Отвернувшись от мольберта и пустой переборки, Геррон увидел, что его страж бесшумно приблизился и остановился на шаг позади, будто эдакий зевака или любитель давать советы.
— Полагаю, вы готовы внести какое-то идиотское предложение?
Робот, смутно смахивающий на человека, не произнес ни слова, хотя на его квазилице имелось что-то вроде громкоговорителя. Пожав плечами, Геррон обошел его и двинулся искать камбуз. Корабль удалился от Земли на считаные часы полета со сверхсветовой скоростью, когда его настиг и захватил в плен берсеркер; а единственный пассажир, Пирс Геррон, даже не успел толком оглядеться на корабле.
Отыскав камбуз, он обнаружил, что это не просто какая-то кухня, а своеобразный салон, где колониальные дамы с претензиями на утонченный вкус, утомившись от разглядывания картин, могли бы пощебетать за чашечкой чаю. «Франс Гальс» должен был стать передвижным музеем; затем вокруг Солнца разгорелось пламя войны против берсеркеров, и культбюро ошибочно решило, что безопаснее переправить сокровища живописи на Тау Эпсилона. «Франс» идеально подходил для этой миссии — и ни для чего больше.
Посмотрев дальше, Геррон увидел, что дверь в рубку разбита, но заглядывать туда не стал, твердя сам себе, что вовсе не потому, что увиденное могло бы вывести его из равновесия, что он безразличен к ужасам, как и к большинству остальных человеческих существ. Там остались оба члена экипажа «Франса» — вернее, то, что уцелело от них после попытки дать отпор абордажным автоматам берсеркера. Несомненно, они предпочли плену смерть.
Сам Геррон не предпочитал ничего. Теперь он, пожалуй, единственное живое существо — не считая нескольких бактерий — на добрую половину светового года окрест. Ему польстило открытие, что сложившаяся ситуация вовсе не повергает его в ужас, что его застарелая усталость от жизни — отнюдь не поза, не попытка одурачить самого себя.
Стальной страж последовал за ним на камбуз, продолжая наблюдение за человеком, пока тот включал кухонное оборудование.
— Все еще никаких предложений? — осведомился у него Геррон. — Возможно, ты умней, чем я думал.
— Я тот, кого люди называют берсеркерами, — внезапно проскрипела человекообразная конструкция вялым тоном. — Я захватил ваш корабль и буду говорить с тобой через миниатюрный автомат, который ты лицезришь. Ты улавливаешь смысл моих слов?
— Понимаю настолько, насколько мне надо. — Самого берсеркера Геррон еще не видел, но чувствовал, что тот дрейфует в нескольких милях, нескольких сотнях или нескольких тысячах миль от захваченного корабля. Капитан Ханус отчаянно пытался скрыться от него, бросив свой корабль в облака темной туманности, где ни один корабль не может двигаться быстрее света, а преимущество в скорости имеет более миниатюрный корабль.
Погоня шла на скоростях до тысячи миль в секунду. Поневоле оставаясь в нормальном пространстве, неповоротливый берсеркер не мог маневрировать, чтобы избегать столкновений с метеоритами и газовыми скоплениями столь же эффективно, как управляемый радарно-компьютерным комплексом преследуемый «Франс». Зато берсеркер послал в погоню собственный боевой катер, и у безоружного «Франса» не осталось ни единого шанса на спасение.
Расставив на столе холодные и горячие блюда, Геррон склонился в полупоклоне.
— Не изволите ли составить мне компанию?
— Я не нуждаюсь в органической пище.
— В конце концов, — усевшись со вздохом, поведал Геррон машине, — ты обнаружишь, что отсутствие чувства юмора так же бессмысленно, как и смех. Подожди и посмотри, прав я или нет.
Приступив к еде, он обнаружил, что аппетит не настолько велик, как ему казалось. Очевидно, организм по-прежнему боится смерти; это немного удивило художника.
— При обычных обстоятельствах ты функционируешь в деятельности этого судна? — задала машина вопрос.
— Нет. — Геррон заставил себя прожевать и проглотить пищу. — Я не силен в умении давить на кнопки.
При этом ему не давала покоя мысль о странном происшествии. Когда до захвата корабля оставались считаные минуты, капитан Ханус пулей вылетел из рубки, сграбастал Геррона и с душераздирающей поспешностью потащил его за собой через всю сокровищницу мирового изобразительного искусства на корму.
— Геррон, послушайте, если мы не прорвемся... видите? — Отперев двойной люк в кормовом отсеке, капитан показал нечто вроде короткого тоннеля диаметром с большую канализационную трубу, выстеленного мягкой обивкой. — Обычная шлюпка не ускользнет, но эта может.
