Долго прощаться не пришлось.
За комендантом прилетел полицейский катер. На нём решили отправить в жилую зону всех, кроме Торстона, отказавшегося покинуть свой пост. К связисту присоединились четверо полисов. Из жилых зон куполов действия Дерена казались единственно верными, и полицейские приготовились его охранять.
Перед отлётом геологи зачем-то взялись эвакуировать со станции лучшие экземпляры метеоритов, и отбытие задержалось. Дерен вздохнул с облегчением, когда помог вынести последний контейнер с камнями.
Потом он предупредил координаторов куполов о сохранении режима метеоритной опасности, успокоил их как мог. Поговорил с невеликой обслугой собственного купола. Навёл подобие порядка в рубке, сложив на стол для образцов разбросанные по вине геологов метеориты. Вскипятил чай. В желудке было пусто, и Апло вспомнил про праздничные припасы. Щедро поделившись с полисами и Торстоном, оставил кое-что себе.
Чай, хлеб, белый эккерский сыр. Теперь нечего было особенно жалеть гелиопластик, и Дерен пристроил ужин на плавающей полке рядом с ложементом. Сел. Наушники снова валялись на полу. Теперь, ощущая спиной не паникёра коменданта, а личную охрану, инженер отключил надоедливую гарнитуру и разблокировал клавишу ближней связи, хотя время ультиматума ещё не истекло и связываться было пока что не с кем.
Однако тут же в динамиках прорезался сильный и властный голос:
— Что тут у вас за хрень? Ты кто?
Полисы подскочили, бросив начатые бутерброды, за плечами снова вырос Торстон, а на голоэкране связи возникло изображение продолговатой лысой головы с брезгливо поджатыми губами. Это был один из самых влиятельных людей Содружества, эрцог дома Сиби — Аний Локьё. Наследник того, что так пугало сильных миров Империи, что проложило настоящую границу между двумя волнами переселенцев с Земли, — психической силы.
Но не было уже никакой Земли. И Имперские медики полагали странную энергетику власть имущих экзотов болезнью или генетической мутацией. Психи, выродки — вот как называли за глаза таких, как Локьё. В глаза же… Им не принято было смотреть в глаза. Ходили слухи, что выродок способен не просто подчинить себе нормального человека, но даже убить не прикасаясь. Остановить сердце.
Дед предупреждал Апло, что и в жилах Валлери течёт гнилая, «сумасшедшая» кровь. Апло смеялся над ним. Вот и в глазах Локьё он не увидел особенного безумия. Эрцог злился, и это можно было понять. Он выражался свободно, без протокола, что являлось всего лишь особенностью общения экзотианской знати. А ещё дух его был неимоверно силён, так, что тело Апло отвечало дикой животной дрожью. Но инженер сегодня уже не мог больше бояться.
— Я начальник станции технической защиты сектора, инженер Апло Дерен, — отозвался он. И в голосе было что угодно, только не страх. — Я не хочу с вами разговаривать. Условия объявлены.
— Думай, кому дерзишь! — Губы эрцога не изогнулись, но Апло кожей ощутил — он усмехается. — В Бездну твои условия! Отзови модули. Здесь вас тысяч пять-шесть, а на Кьясне — миллионы людей. Подумай о своей семье. А потом — убери железяки с орбиты. И тогда я поговорю с твоими, имперскими, так, как считаю нужным. У тебя ещё час времени.
Валлери уже не плакала.
Апло велел жене собрать документы и лететь в купол станции.
Потом он связался с начальником полиции и попросил начать эвакуацию и погрузку в транспортные катера детей и женщин. Он не был готов довериться Локьё, но верил жене, а она называла эрцога человеком слова. Можно было ещё потянуть время, но Дерен уже понял, что открыть стрельбу по безоружным людям на Кьясне он не сможет. И рано или поздно это поймут все.
— Ну? Подумал? — рявкнул Локьё и сощурился, разглядев рядом с Дереном женщину.
— Подумал, — согласился тот и тоже отбросил этикет. — Ты примешь на корабль детей и женщин из наших жилых зон. Транспорта у нас нет, только катера, курсирующие между куполами. Но до корабля они долететь смогут. Как только я получу подтверждение, что люди в безопасности, я отзову модули.
