— Знаешь Этель, — тихонечко заметила Присс. — Ты сегодня можешь поспать в нашей палатке…
— Спасибо, — совсем неискренне пробормотала я. — Похоже, у меня нет другого выбора. Как думаете, она до завтра просохнет?
Мэрш, Ар и палатка выползли на берег под осторожное хихиканье. Я, правда, пыталась сохранить лицо скорбным. И у меня даже получалось, потому что с мечтой спать одной и с комфортом пришлось попрощаться. Хорошо хоть намокла одна палатка, а не вещи. Впрочем, если бы я успела в нее засунуть вещи, палатку бы я не удуло.
— Этель, чтоб тебя! — разорался мокрый мэрш, когда смог, наконец, выпутаться из мокрой тряпки. Точнее, выпуталась только его голова. Сам он стоял, замотанный словно в тогу в небесно-голубую палаточную ткань. За его спиной из-под покрывала остороженько выбрался Ар и, похихикивая, встал в сторонке. С парня текла вода. Светлая рубашка облепила накаченное тело, и я постоянно теряла нить разговора, потому что косилась на друга. Ну совершенно не по-дружески. Ругала себя последними словами, но взгляд упорно возвращала к рельефному торсу, привечающему сквозь мокрую тонкую ткань рубашки. Красиво. Любовалась не одна я.
— Ты поняла меня? — грозно вопросил мэрш, и я соизволила обратить внимание на него. Мэрш Гевин тоже был хорошо, но староват для такой трепетной особы, как я. Ну и палатка изрядно портила его вид, убирая изрядную долю сексуальности. Про скандальный характер я вообще молчу.
— А? — переспросила я.
— Ты что не слышала ни слова из того, что я сказал? — Он задохнулся от возмущения.
— Нет, — покаялась я и даже глазки в землю прилично опустила, что, впрочем, не могло обмануть слишком хорошо знавшего меня куратора. Он зло засопел, поднял глаза к нему. Будто оно могло дать ответ на вопрос, почему студенты тупы и невнимательны.
— Ужин, говорю, сегодня готовишь ты! — привечал он, видимо, повторив главную мысль из пространной речи, которую я пропустила.
— А что? Провинился еще кто-то? — удивилась я. Заставить меня готовить — эта такая изысканная месть всему курсу.
— В каком смысле? — мэрш о моих кулинарных талантах наслышан не был, поэтому удивился.
— В том, — добродушно пояснил Ар. — Что готовит Этель как смесь боевого мага и аристократки, то есть препогано. Может, не надо?
— Вот ты и проконтролируешь, чтобы мы не траванулись тут. Думаю, смешать кашу, тушенку и воду в котелке у вас двоих хватит толку? Ну и, в любом случае, профессиональных поваров у нас с вами в команде нет. Придется обходиться тем, что есть — вами.
У нас в сумке был припрятан окорок, который являлся отличной альтернативой невкусному ужину, на который придется потратить время, и я была близка к тому, чтобы сдать его мэршу и не готовить. Но в Аре, видимо, взыграла жадность, и он отрапортовал.
— Как скажете мэрш, все будет в лучшем виде!
Вои хоть не врал бы! Когда это у нас все в лучшем виде получалось?
— А палоточку мою, кто будет сушить? — уточнила я, очень громко намекая воздушникам, что молю о помощи. Но мэрш был коварен и припечатал.
— Сама высохнет, — заявил он. — Сначала расставите ее, потом принимайтесь за ужин. Все ясно?
— Все, — пробормотали мы мрачно, а я с надеждой уставилась на Ара. Не бросит же он подругу в беде? Поставит, посушит и приготовит есть.
Видимо, все мысли отчетливо читались у меня на лице, потому что Ар усмехнулся и сказал.
— Э-э-э, нет, Этель. Ты думаешь очень громко. Не получится все свалить на меня. Тебе придется мне помогать.
— В меру сил? — спросила я с надеждой, но получила в ответ еще одну ухмылку. Все ясно, в меру сил не получится, придется выложиться по полной. А я так хотела окорок, вино, море, а не вот это вот все.
Сначала мы обнаружили, что у нас нет воды. И то, что прямо у ног плещется море, вообще ровным счетом ничего не значило. Воду на кашу оттуда брать было нельзя. Пришлось идти к водникам и канючить хотя бы самый маленький-маленький источник.
Помогала нам Присс, так как оказалась самой свободной и еще помнила, как я спасла их палатку от нашествия жабуля. А Присс была ну таким себе посредственным сэршелом. Поэтому сначала на песке появилась неправильной формы лужица, завидев которую жабуль смешно поджал куцый хвостик и поспешил ретироваться, всем своим видом показывая: «Не стоит меня ругать. Это не я, правда-правда».
— Вот смотри, что ты с тваренышем сделала? — хмыкнул Ар. — Его даже Этель так качественно напугать не смогла.
— Ой, простите, — Присс покраснела и бросила кроткий взгляд на Ара, а я зарычала в душе. Только одна уехала, уже вторая строит глазки. Раньше меня это так сильно не напрягало.
— Ничего страшного, — улыбнулась я через силу. — Ты давай старайся, а то будем жевать сухую гречку, а она, подозреваю, хуже, чем та, которую мы гипотетически сварим.
Присс напряглась. Это было по ней видно. Даже вены на лбу вздулись, и маленькая лужица превратилась в фонтан, который выстрелил из-под земли с такой силой, что сначала выбил из рук выругавшегося от неожиданности Ара, котелок. Потом источник, словно сошедший с ума шланг окатил только что переодевшегося в сухое мэрша, а после прошелся по палаточному городку под визг сэршелов, а и только после этого стабилизировался и устремился в небо.
