– Да ведь это Страшиндия Диавол! – удивленно воскликнула миссис Дорогуша. – Мы вместе учились в школе, но ее исключили за то, что она пила чернила!
– Какая у тебя теперь фамилия, Страшиндия? – спросила у нее после приветствия миссис Дорогуша.
– Я оставила свою девичью фамилию, – ответила Страшиндия. – Ведь я последняя из рода Диаволов, поэтому моему мужу пришлось взять мою фамилию. Я обожаю меха! В моем гардеробе имеются все известные на свете меха! Поэтому я решила выйти замуж за меховщика, ведь это очень удобно! Какие красивые собачки! Не правда ли, из них получилось бы великолепное меховое пальто? – оживленно продолжала Страшиндия. – Я носила бы его поверх черного костюма! И почему нам с мужем никогда не приходило в голову шить одежду из собачьих шкур?
Сначала Понго не поверил своим ушам. Когда же до него полностью дошел смысл слов Страшиндии, он свирепо зарычал.
Но гнев его поутих, когда он увидел, что миссис Дорогуша не встревожилась всерьез из-за глупой и бестактной шутки Страшиндии.
– Вы обязательно должны прийти к нам в следующую субботу, – обратилась Страшиндия к Дорогушам. – Мы устраиваем званый ужин.
Званый вечер Страшиндия Диавол устроила в комнате, отделанной черным мрамором. Посреди черной гостиной стоял огромный стол из белого мрамора. Угощение было весьма своеобразным.
Суп был темно-лилового цвета. Каков же он был на вкус? У него был вкус чистого перца!
Рыба была ярко-зеленая. Какой у нее был вкус? Чистого перца!
Мясо было бледно-голубое. Вкус? Перца!
Абсолютно все блюда имели один и тот же острый, перечный вкус, даже мороженое (кстати, оно было черного цвета).
Странным был этот званый вечер: супруги Дорогуши были единственными гостями на нем.
Но вот званый вечер подошел к концу, и Дорогуши, распрощавшись с хозяевами, с облегчением выбрались на свежий воздух.
Некоторое время они шли молча, наконец, миссис Дорогуша сказала:
– Знаешь, дорогой, раз мы были у них на званом ужине, то в ответ мы должны пригласить их к себе. Кроме того, есть еще несколько человек, которых нужно непременно позвать. Не лучше ли нам устроить это в ближайшие дни, пока Миссис не разродилась?
Недели три спустя стало заметно, что Миссис ведет себя как-то необычно. Она целыми днями обнюхивала каждый сантиметр в доме, уделяя особое внимание всевозможным коробкам, ящикам и шкафам. Наиболее привлекательным ей показался большой стенной шкаф прямо напротив спальни Дорогушей.
– Я надеюсь, что гости не потревожат Миссис, – сказал мистер Дорогуша, придя с работы и обнаружив будущую маму в стенном шкафу.
Дело в том, что званый ужин был назначен как раз на этот вечер. Поскольку гостей было много, то еда была самой обыкновенной, только перед Диаволами добрая миссис Дорогуша поставила большую ручную мельницу для перца.
Через некоторое время вошла Нэнни Горничная и сказала:
– Дамы и господа! Дело в том, что у Миссис начались роды. Мистер и миссис Дорогуши приносят вам свои извинения и просят принять во внимание, что Миссис рожает впервые, поэтому нуждается в полнейшей тишине и покое.
– Мне необходимо, совершенно необходимо взглянуть на этих щенков! – завопила Страшиндия.
Страшиндия бесцеремонно распахнула дверцу шкафа и уставилась на щенков.
– Да это же просто дворняжки какие-то! – возмутилась она. – Они все белые, ни единого пятнышка! Их нужно немедленно утопить!
– Далматины всегда рождаются абсолютно белыми, – сказал мистер Дорогуша, свирепо поглядев на Страшиндию. – Пятна у них появляются позже.
– Даже если бы это были простые дворняжки, мы никогда бы не стали их бросать в воду, – сердито сказала миссис Дорогуша.
– Да что вы! Это же так просто! – весело воскликнула Страшиндия. – Я дюжинами топила котят своей персидской кошки, потому что она вечно выбирает им в отцы каких-то уличных бродяг. За таких котят ничего не выручишь, бессмысленно их оставлять.
– Но одного-то котенка вы оставляете матери? – в ужасе спросила миссис Дорогуша.
– Если бы я так поступала, то в нашем доме уже нельзя было бы и шагу ступить, не наступив на кошку, – равнодушно ответила Страшиндия. – А вы совершенно уверены, что эти отвратительные белые крысята и в самом деле настоящие далматины?
– Совершенно уверены, – металлическим голосом произнес мистер Дорогуша, сдерживая желание дать ей пинка. – А теперь я прошу вас немедленно уйти: вы нервируете Миссис!
– А когда щенков можно будет отнять у матери? – как ни в чем не бывало поинтересовалась Страшиндия. – Если бы мне вдруг захотелось забрать нескольких из них?
– Когда им исполнится семь или восемь недель! – прорычал мистер Дорогуша, не в силах более сдерживаться. – Но запомните, что мы не собираемся их никому продавать! А тем более вам!!
С этими словами он захлопнул дверцу шкафа перед длинным носом Страшиндии, а Нэнни Горничная с огромным удовольствием выпроводила неприятную особу из дома.
Нэнни Кухарка тут же стала звонить Чудесному ветеринарному доктору, но оказалось, что он уехал к другому пациенту. Его экена обещала все передать ему, как только он вернется. И сказала, что, судя по всему, им не нужно беспокоиться, у Миссис все идет хорошо…
Вскоре родился пятый щенок, затем шестой, седьмой…
Наступила глубокая ночь. Восемь щенков, девять! Наверное, это уже все? Ведь у далматинов редко рождается много щенков в первом потомстве. Не тут-то было: десять, одиннадцать!..
Последний появившийся щенок, двенадцатый, был непохож на своих братьев и сестер. Его тельце было нездорового желтоватого цвета; он не брыкался, а лежал неподвижно. Обе Нэнни, сидевшие чуть поодаль, сказали Дорогушам, что щенок, вероятно, родился мертвым.
– Но щенков так много, что их мать даже не заметит, что одного не хватает, – сказала Нэнни Кухарка, желая утешить расстроенных Дорогушей.
Мистер Дорогуша взял в руки крошечное неподвижное тельце и грустно посмотрел на него.
– Как это несправедливо! Ведь он даже не начал жить! – произнесла миссис Дорогуша со слезами в голосе.
Внезапно мистер Дорогуша стал что-то припоминать… Кажется, давно он где-то читал… Вспомнил!!! Он принялся делать щенку массаж, аккуратно разминая кончиками пальцев слабое тельце. Затем завернул его в теплое полотенце. Прошло несколько минут томительного ожидания. И вдруг торчащий из полотенца носик слегка порозовел, и постепенно все тельце окрасилось здоровым розовым цветом. Малыш шевельнул задними лапками, он был жив!
Мистер Дорогуша быстро подложил его к Миссис, чтобы она накормила новорожденного. Малыш с удовольствием чавкал, наслаждаясь теплом и материнским молоком… пока не пришло время появиться на свет тринадцатому. Оказывается, это было еще не все, это была только передышка!
