Блин, что же мне так везет на придурков с пистолетами? Пару месяцев назад брат клиентки вот так же тыкал в меня стволом, правда при этом он вел себя более истерично. А вот коллега-оценщик хоть и был перевозбужден, но до истерики пока не дошел.
— Ни с места, иначе я выстрелю! — заорал француз, но, опять же, не переходя на визг.
Я отреагировал рефлекторно, даже особо не задумываясь: едва увидел ствол, тут же выхватил стикер и запустил силовое поле. Со стороны эта картинка наверняка выглядела впечатляющее, потому что маски слетели со всех. Спокойный владелец галереи побледнел, и, кажется, его начала бить нервная дрожь, а вот расфуфыренный внезапно растерял всю свою вальяжную ленцу. Его голос зазвенел от стальных ноток.
— Прекратили оба, — заговорил он с уверенностью хозяина положения. — Эмиль!
— Но я… — попытался возразить мой оппонент, причем как-то не очень уверенно.
Это было странно: расфуфыренный был как минимум вдвое младше того, кому сейчас приказывал.
— Эмиль, я не буду повторять дважды, — жестко добавил франт, и весь такой из себя гордый и независимый месье Суаре тут же сдулся.
Опалив меня на прощание ненавидящим взглядом, он вышел из комнаты.
Я бузить не стал и, развеяв печать силового щита, спрятал стикер в чехол.
— Ну, я тоже пойду, — чуть дрогнувшим голосом заявил владелец кабинета и оперативно покинул помещение, оставив меня наедине с франтом, который опять надел на себя лениво-вальяжную маску:
— Месье Петров, извините за все это представление, но мне нужно было кое-что проверить.
— И что именно? — раздраженно спросил я.
— Давайте присядем и спокойно обсудим то, что я хочу вам предложить.
Имелось дикое желание нахамить, но улыбка моего собеседника разоружала, а его поведение на контрасте сделало бы любую мою агрессию просто проявлением психической неуравновешенности. Внутренне встряхнувшись, я с показным безразличием пожал плечами и вернулся в еще не успевшее остыть кресло.
— Месье Петров, прежде всего я хочу исправить допущенную бестактность и представиться. Меня зовут Майкл Пачини. Я хоть и не являюсь главой профсоюза, но имею определенный вес в кругу наших с вами коллег. Когда месье Суаре рассказал об одном очень строптивом новичке, я не обратил на это внимания, понимая, что рано или поздно вам все равно придется прийти к нам. Но дальнейшее показало, что все действительно не так просто, как кажется. Признаюсь, я хотел поддержать Эмиля в его агрессивном плане устроить вам тотальную блокаду, а также простимулировать ваши мысленные процессы парочкой избиений в темных подворотнях. Но в отличие от моего слишком уж импульсивного коллеги я все же навел кое-какие справки и понял, что запугивать вас не только бессмысленно, но и опрометчиво. А пару дней назад я осознал, что вы можете быть мне полезны.
— Непонятно только, как весь этот цирк может склонить меня к сотрудничеству с вами, — не удержался я от язвительного замечания.
— Весь этот, как вы выразились, цирк позволил мне оценить вашу стрессоустойчивость, а если мы все же договоримся, подтвердит разумность и адекватность.
В принципе, то, что он сейчас говорил, звучало логично и, что самое главное, не вызывало у меня отторжения, особенно после общения с женевскими бандосами, адекватность которых находилась где-то на уровне пресловутой обезьяны с гранатой. А еще импонировала его открытость и по крайней мере кажущаяся искренней прямота.
— Хорошо, тогда обсудим, что вы хотите от меня и что можете предложить взамен.
— Обсудим, — покладисто согласился Майкл. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить или перекусить?
— Давайте не будем затягивать и сразу перейдем к делу. Мне не понравилось, чем закончились предыдущие переговоры, но как минимум порадовала их оперативность.
— Хорошо, тогда начну с того, что я могу предложить вам. Тут все очень просто: если наше сотрудничество окажется продуктивным, то вы получите лицензию оценщика, оформленную по всем правилам. Причем если не хотите, то в профсоюз можете не вступать.
— Мне казалось, что это обязательное условие, — удивился я, потому что изучал этот вопрос достаточно подробно.
— Я могу сделать его необязательным — конечно, если мы договоримся.
Приманка, скажу я вам, жирнющая. У меня из-за отсутствия лицензии и права выдавать легитимные экспертные заключения слетело несколько очень богатых клиентов, так что предложение этого странного итальянца было очень соблазнительным. И именно поэтому оно сильно напоминало сыр в мышеловке.
— Ну и какие двенадцать подвигов Геракла я должен совершить для этого?
— Почему двенадцать? — фальшиво удивился Майкл. — Лицензию вы получите сразу же после того, как окажете мне первую услугу. За все остальные вы будете получать адекватную оплату.
— И эти услуги связаны с моим даром оценщика, а не с умением пользоваться револьвером и щитовиком? — на всякий случай уточнил я.
— Если честно, и с тем и с другим. Вы правильно заметили, что мы с моими коллегами слишком уж расслабились, почивая на мягких лаврах. Именно поэтому вы сумели отщипнуть себе часть рынка, но, поверьте, это всего лишь крохи. Существует достаточное количество очень богатых клиентов, которым нужна оценка, но ее проведение может быть связано с определенным риском. Именно поэтому я вмешался в вашу конфронтацию с Эмилем и организовал эту проверку. Еще раз извините, если подверг вас чрезмерному стрессу.
В голове тут же всплыли воспоминания о хватающем меня за ногу морлоке, а еще о гоблине-малефике; ну, и вишенкой на торте — жутковатого калейдоскопа теневой голем, пытающийся содрать с меня шкуру.
Да уж, вот это был стресс, а то, что устроил пугливый искусствовед, — так, возня в песочнице.
Судя по всему, внимательный итальянец сумел многое прочитать по моей невольной улыбке.
— Я так и думал, что не ошибся в вас, — удовлетворенно кивнул итальянец.
— Хорошо, давайте перейдем к тому, что именно я должен сделать, чтобы получить лицензию.
— Давайте, — согласился Майкл. — Дело в том, что я являюсь заядлым коллекционером. Как вы наверняка догадываетесь, моей страстью стало собирание произведений искусства, наполненных энергией творения до уровня проявления в них энергетических сущностей.
