Продвижение германцев к югу не было прямолинейным и неуклонным. Между временем, когда кимвры и тевтоны появились на римской границе, и эпохой, на протяжении которой свои территории заселили предки немецкого народа — племена франков, саксов, тюрингов, швабов, баваров, пролегли семь веков войн и конфликтов. Большинство племен растворилось во тьме прошлого. Обычно это были временные объединения для военных походов, которые возникали так же быстро, как и распадались. Поскольку средств пропитания не хватало, то кочевавшие племена и группы оставались небольшими. Самые крупные этносы эпохи переселения насчитывали обычно несколько десятков тысяч воинов, а вместе с женщинами, детьми, стариками и невольниками их число колебалось в пределах 100–120 тыс. человек.
Широко известным было племя херусков, заселивших Вестфалию. Одним из их вождей был знаменитый Герман (латинизированная форма имени — Арминий), возглавивший борьбу против Рима. В юности он воспитывался в этом городе, участвовал в походах римских легионов и даже получил римское гражданство под именем Гай Юлий Арминий. В 9 г. н. э. он наголову разгромил в Тевтобургском лесу три легиона проконсула Публия Вара. Это, как принято считать, положило конец планам императора Августа продвинуть римскую границу до Эльбы. Строго говоря, битва в Тевтобургском лесу была лишь одним из бесчисленных пограничных столкновений. И в дальнейшем римляне неоднократно пытались достичь берегов Эльбы, но все их походы успеха не имели. В конце концов Рим прекратил неудачную и дорогостоящую войну и приступил к укреплению границы по Дунаю и Рейну. В его власти осталась юго-западная часть Германии от Кобленца до Регенсбурга, еще населенная дикими кельтами, а главным образом — медведями, кабанами и оленями. Вдоль всей границы римляне соорудили лимес — укрепленный вал с рвами и сторожевыми башнями, который строился более ста лет.
Покорить германские племена удалось не римлянам, а создателю новой империи, простиравшейся от испанской Барселоны до Магдебурга, от устья Рейна до Центральной Италии, франкскому королю, а затем — императору Карлу Великому (747–814). В каролингской Германии постепенно сложилась сословно-статусная система, в которой положение человека определяли его происхождение и род занятий. Большинство крестьян медленно, но неуклонно превращалось в полузависимых, а затем — лично несвободных людей. Значительное распространение получил в те беспокойные времена институт «опеки», когда крестьяне добровольно шли под власть господина, обещавшего им защиту и покровительство.
Империя Карла Великого развалилась после смерти его преемника Людовика Благочестивого в 840 г. Внуки Карла, по Верденскому договору 843 г., поделили империю на три части.
В исторической литературе долгое время не было четкого разграничения между понятиями «германский», «франкский» и «немецкий». Даже сегодня в популярных произведениях встречается утверждение, будто «первым немецким императором» был Карл Великий. Однако империя Каролингов была как бы общей прародительницей современных Франции и Германии. Но даже сегодня так и не удалось определить общепризнанную дату, от которой можно вести начало «немецкой истории». Некоторые ученые, как и прежде, берут за точку отсчета Верденский договор, в новейших работах образование немецкого государства датируется XI и даже XII вв. Вероятно, точную дату вообще невозможно определить, так как переход от каролингского Восточно-Франкского государства к средневековой немецкой империи был не однократным событием, а длительным процессом.
В истории Восточно-Франкского королевства знаменательным рубежом стал новый порядок престолонаследия после смерти последнего представителя каролингской династии Людовика Дитяти в 911 г. Вместо того чтобы войти в состав Западно-Франкского королевства, крупные феодалы Швабии и Франконии избрали королем франконского герцога Конрада, принадлежавшего к боковой ветви Каролингов. Но Бавария и Саксония признали его власть с оговорками и настояли на своей автономии. Это были самые сильные герцогства, поэтому Конрад на смертном одре в 918 г. предложил в свои преемники саксонского герцога Генриха, прозванного из-за своего увлечения Птицеловом.
Генрих I был сильной личностью, соединявшей в себе мужество и осмотрительность, основателем одной из самых значительных немецких династий — саксонских Оттонов.
Новая династия укрепила свое положение успешной борьбой против опустошительных набегов венгров, которых часто отождествляли из-за их дикого вида и необузданной свирепости с ужасными гуннами. Генрих без раздумий согласился выплачивать венграм дань, чтобы подготовиться к войне. Собрав достаточно сил, он в 933 г. нанес вторгшимся в очередной раз венграм крупное поражение на реке Унструт.
Но окончательная победа была одержана лишь при его наследнике Оттоне I, который в 955 г. наголову разгромил венгров на Леховом поле близ Аугсбурга. Благодаря этому он через восемь лет, 2 февраля 962 г., получил из рук папы Иоанна XII императорскую корону. Это событие и стало началом истории того государства, которое позднее было названо «Священная Римская империя германской нации». Оттон получил не только корону, но и право контроля за избранием папы, а победа над венграми принесла ему владения на Дунае и в Альпах — будущую Австрию.
Короли и императоры Саксонской династии впервые после Карла Великого приступили к расширению своих владений на востоке. В Х в. территория между Эльбой и Одером была как бы ничьей, гак как населявшие ее славянские племена не имели своей государственности. Продвигаясь на восток, саксонское и тюрингское дворянство, разумеется, больше думало о захвате земель и пленников, чем о спасении души этих язычников, которые, в свою очередь, постоянно совершали набеги на немецкие города и монастыри. Отдельные славянские племена часто конфликтовали между собой и даже призывали себе в союзники немецких правителей.
Севернее Эльбы немцы столкнулись и с датчанами, уже принимавшими христианство, чему немало способствовали епископы Бремена и Гамбурга. Сравнительно медленное продвижение немцев на Восток объяснялось не только ожесточенным сопротивлением славян, но и гем, что германские монархи своей главной задачей считали прочное объединение Германии и Италии в одну империю, а отнюдь не заэльбскую экспансию. В этом немецкая националистическая историография XIX в. усматривала их роковую ошибку и ослепление призрачной мечтой о мировой гегемонии.
