Молодость Людовика ХIV.
Комедия в пяти действиях А. Дюма (Отца).
Перевод А. Ф. Крюковского.
К представлению дозволено 28 декабря 1892 года.
Одобрена Театрально-Литературным Комитетом для представления на сценах Императорских театров.
Разрешение к постановке на сцене зависит от местного агента Общ. Рус. Драм. Писателей.
Людовик XIV.
Филипп герцог Анжуйский, брат короля.
Карл Стюарт.
Мазарини, кардинал и первый министр.
Мольер.
Жан Поклен, королевский обойщик.
Гито, начальник мушкатеров.
Бушаван, мушкатер.
Граф де-Гиш.
Сент-Эньян.
Маркиз Монгла.
Герцог Грамон.
Граф Данжо.
Герцог Вильруа.
Маркиз Вильруа.
Шевалье де-Лорен.
Герцог Вильньё.
Лион.
Ле Телье.
Фуке.
Пимонтель, испанский посол.
Гено, доктор.
Бернуэн, камердинер Мазарини.
Беринген, секретарь королевы-матери.
Бреги, мушкатер.
Сержант.
Анна Австрийская.
Принцесса Генриэтта.
Мария Манчини.
Графиня де ла-Мот.
Жоржета.
Карлота.
Придворные, Мушкатеры, Пажи, Лакеи, Охотники и проч.
Действие происходит в Венсене, в 1658 году.
Зал совета в Венсенском замке. В глубине сцены дверь. Дверь направо. Налево окно. Двенадцать кожаных кресел и большой круглый стол, покрытый зеленым сукном. Другой мебели нет.
Мазарини и Поклен.
Маз. Сюда пожалуйте, любезнейший Поклен, сюда.
Пок. Иду… а я вот тут записывал расходы на придворных фрейлин… фрейлины: две тысячи франков.
Маз. Делайте расчет до конца. Посмотрим, что окажется в итоге.
Пок. О, mon seigneur, я уверен в вашей справедливости. Не будете же вы придираться к ценам бедного обойщика, выручающего всего каких-нибудь пять процентов на заказах. Обратите внимание на то, с какою поспешностью я исполнил ваше приказание.
Маз. Исполнили, исполнили… Вот уже целый месяц, как вас предупредили.
Пок. О! Можно ли так говорить! К моему счастию я сохранил записку вашего камердинера Бернуэна… она при мне.
Маз. Нет, любезнейший, не надо… Зачем мне она!
Пок. Извините, но мне хотелось бы напомнить вам об одном маленьком параграфе.
Маз. Какой там параграф? Я не знаю, о чем вы говорите.
Пок. (читая). «Любезный г. Поклен, так как его величеству угодно провести осень в Венсене, извольте немедленно отправиться туда со всеми вашими рабочими и тотчас же приступить к убранству и омеблированию замка, так, чтобы все было готово к 25-му текущего сентября».
Маз. (перебивая). Ну так что-ж? Я тут не вижу никакого такого параграфа…
Пок. А вот мы и до него дошли. (Читая.) «Работайте без остановки и даже ночью, если будет нужно. Король не посмотрит на расходы. По приказанию кардинала Мазарини, Бернуэн, первый камердинер кардинала, 7-го сентября 1658 года».
Маз. Что-ж из этого?
Пок. (показывая на письмо) Вот тут… посмотрите сами.
Маз. Что смотреть?
Пок. «Работайте без остановки и даже ночью, если будет нужно. Король не посмотрит на расходы». Кажется довольно ясно!
Маз. (указывая пальцем на письмо), Что тут стоит?
Пок. Король.
Маз. Вот в этом-то и дело. Написано — король, а не кардинал. А так как казна в руках кардинала, то с ним-то вам и придется посчитаться, мой любезнейший. Ну, так что же у вас выходить в итоге, господин Поклен? Покажите-ка, иначе мы никогда не кончим.
Пок. (показывая записную книжку). Извольте, вот итог.
Маз. Да… но позвольте, я сейчас сложу сам. (Смотрит на стол,) Боже мой!.. Что же это… стол для заседания Совета, а нет ни чернил, ни бумаги, ни перьев.
Пок. Прикажете, я велю подать?
Маз. Нет!. , это будет напрасная потеря времени. Уж половина десятого, а Совет собирается к десяти. Нет ли у меня в кармане какого клочка бумаги. (Вынимает.) Ну, вот и нашел. Одолжите карандаш. (Садится.) Ах!. , как не ловко и не хорошо сидится в ваших креслах, г. Поклен… Ну, посмотрим: вы говорите столовая — две тысячи ливров. (Пишет.) Две тысячи ливров. Спальня короля, королевы, герцога Анжуйского — четыре тысячи ливров. Ай, господин Поклен!.. Поклен!.. не будь это для короля… но это для короля… (Пишет,) Четыре тысячи ливров. Спальня ее величества королевы Английской и принцессы Генриэтты, ее дочери — две тысячи ливров. Гм!. , скажите на милость!.. Им так хорошо жилось в Лувре, очень нужно было приезжать в Венсен! Ну, нечего делать, прибавим две тысячи ливров. Спальня светлейшего кардинала Джулио Мазарини, гостиная для приема просителей, комната для господина Бернуэна, первого камердинера кардинала — восемь тысяч ливров. Ну, против этого нечего возражать — да оно и не дорого. (Пишет.) Восемь тысяч ливров. Комната высокорожденной девицы Марии Манчини, племянницы светлейшего кардинала — три тысячи ливров. Три тысячи ливров!.. На комнату этой девчонки!.. О!.. господин Поклен!
Пок. Я действовал по особой инструкция.
Маз. От кого?
Пок. Бантан, камердинер его величества, приказал мне, именем короля, как можно лучше убрать помещение вашей племянницы.
Маз. Ага!.. Прекрасный малый этот Бантан, прекрасный!.. Так именем короля, вы говорите?
Пок. Точно так.
Маз. (в сторону, потирая руки). Per bacсо[1]! Я и сам не раз замечал, что король не равнодушен к моей племяннице. (Громко.) Ну, хорошо, против этой статьи я, так и быть, спорит не буду. Ну‑с, посмотрим далее. Гм!.. Спальные комнаты для фрейлин — две тысячи ливров. Две тысячи ливров. Любезнейший мой Поклен!.. Ну разве это мыслимо? Две тысячи тратить для подобных сорок?
Пок. Ведь их целых шесть. Приходится по триста тридцать три ливра шесть су на каждую.
Маз. Что-ж из этого? Надо было поместить их по две в одну комнату. Вы вас положительно разорите. Ох! (Пишет.) Две тысячи ливров. Наконец, на убранство зала Совета — тысяча четыреста сорок ливров. Итого; двадцать две тысячи четыреста сорок ливров. Peccato[2]! Вы не очень-таки стесняетесь, господин Поклен. Но, к вашему счастию, я теперь тороплюсь, так что для круглого счета, пожалуй, готов вам заплатить 20 тысяч.
Пок. Помилосердуйте, кардинал! Разве это возможно!
Маз. Больше лишнего су не получите. Через неделю можете явиться за деньгами.
Пок. Ах, кардинал, если бы вы были так добры…
Маз. Добры, добры… я сам знаю, что я добр. Ну что-хе вы желаете от моей доброты?
Пок. Карандаш у вас в руке… вам ничего не стоить сейчас же подписать ассигновку, а тогда я с радостию соглашусь на уступку.
Маз. На чем же подписать? У меня нет бланка.
Пок. О! достаточно этого клочка бумаги. Подпись кардинала Мазарини так хороша, что вместо 20 т. ливров я хотел бы, чтобы здесь был доставлен целый миллион.
Маз. Миллион?!.. А где бы я его взял? Шутка сказать миллион (Подписывает.) Ну, уж Бог с вами, возьмите. Я уж слишком к вам снисходителен. (Передает ему клочок бумаги.)
Пок. Господин кардинал!..
Маз. Кардинал, кардинал!.. Ну, что вам еще надо?
Пок. Вы отложили платеж на целый год. Смотрите сами: написано «25 сентября 1659 года».
Маз. Неужели, отложил на год?
Пок. Ну да!
Маз. Значит ошибся. А я думал, что отложил на два. Дайте-ка мне, г. Поклен, эту бумажку. О, эти смутные времена и эта проклятая фронда! Вконец нас разорили!
Пок. (удерживая бумагу). Нет уж, позвольте. Я согласен, готов ждать, но за это я буду просить вас о другой большей милости.
Маз. Милости?. , никогда.
Пок. Милости, которая ничего не будет стоить г-ну кардиналу.
Маз. А?!.. В таком случае говорите.
Пок. Вам известно, что у меня, к несчастию, есть сын.
Маз. Да, беспутный Мольер, который предпочел сделаться поэтом и комедиантом, вместо того, чтобы со временем заменить вас в качестве обойщика — камердинера короля.
Пок. Именно, он самый. Так вот я и хотел просить милости — добыть повеление — арестовать его и засадить в тюрьму, — пока он не перестанет писать стихов и играть комедии…
Маз. И что же тогда?
Пок. А тогда я с величайшим наслаждением подписал бы этот самый счет, хота- бы не получил ни одного су.
Маз. Вы это говорите серьезно? Тогда подпишите скорее. (Пропускает ею мимо себя и тотчас же останавливается.) А впрочем нет, так нельзя!
Пок. Почему же?
Маз. А потому, что ваш шалопай состоит под покровительством принца Конти, моего любезнейшего племянника. Они с ним школьные товарищи. Его светлость пожалуй еще рассердится и потребует тот миллион, который я обещал в приданое моей племяннице Анне Мартиноцци. Слишком дорого пришлось бы мне заплатить за омеблировку Венсенского замка.
Пок. Так тогда как же, господин, кардинал?
Маз. Видите ли что, любезный Поклен, желая доставить вам удовольствие, я совершенно упустил из виду, что такого рода аресты относятся к государственным делам и потому зависят исключительно от самого короля; а я, как вы знаете, в государственные дела не вмешиваюсь.
