— Привет! — сказал мужчина, подсаживаясь за ее столик, чего давно уже не было принято в кафе.
Варя мельком взглянула на незнакомца и принялась искать глазами официанта, чтобы тот решил проблему с наглецом.
Впрочем, немного успокаивало лишь то, что мужчина пришел с девочкой, видимо дочкой, на вид лет пятнадцати, и которая, не присаживаясь, недоуменно стояла рядом.
— Маша, — обратился к ней незнакомец, — подожди меня минут десять на улице. Я не недолго.
Девочка вышла.
— Ты ведь Варя? — утвердительно спросил мужчина после минутного молчания.
Варя внимательно всмотрелась в его лицо и вздрогнула. Ей вдруг показалось, что сознание ее уплывает, и она куда-то проваливается….
Ощущение было настолько явное, что она уцепилась руками за стол.
— Ну что, будем полицию вызывать? — спросил мужчина после минутного молчания.
***
Перебирая как-то, когда она жила еще дома, детский фотоальбом, она нашла уже подписанную фотографию, где Варя, тогда двухлетняя, сидит надув губы и скрестив руки, и маминым почерком было подписано «Бука».
Мама была тогда молодая, кудрявая и веселая, вовсе не такая, как сейчас: пожилая, с уставшим лицом, редко улыбающаяся.
Варя была поздним ребенком и в тот год, когда она смотрела на эту фотографию, маме было ей уже за пятьдесят. А Варе двадцать.
Через пять лет мама ушла из жизни и от Вари.
И никто больше не называл ее букой, как дразнила мама.
Если что-то ей не нравилось, или чего-то не хотелось, она не спорила, не лезла требовать, или доказывать. Она просто замыкалась в себе и молчала.
И потому молчала и замыкалась она почти всегда и долго, потому что не нравилось ей многое, и многое делать она тоже не хотела. Конечно, она как в детстве не надувала губы и не скрещивала демонстративно руки на груди, но все выглядело, как на той детской фотографии.
Жизнь казалась темной и неинтересной, потому что за все эти годы и в школе, и в институте, и в своем городе не было у нее ни близких друзей, ни приятелей. Ни конечно любви и уж, разумеется, каких-то хотя бы редких отношений!
А жизнь шла. Жизнь, казалось ей, что так и пройдет, скучно и неинтересно! Но поделать с собой ничего не могла.
И когда уже совсем отчаивалась, хоть в пору в петлю лезть, пришла, спасительная мысль — нужен ребенок! И больше не нужно ничего. Ребенок будет ее счастьем. Ее целью жизни! Ее другом, ее собеседником, потому что он будет только ее, и ему будет нужна только она, такая, какая есть, и не надо к ней приспосабливаться!
Конечно, хотелось девочку. И, конечно, красивую, умную, здоровую. Такую, как она.
Варя была достаточно развитой, как она считала, здоровой — ни разу ничем серьезным не болела, и красивой.
Ну да — красивой. Только никто ни разу ей об этом не говорил. Потому что лицо ее всегда было угрюмым. Одним словом — «Бука»!
И проблема состояла в том, где бы взять такого осеменителя? Пусть без любви. Какая уж там любовь!? Чтобы будущий ребенок был именно таким!
Да и вообще — осеменитель! Одна мысль об этом приводила в ужас!
… После долгих мучений, выбор остановился на Борьке.
Да какой выбор? В общем, он оказался единственным, кому бы она могла себя предложить.
Борька был парень с ее двора, другом детства, хотя любого, с кем в детстве они играли во дворе, они называли другом.
Переживая стыд от вопроса, она позвонила.
— Привет, Борь! Как дела?
— Ёлкина?! — удивился он. — С чего это ты обо мне вспомнила?
— Борь, я же не зову тебя Сидоровым. Может, будем по имени?!
— Ладно, давай! Привет Варвара!
— Когда-то я была Варькой!
— Да, я тебя лет десять уже не слышал! Ладно, Варь, это я от неожиданности!
— Борь, давай встретимся! Есть одно дело, я не могу по телефону.
— Варь, ну ты меня удивляешь! Ладно, давай!
Борька считался самым интеллигентным из дворовой команды. Отец его был скрипачом в театре, мать — кем-то в городском правительстве. И потому Борька учился в музыкальной школе, и таскался с родителями по всем концертам и выставкам. Возвращался с умных занятий, к хренам собачьим, отбивал футляром от скрипки мяч, стоял в футбольных дворовых воротах и в старших классах так же, как и все, ругался матом.
Потом он стал главным инженером на одном из заводов, и единственное чего не могли сделать родители — женить его и нарожать себе внуков.
Встретились в кафе.
Обменялись новостями, вспомнили детство.
— Варь, ну давай говори, чего тебе надо?
Варя внезапно впала в ступор и не могла начать.
— Понятно, — промямлил Борька, — «Бука»
Этим неожиданно помог.
— Борь, — путаясь в словах, — произнесла, наконец, Варя, — я хочу пригласить тебя к себе…
У Борьки от неожиданности брови поползли вверх.
— Зачем?
Краснея, бледнея, заикаясь, Варя кое-как объяснила, что давно не имела секса, что уже не спит по ночам, и на стену лезет, а никого из тех, с кем она бы стало это делать, нет!
— Куда домой? — отговорился Борька.
Варя молчала. Все на что хватило ее сказать, она сказала.
— Ничего себе! — восхитился Борька, — обычно это предлагают парни…
Варя, молчала.
Борька растерялся от неожиданного ее предложения.
— Что дальше будем делать? — нерешительно сказал он.
— Можно и сейчас…
…Молча, хотя Борька и держал ее за руку, дошли до дома.
Молча сели за стол.
Варя поставила чашки и стала наливать чай.
— А покрепче ничего нет? — поинтересовался Борька.
Это не входило в планы Вари. Она считала, что зачатие здорового ребенка должно происходить в трезвом виде.
— Я не пью! — нерешительно произнесла она.
— А я пью! В соответствующих случаях.
Варя достала из буфета уже несколько лет стоящую бутылку вина, кем-то принесенную когда-то и неоткрытую.
После первого бокала Борис оживился. Он говорил о чем-то на отвлеченные темы, и вдруг, выпив, взял ее за руку:
— Ладно, Варь, не за этим же пришел…
И подводя ее к постели, вдруг впился в губы.
От неожиданности Варе стало вдруг неприятно. Не то чтобы Борис ей не нравился, но она в жизни не целовалась с мужчинами и почему-то рассчитывала на чисто физиологический акт.
— Ты чего? — удивился Борька отстраняясь.
— Борь, а нельзя просто, ну так … раз-раз и все!
От изумления Борька даже стал заикаться.
— У тебя, что как у сучки, течка, и ты привела кобеля, чтобы он раз-раз вскочил и вставил член?! — яростно запричитал он — Иди-ка ты отсюда! Поищи кобелей во дворе! И стал быстро застегивать уже полу — расстёгнутый было ремень.
— Борь! Извини. Ну, извини! Ну, ты прости, ведь я в первый раз!
Борька изумился еще больше.
— Ты что, девочка?!
Варя молчала, уставившись в пол.
— Ладно, — помялся Борька. — Я тебя научу.
Во-первых, такие дела раз-раз не делаются! Во-вторых, если уж первый раз, то одеваю это! — и залез куда-то в потайной карман брюк и вытащил презерватив.
А уж это точно не входило в план Варвары.
— А это зачем? — промямлила она, — я же девственница.
— Я готов. — твердо сказал Борька. — Раз ты в первый раз, я могу не удержаться. И все, ты беременна!
И тут здравая мысль враз покинула Варю.
— Я этого и хочу, — сказала она.
— Ну-ка, ну-ка, постой! — стал о чем-то догадываться Борька. — Значит, ты меня хочешь сделать отцом твоего ребенка! Потом я должен буду платить тебе алименты!? И еще что-нибудь!
— Я ничего и никогда не собиралась у тебя просить! — пискнула Варя. В отчаянье она искала и не понимала, какие еще слова нужно сказать!
— Да ты что?! А на что ты со своим ребенком жить будешь первые три года? У тебя ни копейки: зарплаты нет, пособия на одну упаковку памперсов хватит, а таких на месяц десять нужно. Или ты их будешь стирать? Да ты просто дура, Елкина, и я чуть не вляпался!
И Борька хлопнул дверью и ушел!
***
Из всего случившегося Варя кроме стыда и отчаянья запомнила еще для себя неожиданные слова:
— А на что жить-то будешь?
Об этом она до сих пор как-то не думала. Все заслоняла одна ослепляющая цель. — Получить ребенка!
Но теперь бессонными ночами все отчетливее проступала новая проблема:
— А жить-то потом на что!
Ладно бы речь только о ней — могла бы не пить и не есть, и ходить в обносках. Но, а дальше. Деньги действительно нужны, чтобы ребенок хотя бы элементарно выжил6 ежедневное питание, расходы на одежду и обувь, которой будет хватать на пару — тройку месяцев, коляски …Господи, сколько на детей надо! А она одна. Никого из родни, да и выбора никакого.
Варя «бука» по жизни! Мечта угасала, гениальный план будущего разваливался на глазах.
… Нет, — решила она, — надо действовать по-другому! А именно: ко всем этим проблемам привлекать будущего отца: красивый, здоровый, умный… Теперь добавить еще и состоятельный.
И ни в коем случае не давать понять, что цель секса — ребенок!
И спохватилась. Как же выдать себя за любительницу острых ощущений и искательницу приключений. А куда денешь девственность?!
Пришлось лишиться ее самостоятельно.
Да и вообще понять, что такое секс!
Краснея и бледнея, купила фалоимитатор.
Вспомнив соответствующую сцену в одном из популярных кинофильмов, стала ходить в читальный зал академической библиотеки.
В отличии от обычных, которые занимали в основном студенты и пенсионеры, здесь была вполне серьезная публика.
Стоя как-то в небольшой очереди на выдачу книг, услышала, как диктовал заявку стоящий впереди мужчина средних лет, и приятным баритоном просил подобрать все книги о римском императоре Нероне.
И когда, заполнив заявку и взяв половину подготовленных ему книг, мужчина уже собирался уходить, решилась:
— Простите, я случайно услышала, что вы интересуетесь первым веком нашей эры! Не подскажите ли мне, что делалось в древних акведуках?!
— А почему они вас интересуют? Для женщины неожиданно! — спросил он.
— Я специалист по водоснабжению— призналась Варя. — Хочется знать, как было раньше!
Она действительно окончила институт по специальности, проектирование и эксплуатация систем водоснабжения и водоотведения.
— Скучная работа? — услышала вопрос.
Не стала врать:
— Скучная! — Но знать надо!
Собеседник посоветовал несколько книг, и собираясь уходить на свое место, неожиданно сказал:
— Мои занятия займут не больше часа. Если вы закончите за это время, по дороге домой я мог бы вам рассказать кое-что интересное об акведуках.
И очевидно не желая быть превратно понятым, добавил с улыбкой:
— Приставать не буду!
Варя тоже улыбнулась. И порадовалась за себя — ведь не сказала ни да, ни нет, не выразила никакой заинтересованности. Пусть все будет серьезно!
Конечно, краем глаза Варя следила за столиком, за которым сидел новый знакомый, боясь пропустить момент, когда он соберется уходить.
И вот, наконец, мужчина встал и повернувшись к Варе, не успевшей вовремя отвести глаз, улыбнулся.
Варя кивнула головой.
У выхода из библиотеки, он уже поджидал Варю.
— За углом я припарковал машину, давайте я подвезу вас, заодно и поговорим.
И протянул руку:
— Петр!
Разница в их возрасте была на вид не больше десяти лет, и представляться без отчества было уместно.
Сразу выяснилось, что он был проректором университета, доцентом исторического факультета.
— Я обещал кое-что об акведуках, — начал он, — трогаясь с места, — но это не об устройстве….Вы некогда не задумывались, почему в некоторых странах, акведуки сохранены до наших дней? Это две тысячи лет и больше….
И все, о чем он дальше рассказывал, было страшно интересно. В том числе и про Нерона.
И Варя даже забыла о цели своего знакомства. Просто слушала, раскрыв рот!
Петр интуитивно это сделал.
— Знаете, что, — предложил он, останавливаясь у ее дома, — приходите ко мне на лекцию. Вам на какой день пропуск выписать?
И Варя, умирая от неожиданного счастья, выпалила:
— На завтра!
Петр взглянул на нее удивленно:
— Хорошо, у меня лекция с десяти до двух. Три пары. Пропуск будет лежать у вахтера. Ваша как фамилия?
… В аудитории было человек пятьдесят и потому на новенькую никто внимание не обратил.
Варя ревниво разглядывала публику, как будто доцент был уже её.
Женская половина публики, к огорчению Вари, была необыкновенно хороша и молода!
Лицо Вари опять стало замкнутым, не хватало только руки на груди скрестить!
После того как лекция окончилась, и студенты шумно покинули аудиторию, что-то подсказало Варе, что нужно задержаться.
И в пустом зале Петр подошел к ней:
— Ну, как?
Варя нашла нужные слова:
— Я бы хотела быть вашей студенткой!
Петр улыбнулся.
— Давайте-ка я еще раз подвезу вас домой, у меня остался свободный час. После чего нужно читать лекцию на другом факультете.
— Вам приходиться так много работать? — удивилась Варя.
— Хочешь жить, умей вертеться! — пошутил Петр. — На одной ставке много не заработаешь! Как, впрочем, и везде.
— Только меня не домой, а на работу! — попросила Варя. — Я же удрала!
— А далеко?
Варя назвала адрес.
— Ну, тогда без заезда в кафе, — огорчился Петр. — А то я хотел посидеть с вами за чашечкой кофе!
Выходя из машины, Варя осмелилась:
— А можно в другой раз посидеть за чашечкой кофе?!
Петр заметно заколебался,
— Это уже похоже на внеслужебные отношения!
И Варя опять нашлась.
— Не беспокойтесь, я замуж за вас не собираюсь!
— И не получится, — улыбнулся Петр.
— Я женат. И безнадежно!
… Но все-таки Петр встретился еще раз.
И почувствовав, что шанс ускользает, Варя решилась на любовную атаку:
— Петр! — придумала она, — завтра у меня день ангела, который я каждый раз из суеверия отмечаю. Может, приглашу я вас к себе домой? Тоскливо как-то одной сидеть за накрытым столом!
Петр остановил машину, задумался.
— Варя, — произнес он. Мне кажется странным это приглашение. У нас мимолетное знакомство! И повернувшись к ней, вдруг добавил: Давайте откровенно: мы взрослые мужчина и женщина и прекрасно понимаем, зачем делаются такие предложения!
Варя молчала.
— Вот видите! — продолжил Петр. — Значит, я не ошибся!
— Слушайте, не то, чтобы я вас не хочу! Я здоровый мужчина, вы — очень симпатичная женщина, правда, симпатичная, — уточнил он, поймав ее удивленный взгляд.
Но я по другому разряду. Занимаюсь любимой работой, любимой женой, и если угодно, есть может быть, еще и любовница! Но, это от слова «любовь». И сообразив, что этого не следовало бы говорить, поправился:
— Запомните, я сказал «может быть!» И на большее, ни времени, ни желания у меня нет! И жизнь моя вполне устроена и разрушать ее я не собираюсь! А это неизбежно с атаками девушек, как вы! Вряд ли вы всего добиваетесь ради одноразового секса! Так что, Варя, спасибо за предложение, но нет! И прощайте!
Он поцеловал руку и открыл дверцу автомобиля.
***
И этот план, разработанный Варей, утонул в лужах, по которым в эту золотую осень, вот уже месяц шлепала на работу и с работы.
И, как этот нудный осенний дождь, казалась ей теперь ее одинокая квартира и вся предстоящая еще долгая бесконечная жизнь, которая будет отличаться только временами года, она будет стареть, становиться злой, сварливой, как все старые девы — видела она таких! И вскоре ей будет тошно от самой себя.
— Нет! — приказала она себе и отчаянно начала искать выход!
… Многие великие открытия происходят случайно.
Однажды, просматривая Интернет, её внимание остановилось на объявлении.
Некая клиника, приглашает на собеседование женщин до тридцати лет, желающих стать донорами для вынашивания ребенка. Далее шли требования по здоровью, образованию, семейному положению и так далее….
Мысль облегчившая ее сознание, показалась ей страшной!
А потом — нет, ничего. А потом — единственным и решающим все проблемы выходом из ее положения.
… В клинике, после заполнения анкеты, ее проводили к главному врачу.
Главный врач, строгая пожилая женщина, первым вопросом, попыталась отговорить пациента от принятого решения:
— Почему вы хотите стать донором?
Варя вовремя сообразила, что никакая лирика медиков не интересует.
— Деньги нужны!
— У вас бедственное материальное положение?
Варя решила не врать ни на один вопрос.
— Вовсе нет. Я работаю, зарплата средняя. Пока одна — вполне хватает на жизнь. А вот на более высокие запросы — автомобиль, возможность отдыхать за границей, ну разные женские капризы — нет! И не предвидится!
— Значит, просто средства заработать? А как вы относитесь к тому, что девять месяцев чужой ребенок будет, как бы вашим, будете к нему привыкать, что он станет для вас родным. И в результате его от вас отнимут! А ведь вы его успеете увидеть. И он ухватит своими губками вашу грудь.
