Рота, куда попал Мажоров, оказалась учебной, где готовили радиотелеграфистов для частей особого назначения — ОСНАЗ. В будущем выпускникам этих учебных подразделений предстояло заниматься радиоразведкой. Это означало, что курсанты роты должны были научиться принимать на слух сигналы азбуки Морзе и передавать их, а так же с помощью радиопеленгаторов определять местоположение источников этих радиосигналов.
Командовал учебной ротой старший лейтенант Золотарев. Воинскую часть возглавлял капитан Плошай, который недавно вернулся из Испании. На его гимнастерке красовался боевой орден Красной Звезды.
Впервые, вживую, молодые солдаты увидели своего командира части через месяц после призыва. И это было словно явление Христа народу, ибо и днем и ночью с ними занимались сержант Князев, старшина Казакевич да ротный старший лейтенант Золотарев. Никого другого из командиров они не знали.
Время, когда боец Мажоров начинал службу в армии, было весьма непростым. Только что бесславно закончилась война с белофиннами. Наступало отрезвление. Уцелевшие после жестоких репрессий 1937 — 1938 годов командиры и военачальники начинали осознавать, как далека наша армия от тех победных реалий, что воспевались в бравурных песнях, от идеализированных представлений о ней, которые внушали советскому народу.
Однако мало это понять, трудно перестроить армию. Новый нарком Тимошенко прежде всего взялся за укрепление дисциплины, в приказах стали звучать в общем-то правильные лозунги: «На учениях — как в бою», «Учить тому, что нужно на войне». Но их надо было подкреплять новой техникой, новой тактикой.
Что же происходило на самом деле? Боец Мажоров испытал это на собственной шкуре. Плотный учебный день, который длился с 8 часов утра до 22 часов вечера с перерывом на обед, заканчивался ночной тревогой и марш-броском. После десятикилометровой дистанции, прибыв в район учений, будущие радиоразведчики рыли окопы.
Здесь впервые Юрий узнал, что значит спать на ходу. К сожалению, как показала война, все эти истязания не многого стоили. На фронте требовалось совсем иное, особенно для подразделений ОСНАЗ. Но все это было, а слов, как известно, из песни не выбросишь.
В общем, первый месяц службы ушел на отработку курса молодого бойца — строевая подготовка, отход и подход к начальнику, приветствие, движение в строю.
В походе помогала строевая песня. Кажется, уже нет сил, бойцы бредут, едва волоча ноги, и вдруг звучит команда «Запевай!» Юрий, как ротный запевала, через силу начинает петь, подхватывает взвод, рота, шаг крепнет, спина выпрямляется. И над колонной уже летит задорная мелодия «По долинам и по взгорьям» или «Броня крепка, и танки наши быстры».
На исходе месяца они приняли присягу и получили оружие — винтовки 1898 года конструкции Мосина.
Начались тренировки по сборке и разборке оружия. Драили винтовку, что называется, до умопомрачения. Контроль жесточайший: утром оружие осматривает сержант, в обед — старшина, а вечером — ротный. Командиры не уставали повторять: «Винтовка любит ласку, чистоту и смазку».
Вскоре приступили к занятиям по специальности. Курсантов учили приему на слух. Они сидели в наушниках, а преподаватель передавал на ключе азбуку Морзе. Задача состояла в том, чтобы не считать точки-тире, а запоминать с ходу и записывать букву или цифру. Например «Б» звучала как «та-ти-ти-ти», а «О», как «та-та-та». Цифры по-другому. Семерка — «дай-дай-закурить», двойка — «я на горку шла».
