Серому волчонку повезло с самого начала. Рожденный для того, чтобы питаться мясом (хотя он и не знал этого), он наткнулся на мясо почти у самого входа в свое логовище при первом же выступлении в свет. Он совершенно случайно наткнулся на искусно скрытое гнездо птармигана[1]и свалился в него. Он хотел пройти по стволу упавшей сосны. Кусок гнилой коры отвалился у него под ногами; он с отчаянным визгом покатился в густую листву маленького куста и очутился в гнезде птармигана, в котором было семь птенцов.
Птенцы подняли писк, и он сперва испугался, а потом, рассмотрев, что они очень малы, стал смелее. Птенцы шевелились. Он положил лапу на одного из них, и тот стал биться сильнее. Это ему очень понравилось. Он обнюхал его, а затем взял в рот. Птенец бился и царапал ему язык. В то же время он почувствовал голод. Его челюсти сжались. Мягкие кости захрустели, и теплая кровь побежала ему в рот. Это было мясо, то самое мясо, каким кормила его мать, но только у него в зубах было живое мясо, и потому оно было вкуснее. И он съел птармигана. Потом он съел всех остальных птенцов. Затем облизнулся совсем так, как это делала его мать, и стал выползать из куста.
Его встретил крылатый вихрь. Неожиданное нападение ошеломило его, а сильные удары крыльев жестоко били его. Он закрыл голову лапами и завизжал. Удары участились. Мать птенцов была вне себя от ярости. Тогда и он разозлился. Он поднялся и, злобно рыча, стал наносить удары лапами. Затем он вцепился острыми зубами в крыло и стал изо всей мочи трепать его. Птармиган боролся с ним, нанося ему удары свободным крылом. Это была первая битва волчонка. Он ожесточился и забыл всякий страх. Он сражался с живым существом, которое нападало на него. Это живое существо было в то же время мясом. У него явилось сильное желание убить. Он только что уничтожил семь маленьких живых существ и хотел теперь убить еще и большое живое существо. Он дрался и чувствовал себя счастливым. Он весь трепетал и ликовал от счастья, переживая во всей полноте новые, неведомые ему ощущения.
Он продолжал держать птицу за крыло и рычал сквозь стиснутые зубы. Птармиган вытащил его из куста. А когда затем птица стала тащить его обратно в кусты, он выволок ее на открытое место. Птица все время кричала и била его свободным крылом, причем перья летели во все стороны, как снежные хлопья. Волчонок дошел до высшей степени возбуждения. Вся воинственная кровь его породы кипела и волновалась в нем. Это была его настоящая жизнь, хотя он и не знал этого. Он начинал осуществлять свое назначение в мире; он делал то, для чего он был создан, — убивал добычу и сражался из-за этого. Он оправдывал свое назначение.
Спустя немного времени птица перестала нападать на него. Он все еще держал ее за крыло, они оба лежали на земле и смотрели друг на друга. Он попробовал грозно, свирепо зарычать. Птица клюнула его в нос, который у него и без того болел от предыдущих приключений. Он вздрогнул, но продолжал держать ее. Она клюнула еще и еще. Он не только вздрагивал, но стал и взвизгивать. Он старался отвернуться от нее, не соображая того, что, держа ее за крыло, он тащит и ее с собой. Удары клювом градом сыпались на его больной нос. Воинственное настроение покинуло его, и он, выпустив свою добычу, повернулся и побежал через поляну, спасаясь позорным бегством.
Перебежав через поляну, от прилег отдохнуть возле куста; он лежал, высунув язык, тяжело дыша и жалобно повизгивая, так как нос его все еще продолжал болеть. Вдруг у него явилось предчувствие чего-то страшного, какой-то большой опасности. Неизвестнее, со всеми его ужасами надвинулось на него, и он инстинктивно спрятался в кусты. Едва успел он сделать это, как над ним, прорезая воздух, тихо пронеслось что-то большое, крылатое, страшное. Спустившийся с высоты небес ястреб едва не унес его.
В то время как он лежал в кустах, приходя в себя после пережитого ужаса и робко выглядывал из-за ветвей, птармиган-мать, оставшаяся на противоположной стороне поляны, вылетела из разоренного гнезда. Занятая своим горем, она не обратила внимания на упавшую с неба крылатую стрелу. Но волчонок видел — и это послужило предостережением и уроком ему — быстрое падение ястреба, который, слегка коснувшись земли, вцепился когтями в птармигана; он слышал крик агонии и ужаса птицы и видел, как ястреб поднялся потом к небесам, унося с собой добычу.
В тот же день волчонок пережил еще другое приключение. Он вспомнил, что у него есть мать.
И у него явилось сознание, что она нужна ему. Не только его тело устало от пережитых им приключений, но и его маленький мозг тоже устал. Во все дни своей жизни он не работал так, как в этот день. Ему захотелось спать. Он пошел искать логовище и мать, чувствуя свою беспомощность.
Он пробирался между кустами, когда услышал резкий, пронзительный писк; он увидел ласку, быстро убегавшую от него. Это было маленькое живое существо, и он его не испугался. Потом он увидел у самых своих ног другое совсем маленькое живое существо — молодую ласку, которая, подобно ему, отправилась искать приключений. Она бросилась было бежать от него, но он перевернул ее лапой. Она издала резкий, пронзительный писк. В следующую же минуту перед его глазами появилось желтое пятно. Он снова услыхал пронзительный писк и в ту же минуту получил сильный удар в шею и почувствовал острые зубы ласки-матери, впившейся ему в тело.
