Блеснул лед, тусклый лунный свет разлился на гладкой поверхности застывшего болота. Лед под ногами хрустел, был еще ненадежным, слабым. Перебираясь с кочки на кочку, балансируя, троица со своим страшным грузом достигла, наконец, желаемого места — середины обширного ледяного пространства. Наверное, это было старое русло ушедшей вбок реки, замерзшей воды тут вдоволь.

Серега, присев на корточки, рубил полынью, Вадик, выломавший поблизости шест, щупал илистое дно, а Бизон, покуривая, следил за работой.

— Годится, — сказал он, когда почти трехметровый шест целиком ушел в воду. — Тут ему будет хорошо. И мягко, и глубоко.

Труп поначалу никак не хотел тонуть, и они тыкали его шестом, топили ногами. Вода, наконец, расступилась, приняла останки несчастного. Снова стало тихо. Они уже отошли от проруби, когда из глубины болота вырвался, как последний вздох утопленника, воздух. Серега с Вадиком испуганно вздрогнули, а Бизон нервно хохотнул:

— Это водяной его обнял. На пару теперь жить будут.

Мокрые, грязные и молчаливые вернулись к машинам. Чистили одежду и руки снегом, не смотрели друг на друга.

— Ну вот, теперь «жигуленок» ваш, — бодренько эдак проговорил Бизон. — Можете на запчасти его распустить, можете целиком толкнуть. Мне ничего с этой тачки не надо. Садись, поехали.

Серега с Вадиком по-прежнему молчали. Старая легковушка интересовала их сейчас меньше всего. Пережить такое!..

Они выехали на шоссе, снова объехали по хорошей сухой грунтовке пост ГАИ, держа курс на объездную дорогу. Бизон нажал газ, его «мерседес» вскоре оторвался от «Жигулей», пропал в ночи. Серега с Вадиком ехали не спеша. Встречи с милицией можно теперь не бояться — до самого Придонска их теперь никто не остановит, а в городе они поедут боковыми, неприметными улицами. К тому же документы этого Морозова в порядке, Вадик, сидевший сейчас за рулем, внешне немного похож на фотографию, так что — пронесет. А нет — они бросят машину и убегут. «Жигуль» этот счастья им, судя по всему, не принесет.

До дома Сереги они доехали без всяких приключений — милиция не встретилась, никто не остановил. Серега жил с матерью в частном доме,'в глухом переулке у самого водохранилища. Осторожно подъехали к запертым воротам гаража (у Сереги был пока что мотоцикл), загнали без особого шума «Жигули». Всё. Дома. Руки у обоих тряслись. Матери Серега скажет, что машина Вадика, купил по дешевке, а гаража нет. Вот и попросился на квартиру.

Они сняли с машины номера, тщательно помыли при свете переноски салон и багажник, а потом, распив бутылку водки, отправились спать.

Глава пятая

Президент акционерного общества «Мечта» Антон Михайлович Городецкий, мужчина в расцвете лет, полненький, с широким бабьим задом и высокими залысинами на выпуклом лбу, расхаживая по уютно обставленному кабинету офиса, внимательно слушал одного из своих людей — человека со шрамом на левой щеке. Человек этот был из личной охраны Городецкого, ее шефом, приглядывал за порядком в- офисе и в боксах гаража. В обязанности главного охранника входил также сбор информации о деятельности других фирм и акционерных обществ, направленной против «Мечты». Человек этот, по фамилии Лукашин, был в своем деле большим специалистом: когда-то служил в милиции, на офицерской должности во вневедомственной охране, в городе ориентировался свободно, умел заводить агентов в интересующих его учреждениях, благо, Городецкий денег не жалел. Агенты «Мечты» были практически во всех конкурирующих фирмах и акционерных обществах областного центра, содержание их вполне окупалось, так как шеф всегда и вовремя получал нужную информацию. Свои люди были и в милиции, и даже в госбезопасности, теперь ФСК. Правда, Лукашину удалось из этого ведомства заманить в осведомители пока лишь старшего прапорщика, вахтера здания ФСК. Но для начала и это было неплохо — именно от него Лукашин, а потом и Городецкий, узнали об изгнании ненавистного майора Дороша, который насолил многим приятелям Антона Михайловича.

Не мешкая, Лукашин поднялся на третий этаж, в кабинет Городецкого, доложил ему о звонке из ФСК, не забыл напомнить и о премиальных для прапорщика.

Антон Михайлович сдержанно кивнул, что, тем не менее, означало и одобрение работы самого Лукаши-на, и согласие премировать осведомителя. Этой вести он ждал давно, знал по другим каналам (через Аркадия Каменцева), что именно происходит с Дорошем за вроде бы непроницаемыми стенами управления, и сам в меру своих сил способствовал увольнению строптивого майора. Дорош был опасен для всех, занимающихся серьезным бизнесом, от него надо было избавиться. Рано или поздно, но он проявил бы интерес и к «Мечте». В городе и области это было самое процветающее акционерное общество, акции «Мечты» скупались сотнями, доходы Городецкого и приближенных росли не по дням, а буквально по часам и по очень простой схеме — за счет котировки. «Мечта», как и широко известное АО «МММ», его сестра-двойняшка, не имела ничего, кроме самодельных, размноженных на цветном ксероксе акций, пускала их в продажу во все возрастающем количестве, скрывала доходы от финансистов из областного контрольно-ревизионного управления и налоговой инспекции. Городецкий и его подручные прекрасно понимали что творят, знали, что афера рано или поздно лопнет, деньги из ничего возникать не могут, расплачиваться с акционерами будет нечем. Стоит только кому-нибудь из областного начальства попристальней глянуть в сторону «Мечты», проверить ее финансовые счета-балансы, взаимоотншения с бюджетом и… А подсказать начальству мог именно такой цербер, как Дорош. И все же, Городецкий был азартным игроком, причем высокого класса. Ему нужно был только время, оно даст миллиарды. Можно будет безбедно жить где угодно. Сейчас в России для бизнеса лучшее время. Попустительство властей и растерянность всякого рода финансовых ревизоров, массовая эйфория в желании разбогатеть, ничего не делая. Да, это мечта многих, и он, Городецкий, хорошо на ней и сыграл, вовремя и творчески подхватив идею Сергея Мавроди. Посмеиваясь в душе над доверчивостью и недальновидностью акционеров, Городецкий настойчиво, через местную рекламу, газеты и телевидение, внедрял в сознание горожан и жителей области мысль о необходимости стать членом АО «Мечта». Выгодно, надежно, а главное, просто. Два-три года — и ты миллионер, богач! Независимый, свободный человек. Купил акции — продал, снова купил, снова продал…

Слаб россиянин, доверчив и отчасти ленив. Ему бы проверить, подумать, посчитать — вообще, пошевелить мозгой. Куда там! Надо купить акции, попробовать, а там видно будет.

Все учитывал Городецкий, всесторонне изучил и обдумал будущее предприятие, прежде чем пускаться в плавание, почитал прессу и поучился у зарубежных «коллег». Такие аферы на перепродаже акций по все возрастающей котировке уже проворачивались в свое время и в Америке, и в Японии, и в Австралии, а теперь и в родной и близкой Москве. Подошла очередь и Придонска. Теперь он, Антон Городецкий, бывший в недалеком прошлом простым кооператором, сколотившим на перепродаже телевизоров неплохие деньги, взялся за большое дело. А чем он хуже тех же американцев или господина Мавроди? «Мечта» не так уж плохо выглядит на фоне других акционерных обществ и различных фондов. Городецкому удалось создать своему АО недурной имидж, в «Мечту» поверили, славу о ней разнесли все те же газеты и телевидение за приличные рекламные деньги, и народ попер, что называется, со своими кровными. Колесо фортуны завертелось, акции пошли нарасхват. И ничто пока не предвещало не то что беды, а даже тучки на горизонте. В контрольно-ревизионном управлении сидит своя баба, не беспокоит и налоговая инспекция — со всеми ревизорами у Городецкого были отлаженные, надежные контакты. И вот появляется Дорош — этот вездесущий Робин Гуд. До Антона Михайловича через людей Лукашина доходит информация — сыщик из ФСК начинает проявлять интерес к «Мечте». В какой-то его папочке появилась бумажка: «Проверить работу г-на Городецкого…» А тут и Аркадий Каменцев забеспокоился. У того причин для беспокойства побольше. И Феликс Дерикот, их друг-приятель, как-то позвонил: на одного из его людей (речь шла об угнанной и проданной в Закавказье «Волге») вышел некто Дорош, из ФСК. Кто это, мол, такой?