Пещера слиплась темнота
Стилет пронзает внутренность ребенка
Скудель пуста
Ночей гребенка
Запляшут кони омертвелой глиной
Гора = ладони
(хироманта миной)
Ведь это Крым
Сделал меня сырым.
Бахчисарай. Сентябр. 23. 1913
Ты нюхал облака потливую подмышку
Мой старый ворон пес
Лилово скорбный нос
Гробовую завистливую крышку
Дела и дни и оболыценья
И вечный сумерек вопрос
Корсеты полосатых ос
Достойны вечного презренья
И скорбны тайны заповеди бренной
Разрушится как глиняный колосс
Затерян свалочный отброс
Своей улыбкою надменной.
Серые дни
ОСЕННИЙ НАСОС
мы одни
Отпадает нос.
Серые дни
Листья = хром (желтая дешевая краска)
Мы одни
Я хром
Серые дни
Увядание крас
Мы одни
Вытекает глаз.
Осенние утешения.
ПлатфоРма — гРядка блещущих огней
Осенний дождь цаРапает метлою
Лицо стены толпящихся людей
ДоРожному пРипавших АНАЛОЮ.
«Огни живут»?!! — уместны эти шутки
О полночь остРяков
ДыРявых толстяков
ПоРа отбРосить ветРа пРибаутки
и быть = ЗОЛОЮ.
(на звуке Р концентрировано ощущение жестокой суРовости:)
Д и Т — ощущение твердости, стойкости.
1
Паравозик как птичка
Свиснул и нет
Луна = ковычка +
возвышенный предмет
Паровоза одышка
Подъем и мост
Мокрая подмышка
Грохочущий хвост
2
Ребенок был мал
день и ночь плачь
Поэт убежал
Жизнь палач
В голове тесно
Чужих слов
Посторонняя невеста
Односторонний лов
Тронулись колеса.
О локоны дорожных ожиданий
Букет огней + порхнувший паровоз
Среди ночных (не облетевших) лоз
Сугубой брани
О завитки и сумрака и мрака
Катящие причудливый вагон
Мимо окон
Блистающего лака
Россия бросилась вокруг поспешной кошкой
Расшитая рубах гармоники мотив
Одну равнину душу обратив
Смердящий плошкой.
России нет угла где не было б забвенья
Чувств чистоты опрятной быстроты
(когда снежинок вервые листы
Упасть умрут от наслажденья).
Еду третий класс
Класс для отбросса
«ДВОРЯНСКИХ (!!) РАСС»
— Пустая привычка
«Все равны»
Свиснут
Птичка
Пустой страны.
Поезд = стрела
а город = лук
(час отбытия = упрочен)
Каждый жертвенник порочен
Фонарь = игла
а сердце = пук.
Осений Ветер Вил сВои
тенета
Кружились облаКа вКруг затхлого Ростра
А небо кРысилось пРед бРенная гоБа
Бежали жалоБы за — Бота
Столпились все у жалкого обрыва:
Листы цветы и взгляды тонких дев
(Над Ними) расплелась ветров мохНатых грива
(По очереди) всех задев.
О зацвети | не зацветает
Благоухай | одна лишь вонь
Откроет рот | нет белых бронь
Старик старик | о лысая старуха
Последний крик | не ранит уха
О уходи | ты видишься мертвец
Пастух коросты | и овец
О уходи | я арендатор
Новорожденный | Vat r
Слова скакали как БЛОХИ
В его мозгу
Они не были плохи
На юном лугу
У него душа поэта
Сказали о нем
Но у него нет лета
= Болен нутром
Слова чернели блохами
На белизне сознания
[Они были крохами =
ТВОЕГО ПРИЗНАНИЯ].
Километрических скорбящия препоны
Столбы и струны долгих скрипов
Когда метели шлейф непостоянно зыбок
И туч мохнатые дерут лицо попоны
Дитя рыдает сиплой колыбели
Отвар лучей и мерзостен и жидок
Катяся графы этих тонких ниток
Когда угрюмостью арендой сыты Ели
Кругом селений слабая икота
(Далекий звон) чей голос тонко липок
Блеснувши белизной заиндивевших штрипок
У голого БЕСЧЕСТИЯ КИОТА.
И прощаньем укоризной
Украшая свой досуг
За железною отчизной
Брежжет сокол-друг
КрАк могильны далей горы
Праведник пещер и трав
Исчезающие воды
Кистью — ниткой начертав
Засквози просветов далью
Засинев среди песков
Запорожскою пищалью
Утопают брюхо — ров
Стоном криком над обрывом
Юность (краска) далека
Смерть клеймит сердца нарывом
Продырявила бока
Не помогут ЭЛЕКСИРЫ
Скор приспешник и паук
Кошелька и нудной «лиры»
И раба поэта рук.
