— А теперь — часть вторая, самая захватывающая. Без арбитра. Все разбегаются и прячутся. Арбитром будут сами часы.
Лиза присоединилась к компании.
— Сложите все фанты сюда! — велел Андроник.
— Мне тоже бежать? — вклинился Стере. — Как-то это, знаете…
— Бежать необязательно, — разрешил Андроник. — Главное — спрятаться… — И к остальным, как бы повторяя урок: — Не позже чем через пятнадцать минут надо хотя бы раз вернуться сюда и взять первый попавшийся фант. Но это уже на честное слово, сами понимаете…
— Как, и часы здесь оставить? — спросил капитан Мануила.
— Но, кроме нас, здесь никого нет, — заметил Андроник.
— А зачем часы? — поинтересовался г-н Соломон.
— Тут-то вся соль игры, — засмеялся Андроник. — Мера и суд.
Никто ничего не понял, и это только разжигало любопытство и нетерпение. Люди озирались по сторонам, словно прикидывая, куда побегут и где спрячутся. Была уже ночь. Над озером небо еще чуть светлело. Сквозь густоту крон просверкивали звезды. Установилась мертвая тишина, но никому сейчас не было до нее дела, никто не думал о страхе.
— Разбегаться надо по одному и непременно в разные стороны, — добавил Андроник. — Надеюсь, вы не попрячетесь все в монастырь, не бросите меня здесь одного!
— Вы что же, не бежите? — спросил капитан Мануила.
— В последнюю очередь!
Стамате пытался перехватить взгляд товарища, будто хотел что-то спросить.
— Кто проиграл фант, убегает первым, — объявил Андроник. Лиза вздрогнула и, улыбнувшись, вышла вперед. Все прощально замахали ей руками, и она побежала.
— Не слишком быстро, а то опять что-нибудь… — крикнул ей вслед Стере.
Лиза не ответила.
Последними остались капитан Мануила и Андроник. Еще слышалась медвежья, осторожная поступь Стере. По временам — женский смех, ауканье. Это Владимир перекликался с Рири и г-жой Соломон, которые сговорились держаться поближе друг к другу.
— Ваш черед, господин капитан, — с улыбкой сказал Андроник.
— А что, если мы всех перехитрим: спрячемся прямо здесь? — предложил капитан.
— Испортим игру. А сейчас как раз и начнется самое интересное. Непредсказуемое…
— Можно узнать — что, хотя бы мне? — попросил капитан.
Андроник рассмеялся и хлопнул его по плечу. Капитана тряхнуло, как от удара током.
— Думаете, я сам знаю, что будет? — понизил голос Андроник. — Игра тогда только хороша, когда в нее никто еще не играл.
— Вы не шутите, честное слово? — пришел в изумление капитан. — Ну а часы-то зачем бросать в лесу?
— Да уж не затем, чтобы их украли, — небрежно отвечал Андроник. — Не настолько мы наивны, дюжина взрослых людей, чтобы сговориться и выдумать новую игру, как лучше украсть часы, хотя бы и со светящимся циферблатом!
Капитан покраснел, но глаз не отвел. Юношу нимало не смутил этот пристальный и прямой взгляд.
— Так зачем? — настойчиво повторил Мануила.
— О, будто бы так трудно догадаться! — воскликнул Андроник. — Чтобы знать, как течет время!
Он снова сопроводил свои слова смехом и сделал знак рукой, напоминая, что Мануиле пора бежать и прятаться.
— Я после вас, — повторил он.
Капитан недоверчиво покачал головой и зашагал прочь, не разбирая дороги. Андроник, дав ему окончательно исчезнуть из виду, расхохотался.
— Избавился наконец, — процедил он сквозь зубы. Наклонился, поднял часы и взглянул на фосфоресцирующий круг: пять минут десятого.
— Дадим им пошалить до десяти, — довольный, рассуждал сам с собой Андроник. — Потом детки-паиньки хорошо покушают, а уж перед сном…
Он положил часы на условленное место, на пенек, и быстрым шагом двинулся в сторону озера. Лес скоро кончился. Андроник огляделся — не заметил ли кто его. Впрочем, логично было предположить, что все выберут для пряток лесную чащу. Там и в самом деле стоял легкий гул от смешков, испуганных вскриков, хруста валежника. Андроник вышел к берегу и поискал глазами, где бы расположиться. Выбрал копну свежескошенного сена и безмятежно растянулся на ней, подложив руки под голову. Глаза вдруг охватили все вознесшееся ввысь небо и зазвездились в темноте. Издалека, из лесу, долетал едва слышный отзвук голосов.
— Только бы они его не заразили своим страхом, — тихо проронил Андроник, улыбаясь.
Лиза, побежавшая первой и забежавшая дальше всех, вдруг стала как вкопанная, неотрывно глядя вперед. Что-то шевельнулось там, кто-то затаился и подстерегает ее, кто-то осторожно дышит, и дыханием он похож на зверя. От страха ее приковало к месту, она не смела даже оглянуться. Кто-то подбирался к ней спереди, тихо, крадучись, стараясь не делать шума.
Лиза простояла бы так долго — вперясь в тьму и не дыша, — если бы справа вдруг не раздался голос:
— Кто здесь?
Она узнала Стамате, он настороженно приближался к ней со сжатыми по-боевому кулаками.
— Тсс! Тише! — прошептала ему Лиза. — Вон там, впереди…
Стамате вгляделся.
— Ничего не вижу.
Может, просто ветер шевельнул кусты? Стамате был теперь совсем рядом с Лизой, ей казалось, она улавливает, как вздымается его грудь, и близость женщины вовсе не сковывала его.
— Ничего нет, — добавил он успокаивающе.
И правда, всякое движение замерло впереди, а ветер ушел в высоту, тихо перебирая ветки деревьев.
— Что другие? — горячим шепотом вдруг спросила Лиза. — Вы кого-нибудь встретили?
— Только Рири, — ответил Стамате, подвигаясь еще ближе. — Она была одна.
— Ну, если вы бросили ее одну. — дразняще сказала Лиза.
— Я не ее искал, — осмелел Стамате, беря Лизу за локоть.
Лиза не отдернула руку. Ее забавляла, но ей же и льстила внезапная страсть, которую она зажгла в сердце застенчивого молчальника. Она чувствовала, что может играть с ним без всякой опасности для себя. Такой почтительный, такой робкий кавалер…
— Интересно, что сейчас делает Андроник? — вырвалось у нее. — Мне он кажется весьма подозрительной персоной, — быстро добавила она. — Вы что-нибудь понимаете в этой игре?
— Ровным счетом ничего. Но тем больше она мне нравится. Как еще мы могли бы оказаться с вами наедине? — ответил Стамате, прижимая к груди ее руку.
Лиза услышала удары его сердца и тихо засмеялась.
— А вы уверены, что сейчас мы с вами наедине? — спросила она, заглядывая ему в глаза.
Стамате загорелся: она меня поощряет! Обнял ее и потянулся губами к губам. Лиза, смеясь, высвободилась из его рук.
— Ну, ну, так нельзя! — убегая, шепнула она.
— Но мы же играем в фанты. Кто проиграл? Разве не ты?
Лиза пустилась быстрее. ЕЙ больше не было страшно — сейчас, когда она знала, что ее преследует мужчина. Напротив, она чувствовала себя помолодевшей, свободной, и бег только усиливал ее радость.
— Вот споткнусь и упаду — все из-за тебя! — крикнула она, слыша за спиной мужское дыхание.
Стамате поймал ее и снова обнял, теперь уже не собираясь отпускать. Да Лиза и не вырывалась.
— Разве не так играют в фанты, не так? — шепотом говорил Стамате, ища ее губы.
Лиза со смехом отворачивала лицо. Дерзость молодого человека совершенно ее не оскорбляла.
— А вдруг нас кто-нибудь увидит? — вкрадчиво шепнула она.
— Именно поэтому — не поднимаем шума, — отвечал ей на ушко Стамате, касаясь губами ее волос.
Лиза перестала сопротивляться, и Стамате еще тесней сжал объятия.
— Кто тут? — раздался голос Владимира.
Пара замерла. Лиза, которую душил смех, спрятала лицо на груди Стамате.
— Тсс! — услышала она над самым ухом. — Разыграем его…
— Кто тут? — снова отчаянно вскрикнул Владимир.
Ему слышались воркующие голоса, смех, шорохи — и все облекалось в колдовство любовной, невыносимо томящей игры. Тело наливалось смутным, незнакомым теплом, как будто его забирал внезапный хмель. Где-то совсем рядом, может быть, всего в нескольких шагах, за одним из этих высоких угрюмых деревьев, творилось что-то, чего он не знал, что ему не дозволялось… Кто же там мог быть, в конце-то концов? Владимир уже сделал шаг-другой, но тут увидел в стороне фигуру, махавшую ему обеими руками. Он поспешил на зов, стараясь, чтобы ни одна ветка не хрустнула под ногой.
Г-жа Соломон — это была она — вцепилась в его руку и загудела каким-то низким, грудным голосом:
— Ты кого-нибудь уже встретил?
Рука у нее была странно горячая, и горячечный блеск в глазах. Владимир не узнавал супругу своего дядюшки.
— Ты представить себе не можешь, сколько я страху натерпелась, пока тебя не увидела, — пожаловалась она. — Я торчу тут одна с тех пор, как заблудилась.
Владимира стала исподволь захватывать ее лихорадочная дрожь.
— Заблудилась? Как заблудилась? — пробормотал он, лишь бы что-то сказать, разбить эту гнетущую тишину, в которой гулко стучало его сердце и жарко дышала женщина.
— Мне показалось, что за мной кто-то идет, — понизив голос, зашептала г-жа Соломон. — Тебе не страшно?
— Нисколько, — как можно спокойнее выговорил Владимир. — Я просто ничего не понимаю в этой игре. И даже не знаю, сколько минут прошло, как мы разбежались…
Он взглянул на г-жу Соломон, но, встретив ее шальные глаза, залился краской.
— Что, если пойти посмотреть, сколько времени? — наугад бухнул он, лишь бы скрыть смятение.
— Какая разница? — хрипло шепнула г-жа Соломон. — Лучше давай поймаем кого-нибудь на месте любовного преступления. Вот будет забавно!
Владимир повел ее под руку искать тропинку. Ему было жутковато снова идти мимо той купы деревьев, где несколько минут назад раздавались шепот и тихий смех. Жутковато — и в то же время место манило к себе, как заколдованное.
Спутница все тяжелее висела у него на руке.
— Лиза! — донесся издали зов Стере.
Г-жа Соломон рассмеялась.
— Каждый ищет свою жену! — громко сказала она. — Уж не в этом ли состоит игра?
Лиза, услышав, забилась в руках Стамате.
— Отпусти меня!
Г-жа Соломон вдруг приостановилась, будто ее тоже забрало наваждение, растревожившее Владимира.
— Там кто-то есть, — вполголоса проговорила она. — Вот мы их сейчас и застигнем…
Они повернули к дереву. Лиза решительно вышла им навстречу.
— Не иначе как в этом лесу завелся фавн! — воскликнула она с нарочитой беспечностью.
— Будем надеяться, что не один! — игриво подхватила г-жа Соломон и хотела снова опереться на руку Владимира.
Но руки его повисли, как плети, а глаза уставились туда, откуда возникла Лиза. Кто еще был там? И что совершалось в этом укромном месте под прикрытием густой тьмы?.. Ему было стыдно своих мыслей, и в то же время брала досада на робость собственного тела. Хотелось удрать куда глаза глядят. Весь лес был пронизан теперь разгулом плоти, обдавал испариной обнаженных тел. И под каждым кустом переплелись в объятиях пары.
— А ты, Владимир, что поделывал? — вдруг пошла в наступление Лиза. — Кто тут кричал-разливался на весь лес? — допрашивала она, улыбаясь.
— Будто ты не знаешь, — огрызнулся Владимир, раздавленный унижением. — Ты что, сегодня первый раз мой голос услышала?
Г-жа Соломон, рассмеявшись, притянула его к себе.
— Оставь моего мальчика в покое, не дразни ребенка! — попеняла она Лизе.
Владимир был гадок сам себе. Скорее переменить тему — и прочь.
— Где же все? — сказал он, высвобождая руку, которой завладела г-жа Соломон, и, сложив ладони рупором, издал протяжный, переливистый клич.
Это был лучший способ вырваться на волю и вернуть себе присутствие духа: весь лес заклокотал и зазвенел от его голоса.
— Вла-а-а-д! — откликнулся радостный девичий голос. — Где вы все прячетесь?
— Давайте ее попугаем! — предложила Лиза.
— Это же Рири, — возразил Владимир. — Если ее испугать, она будет так визжать, что сраму не оберешься…
Скоро со стороны поляны показалась робкая тень.
— Только не пугайте меня! — взмолилась она. — Я знаю, вы здесь.
Рири шла, обмирая от ужаса. Из-за любого дерева мог кто-нибудь выскочить и схватить ее.
— Я вам что-то скажу, — посулила она. — Только не пугайте меня…
Она остановилась, вся дрожа.
Владимир первый вышел к ней, сказал, желая успокоить:
— Ну, где же ты была?
— Я пошла посмотреть, который час, и потом заблудилась… Кто там? — спросила она, заглядывая через его плечо.
— Лиза с Аглаей, — кисло сказал Владимир. — А ты кого видела?
Рири захихикала.
— Там, где часы, — начала она, — Стере с дядей Жоржем развалились на травке и лежат преспокойненько…
Из темноты вышла Лиза.
— А Андроника кто-нибудь видел? — полюбопытствовала она.
— Я — нет, не видела, — ответила Рири. — Он что-то для нас готовит, так и знайте… — И добавила, тоном пониже: — Но у меня тоже есть с секрет: знаете, кто гуляет, как влюбленные? Дорина с капитаном!
Подошла и г-жа Соломон.
— Ты сама их видела? — спросила Лиза. — С капитаном, не с Андроником?
Рири твердо отвечала, что это был точно капитан Мануила. Они с Дориной шли рука об руку и разговаривали — правда, так тихо, что она ничего не разобрала. И Дорина еще то и дело посматривала вверх, как будто хотела разглядеть сквозь ветки небо.
