А это интересная мысль. Заодно можно будет проверить, насколько великая княжна Красноярская искренне рассчитывает отделаться от отца и брата.
— А вот твоя сестра, например… — продолжил речь Юсупов и обернулся к прислуге. — Два игристого, любезный!
Официант тут же исполнил заказ, и Михаил всучил мне бокал.
— Ты подходишь к очень опасной черте, — подметил я, но Юсупов лишь отмахнулся.
— Наоборот, Дмитрий, совсем наоборот! — заявил он. — В том-то все и дело, что девушки, подобные Ксении — это не просто Гран-при, недосягаемый и закрытый. Такие женщины бывают в жизни настоящего мужчины только раз, и я был бы идиотом, если бы упустил этот шанс.
Он посмотрел на меня, и я заметил по его глазам, что говорит наш вечный балагур и весельчак предельно серьезно.
— Ты сказал мне, Дмитрий, что если что, то пощады мне не будет, — произнес он негромко. — Но если я добьюсь руки твоей сестры, я скорее пущу себе пулю в голову, чем взгляну на другую.
Я повернулся к залу, следуя за взглядом друга. И ожидаемо увидел Ксению. Сестра танцевала с мужчиной около тридцати лет в униформе лейтенанта. И на ее рукаве уже было только четыре бутона.
Один претендент выбыл.
— Ты как-то подозрительно серьезен, — заметил я, слыша, что музыка подходит к концу.
— Потому что, возможно, впервые в жизни ты видишь меня без маски? — грустно улыбнулся Михаил.
А после залпом выпил весь бокал и, поставив его на стол, хлопнул меня по плечу.
Я проводил его взглядом, подмечая, как медленно ломается его уверенная походка. Может быть, немногим было дано заметить разительную перемену, но я Михаила знал так же хорошо, как себя, и обратил внимание. Мой одноклассник волновался настолько, приближаясь к Ксении, что я практически наяву слышал, как шуршит во рту его пересохший от нервов язык. Видел подрагивающие кончики пальцев, которые княжич старательно пытался взять под контроль.
В голове будто щелкнуло, и я увидел события давно минувших лет. День, когда Юсупов приехал в наш Казанский дом и впервые увидел Ксению, как раз вернувшуюся из своего пансионата.
— А хорошо живется младшему княжичу! — заметил тогда Михаил.
Мы провели практически весь день без особой цели, выбирая занятия для себя по сиюминутному желанию. Я еще придерживался осторожности и не выставлял напоказ свои тренировки.
— Наследником быть сложнее, — поддержал его я.
Двери гостиной, в которой мы распивали чай, открылись, и к нам вошла Ксения.
Она готовилась к своей первой встрече с будущим женихом, была взволнована и то ли не знала, что у меня гость, то ли позабыла из-за нервов.
Сестра застыла на пороге, растрепанная после целого дня подготовки с примеркой одежды, сменой причесок. Совсем не тот вид, в котором нужно впервые представляться парню. Пусть нам и было тогда всего по шестнадцать.
Михаил открыл и закрыл рот. Ксения отступила на шаг, собираясь сбежать, но наследник Юсуповых оказался быстрее.
— Прошу прощения, вы, должно быть, Ксения Алексеевна? — спросил он, не сводя взгляда с ее лица и поднявшись на ноги.
— Сестра, позволь представить тебе — Юсупов Михаил Эдуардович, — встав так, чтобы перегородить вид на Ксению, произнес я.
— Дмитрий, я зайду позже, — пунцовая от смущения, сестра отступила за порог. — Рада знакомству, Михаил Эдуардович.
Двери за ней закрыл я, а Юсупов стоял до тех пор, пока я не потянул его за рукав.
— Кажется, я женюсь, Дмитрий, — сказал он.
— Это вряд ли.
— Почему? Наши отцы ведут дела, я договорюсь. Я наследник.
— Она выходит замуж, — сказал я, прерывая его.
Прошло больше двух лет с тех пор. И я никогда не задумывался о том, что Михаил пустился во все тяжкие именно после этого события, воспринимая это просто как попытку отвести душу прежде, чем на плечи ляжет тяжкая доля главы рода.
Михаил подошел к Ксении и, предложив руку, повел мою сестру на танец. Я отвернулся, чтобы проверить, где там Измайлова, но Татьяну Игоревну больше занимали другие кавалеры. И это было хорошо, так что я с легким сердцем направился в сторону Сергея, стоящего рядом с Волковой, и также внимательно следящего за нашей сестрой.
Но подойти к ним мне не дали. Слуга рода остановил меня на середине пути.
— Княжич, Алексей Александрович ждет вас в кабинете, — сказал он мне, и я, кивнув, последовал за ним.
Стоило покинуть бальный зал, как я позволил себе расслабиться. Уж в этой части особняка мне точно ничего не угрожает.
Пройдя к лестнице, я кивнул двум охранникам, дежурящим возле ступенек.
— Княжич, — поприветствовали они меня синхронными движениями голов.
По пути до кабинета отца я успел передохнуть после напряжения на приеме и, войдя к князю, был уже собран и готов к диалогу.
Стоило двери открыться, отец кивнул мне, указывая на свободное кресло. В другом разместился с комфортом седой мужчина лет пятидесяти. Подтянутый и серьезный. Чувствовалось, что это каменное лицо крайне редко улыбается.
— Дмитрий, — заговорил князь, когда я прошел к предназначенному мне креслу. — Это генерал военной разведки, Марков Василий Павлович.
Мужчина встал и протянул мне ладонь. Ответив на рукопожатие, я кивнул человеку, подарившему нашей семье внедорожник, с которого Виталя до сих пор едва пылинки не сдувал от счастья.
— Рад нашей встрече, Василий Павлович, — сказал я, прежде чем мы оба опустились в кресла.
— Итак, господа, — произнес Алексей Александрович, — времени у нас немного, так что сразу перейдем к делу. Военной разведке требуется неофициальный ликвидатор.
Генерал кивнул с таким видом, будто ему зачитывали принятый в ресторане заказ. Мне это понравилось, люблю, когда люди говорят прямо, что им нужно, а не юлят, стараясь избежать неприятных формулировок.
— Мы уже договорились, что твое дело ляжет на стол самого государя, — сообщил князь, переводя взгляд на меня. — И будет на его личном контроле. Никто, кроме нашего рода, царя и генерала не будет знать об этой договоренности, — продолжил он. — Это значит, никаких званий, наград, пенсии. И, разумеется, твое вмешательство, Дмитрий, будет осуществляться только после личного приказа государя Михаила II.
Я кивнул в ответ. Это был приятный ход. Тем более что и государь наверняка хочет убедиться, что я гожусь для защиты наследника, кем бы тот ни оказался. А это лучший способ из всех возможных, чтобы сделать это не просто с пользой для страны, но и не поднимая шума.
— Теперь дело за малым, — вновь глядя на меня, сказал отец. — Твое согласие и подпись, Дмитрий.
Он придвинул мне уже заполненную форму с подпиской о неразглашении и следом договор. Я не стал сразу подмахивать документы и прочел их внимательно.
Эта бумага присваивала мне один из высших статусов сотрудника силовых структур Русского царства. После всех подписаний единственный, кто мог с меня требовать отчета — сам Михаил II. Уровень секретности для любого сотрудника ЦСБ, кроме разве что государыни, становился недоступным. И это означает, что никто больше не вправе вызывать меня на допросы.
Абсолютная защита и личная ответственность перед царем. А генерал здесь всего лишь куратор, который будет наблюдать, обеспечивать поддержку и передавать информацию. У Маркова нет никаких прав мне приказывать, по сути, он всего лишь связной.
— Я согласен, — сказал я, поставив подпись на документе.
Василий Павлович кивнул мне с легким намеком на улыбку. Возможно, так он выражал искреннюю радость, но выглядело, будто скала вдруг решила улыбнуться.
— Будем сотрудничать, Дмитрий Алексеевич, — кивнул он мне. — И пока есть время, какой позывной у вас будет, чтобы нам не пришлось пользоваться ни настоящим именем, ни, само собой, титулом.
— Полагаю, у вас уже есть вариант? — предположил я, уже предчувствуя, что Марков пришел подготовленным настолько, насколько это вообще возможно.
— Зверь, — ответил тот, глядя на меня с неким ожиданием в глазах.
— Пусть так и будет, — кивнул я, легко соглашаясь.
Для меня это ничего не значило, главное, чтобы ни с кем другим потом не перепутали. А в остальном — если мерить даже местными мерками, я действительно порой крайне жесток.
— Хорошо, — ответил он, протягивая мне руку. — До связи, княжич.
Я кивнул, отвечая на рукопожатие, и после знака отца покинул кабинет, чтобы вернуться на прием. Никаких особых чувств по поводу своего назначения я не испытывал, хотя, оглядываясь на взаимоотношения с государем, мог признать, что роль ликвидатора доказывает, что признан цесаревичем буду не я. Иначе бы Михаил II не стал так рисковать, посылая меня на смертельно опасные задания.
Ну что же, по крайней мере, еще одно дело можно считать закрытым. Теперь следовало разобраться с оставшимися проблемами, и жизнь младшего княжича Романова вновь засияет красками.
Слуги распахнули передо мной двери, и я прошел в бальный зал, сразу же погружаясь в полумрак. Прожектора светили в центр, где кружились в вальсе пары, и я машинально наткнулся взглядом на три.
Великая княжна Красноярская слева от меня в паре с молодым человеком, одетым ничуть не менее броско, чем сама Измайлова. Справа же, сохраняя прежний настрой, танцевали Сергей и Василиса. А в центре до сих пор двигались Михаил и Ксения. Я повел глазами по сторонам, прекрасно улавливая, что внимание всех присутствующих приковано именно к сестре с моим другом.
