Но теперь у меня было доказательство, что я не сумасшедшая. Правда? Я видела Хайди Андерсон, окутанную тенями, и знала, что она умрет. Я сказала это Эмме и Нэшу. И вот мое предчувствие сбылось.
Я встала так быстро, что мой стул опрокинулся на плитки. Я должна была кому-то это рассказать. Я должна увидеть подтверждение в чьих-то глазах, уверенность того, что я не напридумывала эти новости, потому что если я на самом деле не могла видеть смерть, то насколько плохо моему бедному, больному разуму, что я представила себе этот сюжет? Но я не могла рассказать тете, что произошло, не раскрыв того, что пробралась в клуб, и как только я скажу это, она не станет слушать все остальное. Она просто отнимет мои ключи и вызовет отца.
Нет, не могло быть и речи о том, чтобы рассказать тете Вэл. Но Эмма не поверит.
Тетя смотрела, как я бросила свою тарелку в раковину и побежала к себе в комнату, игнорируя ее, кричащую мне вслед. Я ногой захлопнула дверь и рухнула на кровать, затем выхватила с тумбочки телефон, где оставил его на ночь для зарядки.
Я позвонила Эмме и почти простонала вслух, когда ответила ее мать. Но на этот раз Эмма вернулась домой больше чем на час раньше. Что она могла наделать в этот раз?
— Здравствуйте, госпожа Маршалл. — Я повернулась на спину и уставилась на текстурированный потолок цвета яичной скорлупы. — Могу я поговорить с Эм? Это важно.
Ее мама вздохнула.
— Не сегодня, Кейли. От Эммы прошлой ночью разило, как от бутылки рома. Она в заточении до следующего предупреждения. Я, конечно, надеюсь, что ты не пила вместе с ней.
О, дерьмо. Я закрыла глаза, пытаясь придумать ответ, чтобы Эм по сравнению со мной не выглядела, как правонарушительница. У меня не всплыло никаких идей.
— Хм, нет, мэм. Я была за рулем.
— Ну, по крайней мере у одной из вас есть здравый смысл. Сделай одолжение и попробуй в следующий раз поделиться им с Эммой. Думаю, я позволю ей выйти из дома еще раз.
— Конечно, миссис Маршалл. — Я повесила трубку, вдруг обрадовавшись, что не провела ночь у Маршалов, как планировала с начала. С Эммой под домашним арестом и Трейси, которая, вероятно, все еще была в шоке, завтрак не был бы очень приятным.
После минутного колебания, и предварительно охватившей паники, я решила позвонить Нэшу, потому что, несмотря на свою репутацию и мои подозрения, он не смеялся надо мной, когда я рассказала ему правду о моих приступах паники.
Эмма была под домашним арестом, и он был единственный, кто знал.
Я снова взяла телефон — затем поняла, что у меня нет его номера.
Осторожно, чтобы не столкнуться с тетей и дядей, который уже проснулся и жарил бекон, догадалась я по запаху разнесшемуся по всему дому, я пробралась в гостиную, схватила из ящика телефонный справочник и взяла ее к себе в комнату. В списке были четыре Хадсона, но только один жил на нужной улице. Нэш ответил после третьего гудка.
Мое сердце стучало так громко, что я была уверена, что он услышит его даже по телефону, и в течение нескольких секунд, молчание было всем что я смогла выдавить.
— Алло? — повторил он, его голос звучал не столько досадно, сколько сонно.
— Эй, это Кейли, — выпалила я, наконец, горячо надеясь, что он вспомнил меня — поскольку я не могла себе представить, что танцевала с ним накануне. Потому что, откровенно говоря, после ночного предчувствия и утреннего выпуска новостей, даже я начала задумываться не права ли Софи относительно меня.
Нэш прочистил горло, и когда он заговорил, его голос был хриплым ото сна.
— Эй. Ты не звонишь чтобы отменить встречу, правда?
Я не смогла подавить улыбку, несмотря на причину моего звонка.
— Нет. Я... Ты видел новости сегодня утром?
Он хрипло засмеялся.
— Сегодня утром я еще даже не видел пола. — Нэш зевнул, и пружины заскрипели под его весом. Он все еще был в постели.
Я отогнала скандальные изображения, которые показали по новостям, и заставила себя сосредоточиться на проблеме.
— Включи телевизор.
— Я действительно не в том состоянии... — больше пружины завизжали, когда он перевернулся, и что-то прошептал в трубку.
Я закрыла глаза, прижалась лбом к изголовью кровати и глубоко вдохнула.
— Она умерла, Нэш.
— Что? — на этот раз он звучал чуть менее сонно. — Кто умер?
Я наклонилась вперед, и моя собственная кровать скрипнула.
— Девушка из клуба. Сестра Эммы нашла ее мертвой в ванной комнате в «Табу» прошлой ночью.
— Ты уверена, что это она? — Он определенно проснулся, и я представила себе его сидящим прямо на кровати. Надеюсь, без рубашки.
— Посмотри сами. — Я устремилась к моему девятнадцатидюймовому телевизору, установленному на комоде, и прокручивала местные каналы, пока не нашла то, которое показывало новости. — Девятый канал.
Что-то щелкнуло в телефонной трубке, и телевизионный смех раздался в его комнате. Мгновением позже, звуки его телевизора синхронизировались с моим.
— О, дерьмо, — прошептал Нэш. Его голос стал глубже. Серьезнее. — Кейли, это случалось с тобой и раньше? Я имею в виду, ты когда-нибудь была права раньше?
Я колебалась, не зная сколько ему можно сказать. Я снова закрыла глаза, но темнота моих век не предложила никаких ответов. Так что я вздохнула и сказала ему правду. В конце концов, он уже знал самую странную части.
— Я не знаю. Я не могу здесь говорить об этом. — Последнее, что мне было нужно так это то, чтобы мена подслушали тетя с дядей. Они либо запрут меня на всю мою жизнь в комнате, либо отправят обратно в Психиатрическую лечебницу.
— Я приеду за тобой. Через полчаса?
— Я буду в пути.
В рекордно короткие сроки я приняла душ, и спустя двадцать четыре минуты после того как повесил трубку, я была чистой, сухой, одетой и нанесшей достаточно косметики, чтобы скрыть шок. Но я все еще выпрямляла волосы, когда услышала въезжающий на дорожку автомобиль.
Дерьмо. Если я не доберусь до него первой, выйдет дядя Брендон и подвергнет Нэша допросу.
Я вытащила из розетки щипцы-выпрямители, помчались обратно к себе в комнату, чтобы схватить свой телефон, ключи и бумажник, затем выбежала по коридору в гостиную, крича на одном дыхании «доброе утро» и «до свидания» моему удивленному дяде.
— Еще рановато для ланча. Как насчет блинов? — спросил Нэш, когда я скользнула на пассажирское сиденье автомобиля его матери и закрыла дверь.
— Гм... верно. — Хотя вместе со смертью на моей совести и Нэшом перед моими глазами, пища была последней вещью в списке моих желаний.
В автомобиле пахло кофем, от Нэша исходил запах мыла, зубной пасты и чего-то неописуемо соблазнительного. Я хотела вдохнуть его полностью, и не могла оторвать взгляда от подбородка, на котором вчера ночью чернела жесткая щетина, а сегодня утром было гладко. Я вспомнила прикосновение его щеки к моей, и пришлось закрыть глаза и сосредоточиться, чтобы изгнать опасные воспоминания.
Я не завоевана, независимо от того, насколько вкусно он пахнет. Или насколько он хорош. И внезапно возникло подавляющее желание узнать каково это, когда его губы заставляют меня трепетать, я боролась с этим желанием, чтобы сказать что-нибудь безопасное. Что-нибудь случайное, без намека на опасное направление моих мыслей.
