— На вертолете???
— Да, — усмехнулся Евгений, — всякое бывает. Однажды мне на лыжах пришлось пройти тридцать километров до дому. Уж очень не хотелось ночевать в лесу.
Он состроил жалобную гримасу, и Аля рассмеялась.
— Мне пора.
Она поднялась, чтобы проводить его, завернулась в простыню и босыми ногами прошлепала в прихожую. На пороге Евгений остановился и посмотрел Але в глаза.
— Я не прошу у тебя номер телефона. Это было бы слишком… нагло с моей стороны. Я хочу, чтобы ты записала мой, хорошо? И позвонила мне, если окажешься в наших краях. Я тебя встречу.
Аля послушно вытащила из шкафа блокнотик и ручку.
Несколько написанных под диктовку цифр, целомудренный поцелуй в щеку, ощущение колючей мужской щетины на коже, сквозняк из окна в коридоре… Аля уткнулась лбом в закрытую дверь, чувствуя себя опустошенной и покинутой.
Через неделю Аля вновь услышала название далекого сибирского города. Художественный руководитель театра Георгий Степанович Корнев рассказывал о планах на лето:
— …двенадцатого — Новосибирск, тринадцатого — Томск, четырнадцатого мы должны быть в Кемерове…
— Георгий Степаныч, но мы ж не лошади, чтобы так работать!
— Что поделать, Любочка! Такова суровая необходимость.
Аля подкараулила Корнева на лестнице.
— Георгий Степаныч, мы разве едем в Томск?
— Не вы, Алечка, а мы. У тебя ведь очередной блокбастер намечается.
Аля пропустила едкое замечание Корнева мимо ушей.
— А когда вы будете в Томске?
— Тринадцатого июля. Дадим один спектакль и уедем.
— Только один?
— Можно подумать, для тебя это важно.
Аля не ответила.
— По лицу вижу — ты что-то задумала, Елена. — Георгий Степанович шутливо погрозил Але пальцем. — Немедленно выкладывай.
Аля улыбнулась.
— Георгий Степаныч… Если я откажусь от участия в съемках, вы возьмете меня с собой на гастроли?
Илья дал о себе знать на следующий день. Он воспользовался своими ключами и ворвался в квартиру как демон мести или же до глубины души оскорбленный супруг.
— Черт возьми, Алька, что ты себе позволяешь!
Ее сердце болезненно екнуло. Илья был в своем амплуа: шумный, бойкий, необычайно красивый даже в гневе…
Обольстительный предатель, для которого она больше не существует!
— Добрый вечер.
Холодность сейчас — ее главное и единственное оружие. Более того, ее спасение.
— Привет, — раздраженно бросил он и плюхнулся на диван, стоявший напротив Али. — Целоваться, как я понимаю, не будем.
— Что тебе нужно?
— Мне? Абсолютно ничего. Вещи вот пришел забрать. Также хочу выяснить, почему моя жена…
— Бывшая жена.
— Уже так? Хорошо, бывшая. Почему моя бывшая жена ведет себя как последняя дура?!
Аля картинно подняла брови.
— Не строй из себя идиотку! Я только что от Гарика. Он в шоке. Это правда? Ты отказалась сниматься в фильме?
— Да.
— Ты рехнулась? — Красивое лицо Ильи исказилось от ярости. — Это будет самый убойный фильм года! Мы бы шедевр из него сделали!
— Я не буду работать с тобой. По крайней мере, в ближайшее время.
Илья изумленно уставился на нее.
«Господи, да он же действительно ничего не понимает», — подумала Аля.
— Ну ты даешь… Значит, все из-за меня? Какая тебе разница, кто твой партнер? Ты же актриса!
— Я не буду играть с тобой.
— Аль, хватит дурака валять. Звони Гарику и говори, что передумала. — Илья вытащил мобильный из нагрудного кармана и протянул его жене. — Звони, чего ждешь? Человек нервничает.
— Я уезжаю на гастроли через неделю.
— Не верю!
— Это твои проблемы.
— Любая актриса удавится за возможность сняться у Гарика!
— Хм! Замену вы найдете быстро.
— Ты предпочла гастроли съемкам?
— Да.
— Тогда ты еще большая дура, чем я думал!
— А я не думала, что ты такая сволочь!
Выражение лица жены заставило Илью смягчиться. В конце концов, он когда-то любил ее. Наверное, до сих пор любит. Мало ли, что с кем происходит! Он живой нормальный мужчина и не может сидеть привязанным к ее юбке…
Илья пересел на диван к Але и положил руку ей на плечо. Она тут же сбросила ее.
— Ладно, Аль, не сердись. Подумаешь, оступился разок…
— Разок?
— Ну не разок. Может, пару-тройку. С кем не бывает! Я же мужчина, а мы с тобой подолгу не видимся. Это естественно.
Илья улыбнулся так, как умел улыбаться только он: задорно, подкупающе, чуть иронично и в то же время нежно. Было время, когда Аля жила ради его улыбки…
Но это время давно прошло.
— Твой поступок непростителен. Давай больше не будем затрагивать эту тему.
Улыбка сползла с его лица.
— Ты что, не можешь меня простить?
— А тебе нужно мое прощение?
— Ну… В общем, да.
— В общем? — усмехнулась Аля. — Илья! Иди-ка ты отсюда, пока я не разозлилась. Видеть тебя больше не могу, слышишь?! И сниматься с тобой не буду ни-ког-да!
— Уверена?
— Да!
— Ну смотри!
Илья встал и потянулся, небрежно бросил связку ключей на журнальный столик. Аля закрыла глаза и медленно посчитала про себя до десяти. Она хотела успокоиться и не думать о том, что он рядом, — такой любимый, близкий, желанный…
В дверях комнаты Илья остановился. Он обернулся и промолвил с нехорошей усмешкой:
— Дело твое, Алечка. Только как ты без меня будешь жить?
И завтра, и послезавтра, и послепослезавтра Аля одинаково отвечала себе на вопрос Ильи: ужасно. Она просыпалась на мокрой от слез подушке. Аля густо накладывала тональный крем, чтобы скрыть мешки под глазами. Илья был повсюду! В шкафу висели его рубашки, которые он так и не забрал. На кухне его синяя чашка стояла на полке рядом с Алиной. Ношеная тенниска Ильи в корзине для белья пахла до боли знакомым одеколоном. Везде были его фотографии, книжки, вещи, маленькие листики, вырванные из блокнота и исписанные его рукой.
Аля радовалась предстоящим гастролям, как не радовалась даже свадьбе. Она твердо знала: еще одна неделя в этой квартире, — и она либо сойдет с ума от тоски, либо начнет умолять Илью вернуться.
И тот и другой вариант был одинаково неприемлем.
В самолете, заняв любимое место у иллюминатора, Аля почувствовала, как железные тиски постепенно разжимаются. Ее ждет новая жизнь. Может быть, новая любовь…
Она позвонила Евгению из первого города в их гастрольной программе. Он ответил сразу, как будто ждал ее звонка.
— Привет, это Аля.
— Здравствуй. — Его голос потеплел. — Рад тебя слышать.
И она была рада слышать Евгения.
— Я на гастролях, через три дня буду в Томске. Мы даем один спектакль, а на следующий день летим в Кемерово.
— Ты сможешь найти время для меня?
— Только одну ночь.
— Этого вполне хватит. Я буду тебя ждать.
Он забрал ее после спектакля и на такси довез до большой забетонированной площадки на окраине города. По периметру были расставлены фонари, и поэтому на площадке было светло. Дул сильный ветер, и Алины длинные волосы лезли ей в глаза, мешая разглядеть все в деталях.
Евгений схватил ее за руку.
— Ты когда-нибудь летала на вертолете?
— Н-нет…
— Смотри.
Он махнул рукой, и Аля, собрав волосы, увидела в дальнем конце площадки самый настоящий вертолет.
— Пойдем. — Евгений потянул ее за собой, и они бегом бросились к вертолету.
Он показался Але огромным: темно-серая махина с крошечной кабиной пилота. Лопасти пропеллера лениво вращались над ним.
— Давай быстрее, а то улетят без нас.
Боковая дверца отъехала в сторону, и Аля увидела незнакомого мужчину в защитной форме. Он протянул ей руку. Это походило на захватывающее приключение: вертолетная площадка, незнакомые лица, появляющиеся из ниоткуда, слепящие огни фонарей, оглушающий шум лопастей над головой и… твердая мужская рука, сжимающая ее локоть.
«Как в кино, — невольно подумала Аля, забираясь в вертолет. И тут же поправилась: — Нет, намного лучше». Это реальная жизнь, а не декорации. Она не изображает романтическую героиню, а на самом деле является ею.
Вертолет взлетел. Аля почувствовала легкую качку и вцепилась в руку Евгения.
— Не бойся. Через двадцать минут мы будем на месте.
Он казался таким сильным, что Аля совершенно успокоилась. Пока она с Евгением, ничего дурного не случится… Выглянув из-за спинки кресла пилота, Аля увидела сквозь лобовое стекло бесконечное темное небо, прорезаемое вертолетными фарами. Где-то под ними шумел непроходимый лес, а они с легкостью парили над ним, смеясь над препятствиями…
Аля и Евгений прилетели в Новолужинск через двадцать пять минут. Она сразу поняла, что этот городок не идет ни в какое сравнение с Томском. Вертолет приземлился на утрамбованную земляную площадку вместо бетона; множество фонарей заменил один прожектор, да и то не особенно мощный. Пилоту пришлось совершить посадку практически вслепую. Аля, ожидавшая увидеть сказочный городок, была немного разочарована. Насколько можно было разглядеть, Новолужинск представлял собой скопление трехэтажных бараков. Ни красивого освещения, ни нарядных улиц — одни уродливые дома и кривые дороги.
Лишь только небо напоминало рассказ Евгения — ясное, усыпанное яркой звездной пылью, от которой нельзя было отвести глаз.
Евгений куда-то отошел, а вернулся, уже сидя за рулем внедорожника.
— Давай прыгай в машину! — закричал он издалека.
Аля, смеясь, побежала по полю. Евгений протянул ей руку и помог забраться в машину. Там противно воняло бензином, но в остальном было неплохо: мягкие кожаные сиденья и широта обзора, как в автобусе.
— Что это за монстр такой? — улыбнулась Аля, любуясь приборной панелью и переливающейся разноцветными огоньками.
— Без этого монстра в тайге никуда. Ну что, готова к путешествию?
— Я думала, мы приехали. Разве это не Новолужинск?
— Новолужинск. Но кто тебе сказал, что мы в Новолужинск ехали?
— А куда?
— Ты совсем меня не слушала. Новолужинск по перевалочный пункт. Пару-тройку часов на машине нужно ехать до Листвянки.
— Еще ехать? Но мне же возвращаться скоро: завтра в одиннадцать самолет…
— И вернешься. Не забивай себе голову пустяками. Расслабься.
И Аля расслабилась. Это было самое удивительное путешествие в ее жизни. Комфортный автомобиль превратился в машину времени, перенесшую Алю с улиц современного города на дороги, по которым когда-то бродили древние люди. Яркий свет фар выхватывал из темноты фантасмагорические куски: густое переплетение деревьев, толстенные стволы, уходящие в головокружительную высь… Аля могла поклясться, что пару раз видела, как за просветами в толще растительности мелькал чей-то силуэт. При мысли о хищниках, вероятно блуждающих в ночной мгле, Але стало не по себе. Но ее спутник не выказывал ни малейшего страха, словно вез ее не по тайге, а по широкому городскому проспекту.
— Ночью все кажется страшнее, — сказал Евгений, перехватив испуганный Алин взгляд.
— Неужели ты не боишься ездить здесь?
— Это мой дом. Чего я должен бояться?
— Но ведь это дикий лес. Здесь, наверное, полно хищных зверей.
— А как же! Медведи, рыси, росомахи. Все они не прочь полакомиться человечинкой. Не исключено, что даже бурундуки…
Аля вздрогнула, а Евгений захохотал.
— Я шучу. — Он погладил Алю по коленке. Все звери разбегаются, услышав шум нашего мотора. Они хотят встретиться с нами не больше, чем мы с ними.
— Не самая удачная шутка.
Аля резко почувствовала усталость. Она отыграла двухчасовой спектакль, провела столько времени в дороге, а до желанного отдыха еще очень и очень далеко. Не успеют они приехать на место, как нужно будет отправиться обратно…
Лес внезапно закончился, и они выехали на открытое место.
— Мы почти приехали.
Аля прильнула к окну.
Поначалу ничего не было видно, но Евгений выключил фары, и Аля ахнула. Прямо перед ней, на небольшом холме раскинулся чудо-городок. Над высоким частоколом из ровных толстых бревен виднелись аккуратные крыши домов, к воротам вела широкая дорога. За холмом протекала речка, и вода ее серебрилась, отражая свет луны и звезд. Лес темнел на другой стороне реки, напоминая о грозных силах природы, а в небе над городком кто-то щедрой рукой рассыпал горсти нестерпимо ярких созвездий.
— Какая красота, — ошеломленно прошептала Аля, позабыв и об усталости, и недавнем раздражении.
— Я знал, что тебе понравится.
Они подъехали к воротам, и Евгений нажал на клаксон. С чувством, близким к благоговению, Аля наблюдала за тем, как тяжелые створки дрогнули. Между ними показалась щель, вначале узкая, а потом все шире и шире. Они въехали во дворик, и Аля, не дожидаясь приглашения, выскочила из машины. За ее спиной люди в темной одежде задвигали створки ворот и, как в древних славянских крепостях, запирали их на крепкий засов.
Аля запрокинула голову и вдохнула воздух, в котором смешались и ночная свежесть, и запахи незнакомых трав, и смоляные ароматы дерева, из которого был построен городок.
— Нравится? — Евгений неслышно подошел к Але.
— Потрясающе. Нет слов.
— Днем здесь еще красивее. Пойдем в дом, немного перекусим.
Евгений обнял ее за плечи и повел мимо похожих деревянных строений. Дом, у которого они остановились, был выше остальных. Он тоже был сделан из дерева, эдакий массивный сруб, терем-теремок. Хотя сравнение было неудачным. Терем — это что-то нарядное, легкое, с расписными ставнями и флюгером-петушком на крыше. Дом, в который ее привел Евгений, производил мрачное впечатление. Он нависал над городом, заслонял звездное небо, пробуждал в душе первобытные страхи…
