Следующая страничка.
Ксения тогда ушла. Свекровь дала денег на новый зуб. Девушка продолжала учиться, работать, теперь ещё бегала к зубному. Родители молчали. Ксения сама принимала решение подать на развод или простить мужа. Она решила разойтись. Сложностей не было. Квартиру продали и деньги поделили. Ксения вернула родителям их вложение. Всё просто, только последний разговор с Темой заставлял вспоминать прошлое, ворошить и искать ошибки.
-Ксюха, простишь ли ты меня? Я не только за то, что ударил прошу прощения, за всё.
Ксеня в пустой квартире, подготовленной для продажи, стояла, прижимая к боку сумочку и теребя кончик ремня.
-Надо было давно расстаться. Ты сильная, впряглась и потянула, а я…Все гуляли, все свободные, развлекались…Я ведь всё понимал, что слаб, что гулял, пока ты работала… Мне хотелось быть как все, наслаждаться молодостью со всеми, но для этого приходилось врать тебе, чувствовать себя подлецом, трусом, обманщиком. Теперь я понимаю, что мы поторопились тогда с браком. Ксюша, я ведь любил тебя, а теперь только раздражаюсь, видя, как ты разгружаешь сумки с продуктами, что ложишься позже меня из-за домашних хлопот, встаёшь раньше, чтобы приготовить нам завтрак. Ты для меня как вечный укор.
Ксения молчала, не зная, что сказать, как выразить свою боль…, впрочем, теперь если она расскажет, как ей больно Артем, наверное, будет раздражен, что из-за неё он снова плохой.
-Знаешь Ксюш, запомни на будущее, если тебе изменяют, то не надо верить оправданиям, уходи сразу, чтобы не превращать свою жизнь в долгоиграющий кошмар.
Выпалил своё мужское откровение и ушел. А Ксения ещё долго стояла. Верить, не верить. Как же не верить, если любишь, а он клялся? Все эти девочки открытым текстом, сдававшие его. Разве можно было им верить? На работе знавшие о Ксении совсем мало люди, тоже нелицеприятно отзывались о её муже, подозревая его в гулянках. Им что ли надо было верить?
Так и не поняв ни тогда, ни сейчас, в какой момент она должна была принять волевое решения о разводе, Ксения уснула в кресле.
Попав снова под крыло родителям, она оставила работу и посвятила себя последнему году обучения в университете. Её печальный образ вдохновлял многих сокурсников, делая её востребованной в профессии. Её приглашали петь, участвовать в студенческих постановках, на расхват рисовали, даже в рекламу затянули засветиться. Прошлое отпускало неохотно, мучая рассуждениями и осмысливанием, но всё же наконец-то студенческая жизнь захватила и её, на последнем годе обучения, но всё же захватила.
-Дорогая, как поживает твой проект по узакониванию правил проезда транспорта? – спрашивал великолепно сложенный мужчина, раскачиваясь в кресле-качалке, держа в руках тонкий новостной свиток, где в ироничной форме повествовали о грядущих правилах дорожного движения.
Самый красивый аристократ королевства Метрополиса на протяжении более ста пятидесяти лет, в данное время покрытый сединой, сеточкой морщин вокруг глаз, но не теряющий своё звание до сих пор, несмотря на преклонный возраст. Хотя всё чаще отдавали предпочтение в этом звании его сыну, который был почти так же хорош собой, умел себя подать, понравиться, заинтересовать собой любого собеседника.
-Всё хорошо, дорогой, - отозвалась маркиза Орис, - уже обсуждаем сами правила и подбираем место для открытия школы возниц. Осталось заявить о второй части проекта, где не соблюдающих правила штрафуют.
-Милая, не слишком ли ты строга к городским кучерам? Тебе всего лишь не уступили дорогу, а ты их всех трясёшь уже полгода! – насмешливо поинтересовался элегантнейший супруг.
-Ты опять!? Тому идиоту всего лишь надо было заблаговременно придвинуться к краю дороги, и мы разъехались бы. Не нужно упрекать меня в снобизме. Мой кучер держался края, если бы так поступил другой, то не случилось бы столкновения, и у твоей жены не болела бы сейчас поясница. Лекарь сказал, теперь каждый год придётся поддерживать меня сеансами укрепления спины.
-Но солнышко моё, это был королевский кучер, он имел право ехать по середине, - пытался возражать маркиз.
-Что?! Ты на чьей вообще стороне?! – взвилась леди от подобных высказываний.
-Я всегда на твоей, любимая, - пошёл на попятный супруг, - просто мне тебя жалко. Ты так измучилась с этим проектом. Его величество видит в нём некое противостояние и ущемление своей власти.
-Ах, ты про это, - отмахнулась маркиза. – Я пошла на компромисс, ради своего проекта. На транспорт его величества будут установлены громогласные рожки и прикреплены на крышу флажки с его цветами, чтобы издалека видно было кто едет. Будем уступать ему дорогу, словно глупому дитятку неразумному. Пусть ездит посередине дороги, пусть не тормозит на поворотах и давит горожан, наматывая кишки на колёса, ведь его величеству всё можно!
-Софи, ты опять? Мало тебя сажали? Как ты могла додуматься короля флажками украсить и дудками? Во дворце уже специальную служанку на должность взяли, чтобы ухаживала за тобой, пока ты отсиживаешь заключение, - обеспокоенно оглядываясь, прошипел маркиз. – Сколько можно, ты уже не в том возрасте, дорогая, чтобы бунтовать. Оставь это молодым.
