—      Моя фамилия Уолтон.

— Вы не будете возражать, мистер Уолтон, если я открою один из чемоданов?

—      Нисколько.

—      А вы, леди?

—      Конечно, нет.

—      Что ж, посмотрим.

Он поднял чемодан Уолтона, положил его на скамью и открыл замок. Он откинул крышку, и яркое сияние перронных ламп безжалостно проникло в глубь чемодана. Мириады раз их свет был отражен гранями груды драгоценностей — чемодан был набит ими в беспорядке, словно бы второпях. А поверх всего лежал кусок кабеля, обернутый в резину; один конец его был испачкан склеившимся сгустком крови и волос, седых волос — волос старого Николаса Мэлларда, который лежал, скорчившись, за своим прилавком на Фснсимен-стрит в той же позе, в какой его оставил лежать Уолтон.