Сигна слушала Ивора, и сердце ее так колотилось, что казалось, вот-вот вырвется наружу. Она верила каждому его слову — она доверяла ему точно так же, как доверяла бы Блэйку Сондерсу. Она отлично понимала его желание привязать ее к себе… ей тоже нужны были эти нерушимые узы, и она понимала также, что он сейчас был слишком стеснен в средствах, чтобы заплатить не только за свой, но и за ее билет в Англию. Единственное, что ее смущало, — его желание сохранить их брак в секрете, пока он не вернется.
— Даже Блэйку нельзя говорить? — спросила она.
Ивор помрачнел.
— Нет — никому. У меня есть на то причины — я не могу их сейчас объяснить, — но, пожалуйста, поверь мне, милая, — сказал он.
Она колебалась. Сложно будет не рассказать все Блэйку, когда он вернется. И потом, оставался папа… ей снова стало грустно при воспоминании об отце, которого она так любила и которого все не было. А если он вернется (ах! если бы только он вернулся!)… Ему тоже нельзя будет ничего говорить?
— Да, если захочешь, отцу можешь рассказать, — согласился Ивор.
Но Ивор знал, что Том Мэнтон не вернется.
— У меня есть веские основания, — повторил он Сигне. — Большей частью деловые, милая. Но я тебя прошу, не говори ничего старине Сондерсу, когда он вернется после моего отъезда. Тебе придется снять и спрятать обручальное кольцо, но это не так уж важно.
Следующим утром Сигна Мэй Мэнтон вышла замуж за Ивора Гардинера в церемониальном дворце в Сингапуре. Она чувствовала себя словно во сне, ощущая на пальце обручальное кольцо. Волнующее знание, что она теперь жена Ивора, переполняло ее.
Он сразу же отвез ее на «форде» Блэйка обратно в бунгало.
— Нам осталось всего несколько часов, дорогая моя, — сказал он. — Давай проведем их наедине, подальше от людей. Завтра на рассвете я должен буду сесть на этот чертов корабль и уехать от тебя в Англию. А днем, вполне возможно, вернется Сондерс.
Счастливая улыбка Сигны слегка померкла. Она крутила узкое платиновое колечко на пальце.
— Ой, Ивор, — вздохнула она, — и мне придется снять это кольцо и быть с Блэйком такой… такой, как обычно… будто ничего не случилось… Как бы мне хотелось все ему рассказать!
— Я не хочу, чтобы ты это делала, Сигна. Ты должна понять: на то есть веские причины.
Его голос прозвучал почти зло. У нее заныло сердце. Нет, Ивор не может, не будет сердиться на нее в день их свадьбы. Сигну охватило неясное чувство тревоги. Что она натворила? В пылу страстного увлечения вышла замуж за человека, о котором на самом деле ничего не знала… человека, который на рассвете уезжал от нее в Англию… и которого она может больше никогда не увидеть…
Она бросилась в его объятия.
— Ивор, милый Ивор, пообещай, что ты всегда будешь любить меня и что ты вернешься ко мне!
Он поцеловал ее с искренней страстью, крепко прижав к себе, в который раз тронутый ее красотой и чистосердечным обожанием. К тому же теперь она принадлежала ему.
— Милая моя, любимая моя, — сказал он. — Конечно, я вернусь. Я жду не дождусь того дня, когда смогу вернуться к тебе. Ты только храни секрет… наш чудесный секрет… и верь мне. Сигна, ты прелесть! Ты понимаешь, что ты теперь моя… что мы теперь женаты?
Машина неслась по пыльной белой дороге, залитой солнечным светом, а Сигна прижималась к мужу, его руки обнимали ее, она отвечала поцелуями на его страстные поцелуи, и все ее страхи и сомнения развеивались без следа. Это был упоительный час.
Ивор хотел бы отвезти свою невесту в один из роскошных европейских отелей в Сингапуре, где они могли снять номер люкс, поужинать, потанцевать, посмотреть какое-нибудь шоу. Но, как он объяснил Сигне, они оба были слишком известны, и, если хотели сохранить свой брак в тайне, им не следовало вместе появляться в сингапурских отелях.
