В лесу стремительно темнело, и девушка беспокойно вглядывалась вперед — успеет ли выйти на тракт? Днем она легко находила нужную тропинку, но ночь пугала. Тропинка разделилась на две. Илкер вспомнила нужную примету. Вот знакомое дерево — здесь необычное черное дупло величиной с тарелку. Отсюда направо.
Вечером лес затихает. Не слышно кузнечиков, дневные птицы не поют песни, а ночные только просыпаются. Кажется, что в тишине, можно услышать, как растет лес. Листья высоких вязов и дубов, создают особую музыку, ветви поскрипывают, иногда раздается резкий щелчок обвалившейся сухой ветки — она знала эти звуки очень хорошо, привыкла к ним. Лес разговаривал с Илкер на своем языке. Пробежав еще около двух лавгов, девушка снова остановилась у развилки. Теперь налево. Главное, добраться до закрытия дворцовых ворот, а то после пересудов на месяц будет — где это она задержалась так поздно.
Вскоре стемнело так, что не побежишь — того и гляди наткнешься на какой-нибудь корень, дерзко выставленный дубом поперек тропинки. Не хватало еще подвернуть ногу в лесу — помощи ждать не от кого. Она пошла медленнее, внимательно глядя под ноги.
Опять развилка. Илкер замерла: места она не помнила. По телу пошли мурашки от страха. Заблудилась? Несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Обычно в минуты, когда накатывал страх, она представляла, как бы успокоила мама. "Ты заблудилась, но это нестрашно. Лес рядом с Жанхотом. Волки и другие хищники не водятся — жизни ничего не угрожает. Разбойники тоже не свирепствуют так близко от столицы. Кроме того, сейчас тепло. В крайнем случае, ты заночуешь в лесу. А как только станет светлее — пойдешь во дворец. Все равно твоя госпожа вернется завтра не раньше полудня".
Сердце стало биться ровнее и сразу пришло верное решение: последнюю развилку Илкер помнила очень хорошо — там она ошибиться не могла. Кажется, пропустила нужный поворот. Надо вернуться.
Девушка пошла обратно. Но уже шагов через двадцать перестала узнавать лес. Вот дуб, с расколотым у корней стволом. Если бы заметила его днем — ни за что бы не забыла. В таком дупле можно всем горничным госпожи спрятаться. Илкер провела рукой по шершавой коре и заглянула внутрь. Может, здесь и обосноваться на ночь? Кажется, ни один зверь еще не успел облюбовать его в качестве логова.
В этот момент за спиной раздалось покашливание. Девушка вздрогнула и быстро повернулась. На тропинке стоял мужчина. Шляпа, с высокой тульей и широкими полями, надвинута глубоко на глаза — где только нашел такую, уже лет тридцать как вышла из моды. Черная куртка, длиной почти до колен, несмотря на лето, застегнута на все пуговицы. "Довольно мрачный тип, — подумала Илкер, успокаивая дыхание. — Весь в черном. Но он же один. Бояться нечего!" — она подбадривала себя, зная, что в опасности страх может лишить сил.
— Простите, сударыня. Я напугал вас, — голос молодой, уверенный.
— Немного, — согласилась девушка. — Вы кто?
— Ялмари Онер, — представился он. — Лесник ее величества.
— Илкер Лаксме, — сообщила она в свою очередь. — Горничная в королевском дворце, — и добавила со свойственной ей прямотой. — Никогда не слышала, что тут есть лесник.
Парень смутился и склонил голову ниже.
— Меня приняли недавно, — и тут же перевел разговор на другую тему. — Мне показалось, вы заблудились.
— Я… в общем-то, да. А вы что давно за мной наблюдаете? — она пыталась понять, стоит ли доверять незнакомцу.
— Не очень, — он покачал головой. — Вас проводить?
Девушка мгновение помолчала.
— Да. Если вас не затруднит, — наконец решилась она, надеясь, что сразу увидит, если парень поведет ее в глубь леса, а не к дворцу.
— Следуйте за мной, — лесник двинулся по тропинке так спокойно и уверенно, что остатки подозрений развеялись. Почему-то Илкер казалось, что человек, замышляющий низость, будет вести себя иначе.
Илкер последовала за ним. Лесник будто бы точно знал, с какой скоростью надо идти, чтобы ей не пришлось за ним нестись. В одной трости перед ней маячила черная спина. Тревога улеглась — уж с таким провожатым как лесник, она точно вовремя придет по дворец. Вот только… "Все-таки в нем очень много странного, — размышляла она. — Хотя бы эта шляпа — надо снять ее, когда знакомишься. А он и не поздоровался, как положено…"
Задумавшись, девушка перестала смотреть под ноги и, конечно, споткнулась. Громко ойкнув, Илкер присела, чтобы растереть ушибленную ногу. Онер не сделал ни одного шага навстречу, не подал ей руку. Стоя невдалеке, наблюдал, как она шипит и морщится. Наконец, поинтересовался:
— У меня с собой небольшой факел… Может, зажечь?
— А сколько еще идти?
— Четверть часа
Девушка нашла в себе силы выпрямиться. Покрутила ногой — кажется, вывиха нет.
— Не стоит. Я вижу дорогу, просто замечталась. Пойдемте.
Парень кивнул — по-видимому с облегчением — когда она согласилась идти без огня — и пошел дальше.
Илкер почудилось, что они шли почти полчаса — может, потому что нога болела? Наконец, деревья поредели, в лесу посветлело. Выйдя на тракт, она убедилась, что еще не так поздно. Есть около полутора часов до того, как закроют ворота.
Они стояли друг напротив друга. Лесник снял шляпу. Илкер с любопытством рассматривала спасителя. Невысокий, молодой — около двадцати четырех лет и… чрезвычайно странный. Работая во дворце, девушка знала, что среди аристократии модно коротко стричь волосы и брить бороду и усы. Немногие из старшего поколения вопреки требованиям моды не признавали бритвы. Простой народ наоборот не стригся и не брился. Этот же лесник оказался по середине: волосы стрижет как аристократ, а на щеках заметная щетина. В целом лицо неприметное — ни худое, ни толстое. Единственное, что можно запомнить — это глаза. Острый взгляд исподлобья, словно пронзал насквозь.
