Характерно, что глава начинается с описания действий ограниченными силами в так называемых «ливийских кампаниях». Так, например, небольшие стычки диверсионного и разведывательного характера близ египетско—ливийской границы автор изображает как «первую ливийскую кампанию» чуть ли не стратегического масштаба и значения. Такое же крупное событие второй мировой войны, как вероломное вторжение главных сил фашистской Германии в Советский Союз, отнесено автором в конец главы и занимает в ней меньшее место.
В четвертой главе освещаются вопросы захвата стратегической инициативы империалистической Японией на Тихом океане. Причины возникновения войны на этом театре автор видит в индустриализации Японии «по западному образцу», что привело ее к поискам стратегического сырья за пределами японских границ. В книге вскрываются некоторые противоречия, имевшие место между США и Англией, с одной стороны, и Японией — с другой, в борьбе за рынки сбыта и источники сырья.
Рассматривая действия империалистической Японии, Фуллер касается главным образом вопросов использования авиации. События в Пирл—Харборе он считает примером «ограниченности военного мышления» обеих сторон. Автор полагает, что Японии не следовало бы затрагивать дальневосточных владений США, так как это давало возможность убедить общественное мнение в США в необходимости вступить в войну. К сожалению, автор не вскрывает всей глубины противоречий между монополистическими группировками капиталистических государств, столкнувшихся между собой на Тихом океане, а сводит почти все к тому, что в результате нападения японцев на Пирл—Харбор американцы «оказались в дураках».
Ничего не сказано о так называемом «меморандуме Танака», в котором еще в 1927 г. были изложены последовательные этапы создания «Великой Японии», то есть установления господства японского империализма над Азией, а затем над всем миром. Не подчеркивается также, что японская агрессия была направлена главным образом против Китая и Советского Союза.
В заключительном разделе четвертой главы отмечается крупное значение сражений в Коралловом море и у острова Мидуэй в 1942 г. в борьбе за захват стратегической инициативы в бассейне Тихого океана. Особенно подчеркивается автором значение авиации и авианосцев в этих сражениях. Говоря о сражении в Коралловом море, автор отмечает, что оно останется навсегда в истории главным образом потому, что «это был первый морской бой, в котором надводные корабли не обменялись ни одним выстрелом». Что же касается сражения у острова Мидуэй, то Фуллер считает его самым решающим «со времен Цусимы», так как в нем «авиационная мощь Японии была навсегда подорвана».
Пятая глава — «Германия теряет инициативу» — нацеливает читателя прежде всего на военные действия в Северной Африке, чем подчеркивается якобы решающая роль во второй мировой войне одной английской армии в составе 12–14 дивизий, действовавшей в этом районе. Не оспаривая больших усилий, затраченных этой армией в борьбе за стратегическую инициативу в Северной Африке, мы не можем согласиться с автором, когда он ставит знак равенства между этими событиями и битвой за Москву, в ходе которой впервые в минувшей войне потерпела разгром крупная группировка немецко—фашистских войск и был достигнут перелом в войне.
Нельзя согласиться с версией о «40–градусном морозе», которому автор отводит чуть ли не главное место в разгроме немецко—фашистских войск под Москвой. Решающую роль в этом разгроме сыграли советские вооруженные силы. Что же касается мороза, то он был одинаков для той и другой стороны. Умение же советских войск действовать в любой обстановке оказалось выше, чем у гитлеровцев.
Фуллер не вскрывает всей картины и силы контрнаступления, а затем общего наступления советских войск в зимнюю кампанию 1941/42 г., не идущего по своему размаху и значению ни в какое сравнение с действиями ограниченных сил в Ливии, которые автор описывает с такой подробностью. Не поняв же значения битвы под Москвой, нельзя правильно и до конца вскрыть вопросы борьбы за стратегическую инициативу, которым автор уделяет много места и внимания.
Характерно также, что главу, озаглавленную «Германия теряет инициативу», автор заканчивает не разгромом немецко—фашистских войск под Москвой, Сталинградом или Курском, а… летним наступлением немецко—фашистских войск в 1942 г. на советско—германском фронте (?!).
