– Подожди под окнами, – она махнула рукой, куда надо пройти, и стала подниматься.
– Эй! – окликнул я. – Знаешь, на юге ещё бархатный сезон. – Она приостановилась, ожидая продолжения. – Я тебя не с пляжа принёс? А?
– Нет, – небрежно бросила она. – После купанья в грязной холодной речке.
– Жаль, что так получилось.
– Не твоя вина. Ужасно хочется залезть в горячую ванну.
– И всё-таки хорошо, что сейчас ты не на той посудине.
Она не ответила и пропала из виду. В комнатке у лестницы заворчал унитаз. Из неё появился широкоплечий и широкоскулый парень, поправил галстук. Он наверняка нас слышал, потому что молча вернулся к столу, лишь вскользь удостоив меня оценивающим взглядом. Я толкнул дверь и вышел в полумрак.
Вскоре створка окна на втором ярусе приоткрылась, там появилась голова Вики. Плечи ей укрывал синий халат, и она бросила мне только что снятый свитер Ивана. Свитер был весьма кстати. Меня начинало знобить. Натянув его на себя, я задрал голову и спросил:
– Вдруг захочу позвонить?
Она помедлила с ответом и указала пальцем на мой живот.
– Что там?
Я глянул, куда она указала. Она тихо рассмеялась. К свитеру булавкой была приколота визитка с золотым тиснением. И как я не заметил? Отколов визитку, в тусклом свете луны и светящего окна прочёл: Головинова Виктория Алексеевна. На обратной стороне различались телефонные номера, один из них был и факсом. Я махнул визиткой.
– Если воспользуюсь, то скоро.
После чего опять приколол её к сухому свитеру.
– Странный ответ, – произнесла Вика. Она погрустнела, явно не из-за меня. – Меня трудно застать. Но… – она запнулась. – Автоответчик запишет.
Она прикрывала створку медленно, как будто надеялась услышать что-то ещё. Я подождал, пока она задёрнет штору, и направился к машине. Иван тем временем запихнул в большой пакет-сумку её мокрую одежду. Сначала протянул сумку мне, но я опустился на соседнее с ним сиденье, сжался, чтобы опять согреется, и он сам отнёс в вестибюль, отдал вахтёру. Вернувшись, он завёл двигатель, развернулся, покатил обратно той же подъездной дорогой.
– У тебя вид окольцованного волка. – Он насмешливо посмотрел на меня через зеркальце над лобовым стеклом. – Доплавался?
Не разделяя его настроения, я расправил пушистую складку свитера, которая скрыла приколотую визитку.
– Где-то уже эту Вику видел, – с притворным безразличием сказал я в сторону.
Иван хмыкнул.
– Телевизор-то смотришь?
– Редко, – признался я. – А что, она рекламирует свои ноги?
– Почти в десятку.
Он не стал уточнять, что это значило, а я не хотел расспрашивать именно его. Мне было всё равно, где я мог её видеть, чем она занимается. Мы выехали на шоссе, и неожиданно Иван остановился у обочины. Мимо пронёсся порожний грузовик, – осветив салон, умчался прочь.
– Ты ей понравился, – прервал молчание Иван. – Но не очень-то доверяй... В средние века красивых дамочек частенько отправляли на костёр.
– Не всех.
– Она как раз из тех самых. Я имел дело с её папашей. Настоящий номенклатурный мафиози. Трудно понять, где у него белое, а где чёрное, беспощадное. Уж не думаешь ли, с таким отцом она выросла порхающим мотыльком? Эта девушка берёт от жизни всё, что считает нужным, полезным и приятным. Именно в такой последовательности.
Он повернулся ко мне, положил локоть на спинку сиденья. Я смотрел в боковое окно и начинал понимать, к чему он клонит.
– Почему я тебе должен верить?
Он поморщился.
– А почему не должен?
– И ты меня спрашиваешь?
– Ну, хорошо. Что хочешь узнать?
– Почему мы можем отвозить её домой и спокойно стоять здесь?
– Ты ведь сам догадываешься.
– Хотелось бы услышать от тебя.
Он оглянулся, и я тоже. На подъездную дорогу, которой мы выехали, свернул дорогой джип, скоро удалился и пропал из виду.
– Скажем так. Я передал ту сигаретную пачку одному лицу. И предупредил, чтобы нас с тобой оставили в покое.
– Иначе всплывёт какая-то сверхсекретная пакость.
Он опять поморщился.
– Давай обойдёмся без красивых слов. Просто деловая информация. Уверяю тебя, я занимаюсь только бизнесом.
– С мафией?
Он протестующее вскинул руку.
– Я вынужден. С волками жить – по волчьи выть.
Мы помолчали. Наконец, я решил расставить все точки над i.
– Ты говорил, после этого дела спишешь, закроешь мой долг. Я правильно понял?
Он неохотно кивнул.
– Так я могу тебя послать ко всем чертям?
Он медлил с ответом. И вдруг вздохнул, понизив голос, откровенно признался:
– Мы когда-то были приятелями. Не бог весть какими, не друзьями, ты верно сказал там, в каюте. Но вместе играли за институтскую сборную, и у нас была хорошая команда… Я хочу тебе довериться, мне не на кого положиться. Один я не справлюсь, сам видел, почему.
– Ты хочешь подоить мафию? – Мне стало не по себе от этой догадки, и я повертел пальцем у виска. – Старик, я тебе сочувствую.
– Я не сумасшедший. Просто… без риска в этом мире ничего не добьёшься. Пойми, в бизнесе, которым я занимаюсь, у меня появилась козырная карта. Такое бывает раз в жизни.
– А в самом раскладе ты не принимал участия?
Он слегка развёл ладонями.
– Не принимал. Но догадываюсь, в нём не последнюю скрипку играл папаша этой барышни.
– Какой барышни?
Он скосил на меня взгляд, дескать, не валяй дурака, приятель.
– Вики, разумеется.
– И на чём основываются твои догадки?
– Я чувствую, старик, чувствую.
– Слишком часто ты чувствуешь и догадываешься, – с кислой усмешкой сказал я. – По-моему, в бизнесе нужна интуиция, если уж нет точных и достоверных сведений.
– А-а, брось! – отмахнулся он. – Это и есть интуиция, только иного рода.
Он достал из бардачка сигареты, протянул пачку мне, но я отказался. Он прикурил от огня золотой зажигалки и молча ждал, что я отвечу. Я избегал его взгляда.
– Ты давно её знаешь?
– Знаю её отца примерно с год… Когда-то пришлось заняться организацией студенческих стройотрядов. В столичном штабе познакомился с очень пробивным парнем. Тебе его имя ничего не скажет. Впрочем, ты мог слышать о нём, он поднял сильную коммерческую структуру… Год назад у меня возникла проблема с контрагентом. Втянули в крупную посредническую сделку, пришлось вложить весь полученный с огромным трудом кредит. Я не успел застраховаться, понадеялся на быстрый оборот. В общем, мне позвонили и предупредили: либо отдам всё, что заработаю, либо на складах возникнет взрыв и пожар. В подтверждение, что не шутят, угнали машину. И вот, случайно, у банкира встречаюсь с тем парнем, – собственно, он давно не парень, как и ты, я. Не помню, почему, но я рассказал о положении, в каком оказался. И на другой же день всё было улажено. Всё!
Он опять щёлкнул зажигалкой, опалил потухший конец сигареты.
– А причём здесь её отец?
Иван выпустил дым из ноздрей, стряхнул пепел сигареты в ладонь и сдул его в опущенное окно, наружу.
– Оказалось, благодарить-то я должен был его. Так мы и познакомились.
– Говоришь, дело уладилось на другой день? – Я невольно заинтересовался. – Такая оперативность вызывает подозрения.
– У меня оно тоже возникло.
– Эта случайная встреча у банкира могла быть и не случайной.
– Наконец-то в тебе проснулся тот, в кого я вложил деньги… – заметил он. – Я не спрашивал, а на чистосердечные признания, как ты понимаешь, рассчитывать не приходилось.
– Но зачем ты им понадобился?
Он вяло пожал плечом, дескать, сам знаешь. Но я молчал, и ему пришлось объясниться.
– Ты ведь помнишь? Я работал в Госплане. Когда занялся коммерцией, через старые связи получил возможность вывозить за бугор древесину, цветные металлы…
– Знаю, – перебил я. – Сколько ты стал отстёгивать её отцу за крышу? Двадцать? Тридцать процентов?
Его лицо точно застыло. Он внимательно окинул взглядом салон, панель управления. Я понял, чего он опасается, и не стал возражать, когда он предложил:
– Давай-ка, разомнём ноги.
Мы вышли из машины. Серп месяца скрыли тучи, и ночь стала тёмной. От сырости на траве, на деревьях, стеной тянущихся по обе стороны мокрой дороги, меня опять начало знобить. Сказывались усталость, мне так и не удалось отдохнуть. Но голова была на удивление ясной. Я передёрнулся, отгоняя озноб, оправил свитер и осмотрелся. На дороге не было ни огонька, и мы зашагали по ней не спеша, будто прогуливались.
