не ваша собственность, а ваш друг. Это верно?
Джим заколебался. Он чуял, что здесь западня, но не знал какая.
— Ну и что же?
— Говорили вы это или нет? Отвечайте.
— Ну, говорил.
Хоу подался вперед.
— Тогда на каком основании вы требуете от меня вернуть вам это существо? У вас на него нет никаких прав.
— Но… — Джим не находил слов. Его запутали, обошли хитрыми речами, он не знал, как ответить. — Разве так можно? — выпалил он. — Вам он тоже не принадлежит. Вы не имеете права держать его под замком.
Хоу медленно соединил кончики пальцев.
— Этот вопрос требует рассмотрения. Хотя вы и отказались от своих прав на это существо, оно тем не менее может являться собственностью. В таком случае, поскольку оно было обнаружено на территории школы, я могу оформить его как школьное имущество — лабораторный экземпляр.
— Но нельзя же так! Это нечестно! Если он кому-нибудь принадлежит, то он мой. Вы не имеете права…
— Молчать! — Джим умолк, и Хоу продолжал уже спокойнее: — Не указывайте мне, что я вправе делать, а что нет. Вы забываете, что по отношению к вам я нахожусь in loco parentis[5]. Все ваши права представляю я, как если бы был вашим отцом. Что касается судьбы марсианского существа, я рассмотрю этот вопрос… сегодня я как раз собираюсь к генеральному резиденту. В свое время вам сообщат о результате.
Латинская фраза сбила Джима с толку, как и было задумано, но он ухватился за другие слова Хоу:
— Вот я и расскажу все своему отцу. Вам это так не пройдет.
— Угрозы? — скорбно улыбнулся Хоу. — Не трудитесь просить у меня ключ от телефонной будки, нечего школьнику звонить родителям каждый раз, когда я велю ему вытереть нос. Продиктуйте отцу письмо и представьте мне на прослушивание, прежде чем отправить. — Он встал. — Это все. Можете идти.
Фрэнк ждал Джима.
— Крови не видать, — объявил он при виде друга. — Ну как дела?
— Ах он, такой-сякой!
— Плохо, значит?
— Фрэнк, он не отдает Виллиса.
— Хочет, чтобы ты отправил его домой? Но ты ведь к этому приготовился.
— Не в том дело. Он его вообще не отдает. Наплел мне с три короба, но суть в том, что он его забрал и теперь не отдаст. — У Джима был такой вид, будто он вот-вот разревется. — Бедненький Виллис, ты же знаешь, как он всего боится. Фрэнк, что делать?
