— Что еще можно ждать от викинга, кроме дикости и убийства? — бросила она.
Он ухмыльнулся, преодолевая соблазн ударить ее. Он заставил себя медленно улыбнуться. «Боже мой, где же Ролло?» Он видел все сквозь красный туман, но даже сквозь этот туман она была прекрасна и… смертельно опасна. Пряди ее огненно-золотых, благоухающих как весенние цветы волос опутывали его лицо. Ее серо-голубые глаза были широко открыты и прекрасны, несмотря на то, что излучали дикую ненависть.
Ее груди вздымались и опускались, туго натягивая платье.
— Может, ты и станешь моей, — прошептал он.
Он коснулся ее щеки, но она резко откинула голову назад. Его пальцы скользили по шее, накрыли грудь, ощутив ее мягкость. Его палец стал описывать круги вокруг соска, и он отвердел. Она часто задышала и яростно замотала головой. Ее глаза были широко раскрыты и сверкали от гнева.
— Не смей, викинг! — выкрикнула она.
Он нахмурился, удивляясь, почему она снова и снова настаивает на его родстве с викингами, несмотря на то, что он приехал из Ирландии. Не то, чтобы это оскорбляло его — он не стыдился отцовской крови, — но ведь он приехал из страны своей матери.
Он сжал пальцы, чтобы причинить ей боль, потому что опять закипал от гнева. Он знал, что времени у него оставалось немного.
— Я хочу знать, что здесь происходит, — с угрозой сказал он.
Она некоторое время молча смотрела на него. Он освободил ее запястья и потянулся за ножом, туда, где он упал. Он уже дотянулся до него кончиками пальцев, когда внезапно его охватила слабость. Из раны ручьем потекла кровь.
Он изо всех сил старался не потерять сознание. Боролся, чтобы его голова оставалась ясной.
— Нет, миледи, — начал он, — вы мне скажете, кто властелин этих земель и почему… — он замолчал.
Эрик опять терял сознание. Он повалился вперед. Похоже, он умирает. Великий воин, Сын Волка, почти умирает, и эта девчонка убьет его, как только он закроет глаза и упадет без памяти.
Он почувствовал, как она зашевелилась под ним. Она оттолкнула его, а он вдруг стал безразличен ко всему. Она стояла на коленях, склонившись над ним, не отводя взгляда от его голубых глаз. Потом потянулась за ножом. Он еще крепко сжимал его, но силы быстро таяли. Она ударила его по руке, держащей лезвие. Он слышал ее прерывистое дыхание, отчаянные всхлипы. Она хотела убить его, и ей нужно было оружие.
— Милорд, где вы?
Наконец-то Ролло! Послышался стук копыт, и Эрик понял, что помощь пришла. Он крепче сжал кинжал.
Девушка поднялась на ноги и бросилась бежать.
Пробежав зал, она обернулась.
Сквозь кровавый туман перед глазами он окинул ее меркнувшим взором. Высокая и стройная, с царственной осанкой, в золотом облаке волос. Она увидела кинжал, взгляды их встретились. Она вздохнула. Он держал ее жизнь в своих руках.
Он мог бы убить ее, но вместо этого тщательно прицелился и метнул нож, который вонзился в стену, пробив ее платье.
Он издал холодный смешок.
— Я — викинг, как вы меня называете, поэтому я дарю вам жизнь. Но молитесь, леди, вашему Богу, чтобы мы не встретились снова.
Ее глаза, обрамленные густыми ресницами, выдавали ее страх и ненависть. Она пристально посмотрела на него, вскрикнула и, порвав платье, бросилась бежать.
Ролло появился в дверном проеме.
— Эрик!
— Я здесь! — отозвался Эрик.
Ролло подошел к нему, опустился на пол и помог своему командиру встать на ноги.
— Отведи меня в постель, — выдохнул Эрик. — Позови моего врача и дай мне эля или меда.
— Кровь, — простонал Ролло. — Рану нужно быстро перевязать. Мой принц, вы не должны умирать! Он улыбнулся Ролло.
— Я не умру. Клянусь, я не умру. Я буду жить, чтобы отомстить за сегодняшний день. Я узнаю, что произошло здесь, и Альфред Уэссекский скоро будет воевать не только с датчанами, но и с норвежцами и ирландцами!
На вершине высокого холма, глядя на разрушенный уэссекский город, молодой стройный юноша, еще совсем мальчик, вошел в лес и побежал. Молодые быстрые ноги несли его по старой римской тропе. Его сердце бешено колотилось, но он продолжал свой бег до тех пор, пока он не добрался до подлеска, где его встретили два благородных английских господина из Уэссекса, верхом на лошадях. Это были лорды королевской крови. Старший был одет в голубой шерстяной плащ, подбитый горностаем, а младший — в ярко-зеленый, отороченный белой лисицей.
— Ну, мальчик, расскажи нам, — сказал старший дворянин.
Мальчик задыхался от бега, но, понукаемый, вынужден был говорить.
— Все прошло, как вы хотели. Лорд Вильтон Сассекский руководил сражением и пал сразу же от ножа викинга. Никто не знал ни о приглашении короля, ни о том, что на кораблях викингов ехали ирландцы. Вильтон и Эгмунд наверняка мертвы, и теперь их можно обвинить в предательстве. Население города встретило викингов, как завоевателей. Город в огне. Люди, оставшиеся в живых, взяты в плен. Они станут рабами, а женщины — наложницами.
Старший мужчина улыбнулся, а молодой нетерпеливо заговорил:
— А что с дамами, с леди Аделой и Рианон?
— Адела, как и планировалось, спаслась. — Мальчик замолчал, боясь гнева мужчин. — Леди Рианон не пожелала оставить преданных ей людей. Она осталась сражаться вместе с ними.
Молодой мужчина начал злобно ругаться. Раб, торопясь, продолжал.
— Ее поймал один из них, но через некоторое время я видел ее в лесу, за поместьем.
— Ты сказал, что ее пленил викинг, не так ли? Мальчик кивнул головой.
— Но она убежала.
— Да… но вовремя ли? — подумал вслух дворянин. Он посмотрел на своего спутника, который выглядел опечаленным.
— Что ты мучаешься? Я могу поспорить, что викинг овладел ею без всякого сожаления. Это мне теперь здорово на руку, потому что теперь она так быстро не отклонит мое предложение. Обесчещенная и опозоренная беспощадным врагом! Она будет благодарна мне за ту милость, что я смогу ей предложить.
Молодой человек не смотрел на старшего.
— Может, ты и ошибаешься, — сказал он. — Она влюблена в Рауена, а Рауен — в нее. Она не захочет никого другого.
— Она сделает, как ей прикажут.
— Только король может приказать ей. За этими словами последовал короткий дребезжащий смешок.
— После того, что произошло сегодня, я уверен, что король ей прикажет. И он не позволит ей выйти за этого влюбленного мальчишку без гроша в кармане, я уверен в этом. Мы должны поехать к королю со страшным известием о происшедшем.
— Господа! — позвал их юный предатель. Старший посмотрел на мальчика, и его хитрые глаза превратились в щелочки.
— В чем дело?
— Мое вознаграждение. Вы пообещали заплатить мне серебром.
— Так оно и было, — сказал вельможа.
Он пришпорил коня и подъехал поближе к мальчику.
— Ты уверен, что все, кто может указать на меня, мертвы?
— Абсолютно уверен, я все сделал, как вы велели. Вы обещали мне награду.
— Да.
Старший улыбнулся. Испуганные глаза мальчика расширились, когда он увидел, что его господин потянулся за мечом. Он не успел даже вскрикнуть и упал на землю, в лужу крови.
Молодой человек издал протестующий вздох.
— Боже, неужели такая жестокость необходима?
— Да, — старший спокойно вытер кровь со своего меча. — Да, совершенно необходима. Запомни мои слова. Если собираешься совершить предательство, мой друг, не оставляй следов. Следуй за мной. Мы едем к королю.
Сердце молотом стучало у нее в ушах, ноги были стерты, дыхание раздирало легкие, но Рианон бежала, не останавливаясь, все быстрее углубляясь в лес, все дальше и дальше от родного дома, от места, где она родилась. Всю свою жизнь ей приходилось сражаться, но никогда не испытывала она такого животного ужаса и отчаянья, как сейчас. Наконец она остановилась в зеленой темноте леса, простиравшегося во все стороны подобно морю. Она хорошо знала местность и решила ждать наступления ночи. Она нашла большой камень, покрытый лишайником, и остановилась около него, судорожно хватая ртом воздух и прислушиваясь, не приближается ли погоня. Наконец она отдышалась. Кажется, погони не было. Она не стоила этого. А может быть, они не знали, кто она, или просто им было все равно.
Ее начала бить дрожь.
Он мог ее убить. И не будь он серьезно ранен, он бы пустился за ней вдогонку.
Внутри у нее все дрожало, и она закрыла глаза, стараясь успокоиться. Она не могла прогнать воспоминаний, перед глазами у нее стоял викинг, и ей казалось, что она все еще вдыхает неуловимый мужской запах, все еще чувствует прикосновение его рук…
