— Неужели?

— Да, — ответил Оуэн, торопясь выговориться, так как ему представился случай облегчить душу, не боясь быть разоблаченным. — Она отказалась бросить тех двух любовников, и я перестал видеться с ней. Это потребовало больших усилий, поверь мне, потому что я буквально помешался на ней. Причем это было взаимно: она была вне себя, что больше не могла заполучить и съесть меня, как пирожное. Потом освободилась квартира рядом с моей. Каким-то образом она пронюхала об этом и сняла ее. Теперь я в наказание должен был видеть всех поклонников, которые приходили к ней. Она была так близко, а стены такие тонкие, что иногда мне все было слышно!