Как видим, это двойственная, противоречивая оценка, стремящаяся противопоставить правду фактов симпатиям автора. Линиману не нравилось, что Рид открыто становится на сторону восставшего народа и это и было самым замечательным и самым новым в книге. Мы еще вернемся к статье Линимана, из которой взяты эти фразы, но даже сквозь брюзжание здесь чувствуется, что книга Рида воспринималась как произведение крупного масштаба. Этого никто не мог отрицать.

Самым большим и многозначительным открытием, которое делает Джон Рид в книге «Поспавшая Мексика», было открытие народа. И надо представить себе нее значение этого открытия.

Джон Рид верил в массы. Он старался слиться с восставшей Мексикой, с ее неграмотными крестьянами, с ее малообразованными вожаками, и понять, что приносит победу этим оборванным, но беззаветно преданным своей цели простым людям. Он очень быстро понял, что мексиканским революция — это не схватка тех или иных претендентов на власть, а народная революция.

Он понял, какую силу в этой народной революции имеет голос обезземеленной крестьянской бедноты, которая никогда не примирится со своими угнетателями — помещиками. Он понял, что восставшая беднота изо всех сил борется за жизнь, землю и хлеб. Он увидел, что мужицкая армия, располагает неисчерпаемыми резервами. Вот, что он говорит о встрече с одним из pacil'icos — мирных жителей.

«Не скрою, я не скоро забуду истощенное тело и босые ноги старика с лицом святого, который сказал медленно:

— Революция — это хорошо! Когда она победит, мы, с божьей помощью, больше никогда, никогда, никогда не будем голодать. Но это будет не скоро, а сейчас нам нечего есть, нечего надеть. Хозяин уехал из асиенды, у нас нет рабочего скота, и нам нечем обрабатывать землю, а солдаты забирают последний хлеб и угоняют скотину…

А почему же pacil'icos не идут на войну?

Он пожал плечами.

Мы им не нужны. V них дли нас нет ни оружии, ни лошадей. Они сами справляются. А кто будет кормить, их, если мы перестанем сеять кукурузу? Нет, сеньор. Но если революции будет грозить опасность, тогда больше не останется pacil'icos. Тогда мы все встанем на ее защиту с ножами и хлыстами… Революция должна победить!..»

А вот что думает о происходящем «грязный человечек, которого все называли доктором и который раньше был аптекарем в Маррале, а теперь носил чин майора: «Наша революция… Мы должны правильно судить о ней. Это борьба бедных против богатых…»

«Вот это и есть мексиканская революция!»— восклицает подружившийся с автором храбрый воин Мартинес, после того как было прочитано перед отрядом кавалеристов на отдыхе «воззвание губернатора штата Дуранго, в котором заявлялось, что земли крупных асиенд будут поделены между бедными».

Постепенно развертывающаяся перед нами картина событий состоит из множества частиц, иногда очень мелких, по всегда целеустремленных, как бы намагниченных, что и делает книгу цельной. Стремись проникнуть в глубины народного движения, автор возлагает псе надежды на правду, это вполне соответствует духу народной революции.

«Пишите обо всем, но только правду», — говорит автору крестьянский генерал Урбина.

Идя путем правды, Джон Рид показывает без всяких искусственных приемов величие, грандиозность борьбы народа за свободу и счастье. Ему так глубоко удалось ощутить бурную пульсацию действительности и с такой увлекательной естественностью передать в своих описаниях пафос мексиканской революции только потому, что он был полностью с нею, с ее простыми героями, с ее идеалами.